– Джаред! – донесся слабый голос Саймона, сидевшего на краю верхнего уступа.
– Я здесь! – прокричал Джаред. – Не двигайся. Я сейчас достану фонарь.
Добравшись до фонарика, Джаред посветил в сторону уступов, чтобы брату было легче спуститься, – так он мог видеть, куда ступить и за что ухватиться. Пока Саймон медленно сползал вниз, Джаред терпеливо ждал. Издалека ему слышались отголоски каких-то монотонных звуков. Казалось, глухие удары доносятся ниоткуда и отовсюду одновременно.
Посветив вокруг фонариком, мальчик обратил внимание, что на многих камнях остались следы буровых канатов. Теперь он мог представить себе, как отсюда выбирались. О том, как будут выбираться они с Саймоном, он решил подумать позже. Сейчас его больше обеспокоило то, что фонарик осветил на стене верхнего уступа.
Какой-то пятнистый узор из мха мерцал во мраке тусклым голубоватым свечением.
– Биолюминесценция, – сказал Саймон.
– А? – Джаред на шаг приблизился к стене. Ему показалось, что один из камней здесь выглядит как дверь в подземелье.
– Когда что-нибудь в природе светится само собой, своим собственным светом…
В слабом свечении Джаред разглядел, что прямоугольный камень внизу уступа изрезан узором переплетающихся желобков. Вглядевшись в центр камня, он смог различить верхние части букв, вырезанных на нем. Джаред направил фонарик прямо на надпись:
СТРИЖ УЧИТ ДЕВКИ МОТОРЫ ТАЮТ
– Белиберда какая-то! – разозлился Джаред. Он присел на большой камень.
– Да, бессмыслица… – задумчиво протянул Саймон.
– И кто только это выдумал? Как мы решим эту головоломку?
У них не было времени задерживаться здесь теперь. Когда они почти у цели, почти нашли Мэллори.
– Ты уже решил когда-то одну. Там, дома, – сказал Саймон. Он сел рядом с братом, спина к спине. – Может, разгадаешь и эту?
Джаред глубоко вздохнул.
– Послушай, я правда сожалею о том, что наорал на тебя. Помоги мне, – попросил он. – Ведь всем известно, что ты гораздо сообразительней меня.
Саймон вздохнул:
– Признаться, я тоже ничего не понимаю. «Стриж учит» – возможно, своих птенцов. Летать, например. А вот как это – «моторы тают»? И при чем здесь «девки»? Это же просто грубое слово.
Джаред снова посмотрел на надпись. Он никак не мог сосредоточиться. Что за трюк с этими стрижами? Может, нужно было поймать и принести с собой стрижа, чтобы войти. Говорилось ли в «Путеводителе» хоть что-нибудь о стрижах? Мальчик в тысячный раз пожалел, что у него нет с собой этой книги…
– Постой-ка, – сказал Саймон, обернувшись. Он встал коленями на землю. – Дай-ка мне фонарик.
Отдав фонарик брату, Джаред смотрел, как тот чертит что-то пальцем на песке.
Оказалось, ту же самую надпись.
Потом Саймон принялся зачеркивать в ней отдельные буквы и выписывать их ниже в другом порядке:
СТУЧИ ТРИ РОЮТ ВАМ ЖДЫТЕ ОТКИ
– Что это ты делаешь? – Джаред опустился на колени рядом с братом.
– Мне кажется, чтобы получить осмысленное предложение, надо переставить буквы и слова. Мама всегда так делает, когда отгадывает ребусы в своих журналах. – И Саймон вывел на песке очередную фразу:
СТУЧИТЕ ТРИЖДЫ И ВАМ ОТКРОЮТ
– Вот это да! – Джаред был потрясен тем, как здорово Саймон справился с головоломкой. Сам бы он никогда не додумался!
Братья приблизились к двери. Саймон улыбнулся:
– Оказывается, все просто.
Он три раза ударил кулаком по шершавой поверхности камня.
В тот же миг земля под ними провалилась, и оба близнеца оказались летящими в непроглядную тьму пропасти, открывшейся у них под ногами.
Падение завершилось тем, что мальчики плюхнулись на прочную металлическую сетку. Шатаясь и снова падая, Джаред несколько раз пытался встать, но никак не мог найти опору. Он решил прекратить борьбу и тут вдруг получил удар локтем в ухо от своего брата, который не оставлял попыток подняться на ноги.
– Погоди, Саймон! Смотри!
Клочья мерцающего мха на стенах осветили трех маленьких человечков с серыми, под цвет камня, лицами. Их одежда грязно-коричневого цвета была сшита из грубой ткани. Зато серебряные браслеты в форме змеек были настолько искусно выделаны, что, казалось, словно живые скользили вокруг их запястий.
Цепочки на шеях были сплетены из поразительно тонких, похожих на шелк золотых нитей. А драгоценные камни в перстнях так сверкали, что освещали каждый из грязных пальцев, на который были надеты.
– Так-так, что тут у нас? Пленники! – сказал один из человечков скрипучим голосом. – Не часто нам попадаются живые пленники!
– Гномы, – шепнул Джаред брату.
– Выглядят не слишком радушными, – прошептал в ответ Саймон.
Второй гном пощупал пальцами прядь волос Джареда и обернулся к говорившему:
– Ничего особо выдающегося. Цвет волос не жгуче-черный, а тусклый. И кожа – не сказать, что гладкая и белая, как мрамор. Я нахожу их дурно сработанными. Мы бы сделали гораздо лучше.
Джаред нахмурился, пытаясь сообразить, что гном имеет в виду. И снова с сожалением подумал о «Путеводителе». Он помнил только, что гномы – умелые ремесленники и не боятся железа, которое способно отпугнуть других волшебных существ. Так что его перочинный нож оказался бы тут бесполезен, даже если бы его не конфисковали.
– Здесь у вас наша сестра, – сказал Джаред. – Мы хотим поговорить об обмене.
Кто-то из гномов захихикал. Джаред не понял, кто из троих. А один, кряхтя, подкатил и поставил под сетью серебряную клетку на колесах.
– Кортинг говорил, что вы придете. Ему не терпится встретиться с вами.
– Он ваш король или вроде того? – спросил Саймон.
Но гномы ничего не ответили. Один из них дернул за вделанную в камень ручку, сеть раскрылась, и оба мальчика тяжело вывалились в клетку. Все раны на руках и ногах Джареда снова заныли. От злости он ударил кулаком по железному днищу клетки.
Пока клетку катили сквозь пещеры с промозглым воздухом и сырыми стенами, братья сидели молча. Они слышали стук молотков, ставший более громким и отчетливым здесь, в подземелье, и глухое рычание, похожее на шум большого пламени в печи. Сверху из-под мрачных сводов свисали ярко сверкающие сталактиты разной длины, напоминая растущий вниз фантастический лес из сосулек. Процессия проехала через пещеру, под потолком которой пронзительно кричали летучие мыши, а пол был загажен их пометом.