— Даже не думал иначе, — ответил он.
Мы бегом пересекли двор, добрались до выхода, через который могли бы попасть на задворки храма, но прошли мимо него и свернули налево. Вскоре мы увидели пеструю группу кентавров и людей, собравшихся у начала узкой лестницы, встроенной в стену.
От группы отделился Дугал. Виктория держалась рядом с ним.
— Фоморианцы. Дугал кивнул.
— Мы слышали. Что теперь?
— Где тот часовой, который первым их заметил? — спросил Клан-Финтан.
Вперед вышел юноша и ловко отсалютовал.
— Докладывай, — велел верховный шаман.
— Милорд, я стоял на самом дальнем посту, с северной стороны, на этом берегу реки, услышал непонятный шум и взобрался на старый дуб, растущий рядом. С севера, сколько глаз хватало, надвигались стеной крылатые твари. Я поспешил в храм, чтобы доложить об этом.
— Виктория, собери своих охотниц на стене. Нам понадобятся ваши арбалеты.
Верховная охотница и ее подруги подошли к крутой лестнице и начали подниматься наверх, к бойницам.
Клан-Финтан оглядел остальных защитников храма Эпоны. Их было не много — треть его легиона и мои потрепанные охранники. Все выглядели изможденными, но решительно настроенными.
— Сейчас женщины собирают котлы и масло на центральном дворе. Поднимите все на стену. Запаситесь факелами и дровами. Быть может, это единственный способ помешать захвату храма.
Воины умчались, Дугал остался с нами.
— Пойдем к охотницам, — сказал Клан-Финтан и первым ступил на крутую лестницу.
Я внезапно вспомнила, как всего пару дней назад так же вот поднималась за Викторией.
Проход по верху стены здесь был шире, чем в храме Муз, да и парапет поудобней. Мы поднялись наверх, охотницы заняли позиции и подготовили арбалеты к стрельбе. Я стояла между Клан-Финтаном и Дугалом и вместе с ними вглядывалась в тусклую даль, пытаясь различить в тумане какие-то силуэты. Ничего не двигалось в этой пелене дождя.
Наше внимание привлек шум по другую сторону стены. Это воины карабкались по лестнице, сгибаясь под тяжестью котлов и бочонков с маслом. Мы бросились им помогать, а охотницы и кентавры продолжали следить, не появятся ли твари.
Между каждой третьей или четвертой бойницей в полу были сделаны углубления, над которыми имелись железные крючки, надежно укрепленные в мраморной зубчатой стене. Воины начали заполнять углубления горячими углями и дровами, потом подвесили на крючки котлы, наполнили их маслом и разожгли огонь.
Я вспомнила, как Клан-Финтан высоко отзывался о храме Эпоны, построенном в виде крепости, а Каролан пояснил, что в отличие от муз Эпона была Богиней воинов. Так что храм сам но себе был готов к битве. Оставалось надеяться, что у нас хватит сил.
Вскоре к нам присоединились раненые кентавры и воины-люди. Лица их были нахмурены. Все беспрекословно выполняли приказы Клан-Финтана, расставившего подкрепление вдоль всей стены.
Я услышала, как он спросил у часового, принесшего нам весть о фоморианцах:
— Как тебя зовут, воин?
— Патрик, — последовал ответ.
— В храме есть запас луков и стрел?
— Да, милорд.
— Принеси их сюда, — велел Клан-Финтан.
К нам наведался Каролан и проверил своих больных. Клан-Финтан отвел его в сторону, чтобы проинструктировать:
— Пусть Аланна соберет всех женщин храма. Каждая должна иметь при себе одеяло, бурдюк с вином и оружие — Он помолчал. — Любое!.. Кухонный нож или даже ножницы — все равно лучше, чем ничего.
— Я все передам, — ответил Каролан и поспешил спуститься по лестнице.
— Клан-Финтан! — раздался из-за бойниц голос Виктории. — Сюда!
Мы взглянули туда, куда она указывала, и увидели, что к храмовой стене приближалась черная масса. Твари шли со всех сторон, словно затягивали петлю. В неподвижном воздухе хорошо слышалось хищное шипение.
— Не стрелять без команды охотницы, — со спокойной уверенностью приказал мой муж. — Целиться в голову или шею. Как вам известно, тварей трудно убить.
Враг подбирался все ближе.
Виктория подняла арбалет. Охотницы и остальные воины последовали ее примеру. Враг приближался.
Я могла разглядеть отдельных тварей. Их глаза горели красноватым огнем, а когти и зубы мокро поблескивали.
— Бей! — воскликнула Виктория.
Засвистели стрелы, послышался тошнотворный звук — это смертоносные наконечники вонзались в плоть. Многие твари, идущие в первом ряду, попадали, но другие переступали через поверженных, не обращая внимания на их муки.
— Еще раз! — прокричала Виктория.
Стрелы сыпались дождем, но это не остановило нашествия фоморианцев. Очень скоро они подобрались к гладким стенам храма.
— Лейте масло! — приказал Клан-Финтан, и содержимое котлов в тот же миг обрушилось на врага.
Те демоны, что были ближе к стенам, заверещали, забились в агонии, когда кипящее масло ошпарило их до самых костей. Остальные зашипели и замерли, не решаясь идти вперед по телам умирающих.
— Бросайте факелы!
По приказу Клан-Финтана воины принялись закидывать пылающими факелами тварей, облитых маслом. Те сразу занимались пламенем, слепо наталкивались на своих соплеменников, которые тоже начинали гореть. Огонь распространился вокруг храма, и вскоре твари бросились наутек. Они как безумные лезли буквально по головам друг друга, стремясь удрать подальше.
Я отвела взгляд, не в силах наблюдать их муки.
Победный клич огласил храм. Это ликовали воины и их союзники кентавры.
— Больше масла! — Клан-Финтан не тратил время на восторги. — Пополните запасы стрел. Они все равно вернутся.
От догорающих тварей распространялся запах паленой плоти. Я зажала рот рукой, быстро спустилась с парапета, пробежала несколько шагов, согнулась пополам и освободила свой желудок прямо на храмовую стену. Потом я утерлась тыльной стороной ладони и, пошатываясь, побрела прочь. Внутри — словно узел колючей проволоки, во рту — отвратительный привкус.
Нет, серьезно, без всяких шуток, ненавижу блевать.
Я давно пришла к выводу, что учителя английского не созданы для ведения тотальных военных действий. Подростковые банды, обзывающие друг друга непристойными словами, — ладно. Девчоночьи драки, начинающиеся со слов: «Ты украла у меня парня, шлюха!» — так и быть. Почти невинные шутки девятиклассников, подмешивающих слабительное в твою бутылку с водой, пока ты в коридоре объясняешь их товарищу, почему плеваться в потолок шариками жвачки нехорошо, за это ему придется остаться после уроков, — согласна.
Но настоящая война — увольте. Я для нее не создана, не готова к такому. Мне с ней не справиться, не спасти людей. Я…