— Дженни, я всегда желал тебе только добра, — сказал Энди.
— Теперь я понимаю это, — она улыбнулась ему, и на ее глазах показались слезы. — Все к лучшему! У тебя есть Нелл, а у меня — Элиот.
Энди прижал ее к себе. «Ах, если бы я не отпустил ее тогда… Неужели Элиот добился своего?»
— Дженни, — раздался голос Элиота, — иди-ка сюда на минутку. Я хочу тебе что-то показать.
Дженни Веннер высвободилась из объятий Энди и пошла на зов мужа.
— Господь с тобой, Дженни, — сказал Энди.
После долгого перерыва Энди поднимался на невысокий холм, на котором стоял дом, выстроенный для Нелл и Дженни. Теперь в нем осталась одна Нелл. Было воскресенье. Нелл пригласила его на обед. В прошлый раз она позвала его, потому что работала над летописью колонии. Но сегодня приглашение было неожиданным.
Октябрь подходил к концу. С холма было видно, как в бухте лениво плещется залив. Листья с деревьев уже облетели.
Энди хотелось, чтобы день прошел спокойно. Но он с грустью признавал, что это всего лишь мечта, — на душе у него скребли кошки.
Вместе с Дэвидом Купером он навестил Винтропа и рассказал про «злого духа», который хозяйничает в лесу. Сапожник пошел вместе с ним, чтобы подтвердить страшные подробности убийства, совершенного в Эденфорде. Уже у губернатора Энди пожалел, что не прихватил с собой Сазакуса: Винтроп мог получить информацию из первых рук. Как выяснилось, тот уже слышал об изувеченных животных от индейцев и охотников. Винтроп признал, что в обеих историях есть нечто общее и, вероятно, Элиот имеет к ним отношение. Но без прямых доказательств он ничего не мог предпринять. Когда Энди попытался проявить настойчивость, губернатор заявил, что Энди в обоих случаях тоже находился поблизости. Не исключено, что это его рук дело. Очередная попытка остановить Элиота закончилась ничем.
«Прошу тебя, Господи, — взмолился Энди, подходя к дому Нелл, — о немногом: подари мне спокойный день».
В этот момент дверь отворилась, и на пороге появился Джеймс Купер. За его спиной стояла Нелл. Молодые люди не замечали Энди. Джеймс обернулся, чтобы попрощаться, и Нелл обняла его. Рыжий великан тоже обнял Нелл, и Энди показалось, что он слишком крепко прижал ее к себе.
— Спасибо, — улыбаясь, сказала Нелл. — Я очень тебе благодарна.
Лишь когда Джеймс повернулся, чтобы уйти, они увидели Энди. Джеймс молча прошел мимо него. Он улыбался, приподняв густые рыжие брови.
— Входите, мастер Морган! — приветливо пригласила Нелл.
— Что он здесь делает? — недовольно пробурчал Энди.
Ее глаза гневно сверкнули.
— С каких это пор я должна спрашивать у тебя разрешения, кого мне приглашать к себе в дом?
«Не слишком хорошее начало, Энди», — сказал себе юноша.
— Ты права. Извини. Сорвался… В последнее время я сам не свой…
Он не закончил фразу, добавив мысленно: «Особенно когда дело касается тебя».
— Извинение принято, — сказала Нелл. Эти слова она произнесла ледяным тоном.
Энди вошел в дом и увидел, что в гостиной никого нет.
— Придет кто-нибудь еще? — спросил он.
— Нет.
Ему захотелось напомнить Нелл ее слова, сказанные в прошлый раз: «Тебе не стоит оставаться со мной наедине. Люди ведь болтают всякое. Если бы я знала, что Дженни уйдет, я позвала бы Рамсденов». Но Энди промолчал. Лучше не портить этот день.
Еда была очень вкусной. Запеченная треска, хлеб и кукуруза. Нелл вела себя тепло и сердечно. Энди пребывал в некотором недоумении, но ему было очень хорошо.
— Я думал, ты хочешь меня еще о чем-то расспросить, — сказал он.
— Нет, — ответила она.
Нелл начала убирать со стола. Энди не знал, куда девать руки.
— Понятно, — сказал он. Взяв ложку, он стал постукивать ей по столу. Она забрала у него ложку и положила ее вместе с остальной посудой. Они оказались спиной друг к другу. Нелл мыла посуду, Энди сидел за столом.
— Я хочу вернуться в Англию, — сказала она.
— Не может быть! — Энди вскочил.
Нелл продолжала стоять к нему спиной.
— Джеймс приходил из-за этого, — пояснила она. — Весной он собирается возвращаться. Ему здесь не нравится. Я смогу уехать с ним.
— Но ты говорила, что не любишь его! — в отчаянии закричал Энди.
— Да, я не люблю его! — Нелл резко обернулась и посмотрела на Энди, как на дурачка. — Я возвращаюсь не для того, чтобы выходить за него замуж! Мы просто поплывем на одном корабле, как друзья.
— Не могу поверить, что ты хочешь вернуться! А как же епископ Лод?
— Чем он хуже этого проклятого места?! — с сердцем крикнула Нелл. Она с трудом сдерживалась. — Если ты прав насчет Элиота, какая разница, где жить? С тем же успехом он может убить меня здесь! Если не он, так индейцы, если не они, я умру от голода или болезни! — Она расплакалась. — Мне здесь нечего делать! Здесь меня ждут только страдания и смерть! У меня нет близких… Я потеряла Дженни… Элиот заставит ее страдать, Энди! Я знаю это, я чувствую. Я не могу смотреть на это сквозь пальцы… Это убивает меня!
Всхлипывая, она упала в его объятия.
Энди прижал ее к себе. Помолчав, он тихо и твердо сказал:
— Если ты отправишься в Англию, я поеду с тобой.
Она слегка отстранилась и заглянула ему в глаза. Ее лицо было мокрым от слез. Она ничего не говорила, продолжая неотрывно смотреть на него.
— Я часто вспоминаю Эденфорд, — наконец сказала она. Достав носовой платок, Нелл села к столу.
Энди сел рядом. Он засмеялся.
— Ты что?
— Я вспомнил, как ты попросила меня описать Бога.
— Я попросила рассказать, во что ты веришь, — поправила она. Ей было приятно вспоминать об этом. — И ты сказал, что Бог живет на дереве!
— Я указал на небо! — возразил Энди.
Они дружно рассмеялись.
— Никогда не забуду выражение твоего лица, когда ты читал нам с Дженни Песнь песней.
— Ты нарочно это подстроила!
— Только потому, что ты хотел заставить нас слушать перевод отвратительного короля Якова!
Погрузившись в воспоминания, они замолчали.
— Я помню, как ты сказала, что никогда не уедешь из Эденфорда, — сказал Энди.
— Я никогда не хотела этого.
Воцарилось неловкое молчание. Нелл разглядывала кончик своего указательного пальца. Энди катал по столу шарик из хлеба.
— Энди, мне страшно здесь, — дрогнувшим голосом произнесла она.
— Я понимаю.
— Ты правда поедешь со мной в Англию?
— Без тебя мне здесь делать нечего.