Между тем горожане веселились вовсю. Женщины группками переходили от палатки к палатке, смеясь и перешептываясь. Они покупали фрукты, сыр и овощи. У входа в церковь и перед мастерской Дэвида Купера собрались мужчины. Они беседовали о производстве шерсти, политике и религии (в те дни эти оба предмета были связаны между собой так тесно, что невозможно было заговорить об одном, не упомянув о другом), о боулинге, обменивались новостями. Молодежь собралась в сквере на лужайке, чтобы поучаствовать в состязаниях и поиграть в мяч.
Тяжелый, затхлый запах на улицах городка, занимавшегося выделкой шерсти, уступил место чудесным ароматам свежего хлеба и булочек, цветов, сыра и влажной земли, которой пахли свежие овощи.
Вместе с Мэтьюзами Энди по склону холма спустился к Рыночной улице. Все, включая викария, несли узлы или корзины. В них лежали еда и другие вещи, которые могли понадобиться в течение дня. Девушки взяли с собой Библию.
Порыв ветра сорвал шляпу с головы Энди и понес ее в сторону южного моста. Мэтьюзы остановились, дожидаясь, пока он поймает ее. Для этого ему пришлось пробежать половину пути до моста.
«Может быть, сбежать прямо сейчас?» — подумал молодой человек. Несмотря на заверения Кристофера Мэтьюза, что все будет в порядке, мысль о предстоящем суде не давала ему покоя. А вдруг эта шляпа — знак свыше, намекающий на то, что пока не поздно нужно уносить ноги? Он ведь не собирался идти на этот суд, хотел выбраться из города раньше. Однако за последние дни Энди не выяснил ничего нового. У Эденфорда была какая-то тайна, и он не мог вернуться, не узнав ее. Энди поплотнее натянул шляпу и направился к поджидавшим его Мэтьюзам.
Из городского сквера доносились крики и шум. Нелл и Дженни пошли посмотреть, что происходит. Там боролись двое полуобнаженных мужчин. Один из них был могучего сложения, рыжий и волосатый, другой — среднего роста, со смуглой кожей. Дженни склонилась к Нелл и прошептала ей что-то на ухо. Нелл отмахнулась.
Рыжий попросту забавлялся с противником, который был явно слабее. Угрюмый темноволосый борец хоть и пыжился, не мог причинить рыжему никакого вреда — тот был крупнее, сильнее и проворнее. Терпя одну неудачу за другой, темноволосый становился все мрачнее. Раньше Энди не видел его. Опустив голову, смуглый борец бросился в атаку. Энди подумал, что ситуация напоминает игру в боулинг, когда шар сбивает хрупкие кегли. Перед самым ударом великан сделал шаг в сторону, схватил промахнувшегося противника и подбросил его в воздух. Размахивая руками и ногами, темноволосый с глухим стуком упал к ногам зрителей.
Под аплодисменты рыжий великан победно вскинул руки. Он заметил взгляд Нелл, и его улыбка стала еще шире. Было видно, как он доволен, что девушка оказалась свидетельницей его победы.
Однако темноволосый борец не желал признавать поражение: заносчивость рыжего привела его в бешенство. Сжав кулаки, он набросился на великана сзади, изо всех сил ударив его по почкам.
Лицо великана исказилось от боли. Он проворно развернулся, швырнул противника на землю и начал мутузить его.
Четверо крепких мужчин не без труда оторвали великана от окровавленного соперника. Одним из них был Кристофер Мэтьюз. Великан с пристыженным и растерянным видом вытер запачканный кровью нос тыльной стороной ладони. Он посмотрел на Нелл. Та, не скрывая отвращения, покачала головой, повернулась и пошла прочь, к палаткам.
— Нелл, Нелл, подожди! — огорченно закричал великан, но девушка не обернулась.
— Нелл, — жалобно протянул великан, — он же первый меня ударил!
Энди наклонился к Дженни.
— Между ними что-то есть?
Дженни улыбнулась. Ей было приятно стоять рядом с Энди. Она подошла к нему поближе.
— Он думает, что да, — шепнула она, — но только зря тратит время.
— Почему Нелл не скажет ему об этом?
— Ей не так-то легко это сделать. Наша семья дружила с семьей Куперов, когда нас еще не было на свете. Мы почти родственники.
— Куперы? Так он из них?
Дженни кивнула и украдкой взглянула на губы Энди.
— Это сын Дэвида Купера, сапожника.
Действительно, мощными руками и грудной клеткой, выпуклым лбом и глубоко посаженными глазами великан напоминал Дэвида Купера. Сын был крупнее отца и почти такой же волосатый. Вот только, в отличие от Дэвида, он был рыжим.
— Нелл и Джеймс ровесники, между ними всего два месяца разницы, — продолжала Дженни, — и наши семьи предполагали, что когда-нибудь они поженятся. Во всяком случае, так считал Джеймс.
— Ваш отец тоже так думал?
— Он никогда не говорил об этом, но господин Купер его лучший друг. Он был бы рад породниться с ним.
Убедившись, что Нелл не намерена с ним разговаривать, рыжий великан, ссутулившись, поплелся за своими приятелями. Подняв глаза, он заметил Энди, стоящего рядом с Дженни. Он пристально посмотрел на него и расправил плечи.
Энди понял: если он не покинет Эденфорд в ближайшее время, их пути обязательно пересекутся. И эта перспектива не обрадовала молодого человека.
К половине одиннадцатого главный констебль выспался и плотно позавтракал. До ленча оставалось достаточно времени, чтобы провести судебное заседание. В ясные дни слушание дел проходило в городском сквере, но в день суда над Энди Морганом погода вынудила зрителей укрыться в церкви. Юноша держался поближе к Кристоферу Мэтьюзу. Все деревянные скамьи были уже заняты. Нелл и Дженни с трудом удалось найти место в середине зала, а Энди с викарием прошли вперед по центральному проходу. Джеймс Купер и еще несколько молодых людей сели прямо за девушками. Нелл опустила голову, когда они проходили мимо нее. Было непонятно, молится она или просто старается не замечать Джеймса. Дженни ободряюще улыбнулась Энди и еле заметно махнула рукой.
Из-за непогоды ставни пришлось закрыть, поэтому в помещении было темно и мрачно. Снаружи тревожно завывал ветер.
Хотя церковь была битком набита, народ все прибывал. Люди стояли вдоль стен и толпились в проходах. Энди видел, что они настроены сурово, словно пришли посмотреть на настоящую схватку.
Энди и Мэтьюз сели на переднюю скамью, предназначенную для обвиняемого и свидетелей. Тайный агент не сумел удержаться от довольной улыбки, когда заметил, что алтарь в нарушение предписаний находится не у восточной стены и не обнесен ограждением. Доведись епископу Лоду присутствовать на этом судебном заседании, он, несомненно, пришел бы в ярость при виде того, как главный констебль восседает прямо за столом для евхаристии.
Сначала Дэвид Хоффман занимался тяжбой между соседями, которые вместе строили дом и не могли уладить денежные вопросы, и слушал дело об имущественном ущербе, связанном с гибелью свиньи. В нетрезвом состоянии один из жителей городка заколол свинью соседа, приняв ее за демона.
После того как главный констебль постановил, как должны распределяться затраты между партнерами по строительству, и принял решение о возмещении ущерба хозяину свиньи, он попросил Энди встать. По праву городского нотариуса Эмброуз Дадли зачитал выдвинутое против юноши обвинение. Со своего места Энди хорошо видел Нелл и Дженни. Выражение лица Нелл оставалось бесстрастным, но ее пальцы нервно теребили бахрому шали; Дженни кусала губу.