Деверо прокашлялся.
— Я подумал, что для тебя будет лучше оказаться как можно дальше от Коула, Барлоу и моего брата. Багамы — неплохое местечко. Как только мы войдем в бухту, ты можешь отправляться на все четыре стороны. Тебе незачем драться с Шоу.
После рассказа капитана Джаред долго не мог прийти в себя. Шахматы его больше не интересовали.
— А как же Мэйджи и Вир?
— Твой друг тоже свободен. Что касается Вира… — капитан помолчал. — Если бы он сумел продержаться еще чуть-чуть!
— А мы можем остаться на «Голубке»?
Было видно, что Деверо этот вопрос пришелся по душе.
— Тебе решать. Но если останешься, поединка с Шоу не избежать.
— Я должен обсудить это с Мэйджи, — сказал Джеред, а затем совсем по-детски спросил: — А мы будем грабить корабли Коула?
Деверо улыбнулся.
— Пока хватит сил.
— Мне бы хотелось поучаствовать в этом, — улыбнулся в ответ Джаред.
— Берегись, — предостерег его капитан. — Месть — дама капризная. В один прекрасный день она может охладеть к тебе.
— Я рассчитываю лишь на флирт, жениться на ней я не собираюсь.
Капитан поднялся из-за стола. Едва ли сейчас им удастся сосредоточиться на игре.
— Если ты решишь присоединиться к нам, — сказал он, — возможно, тебе будет приятно узнать, что ты служишь на корабле, который раньше принадлежал Коулу.
— Вы купили у него «Голубку»?
— Не совсем так. Когда-то капитаном этой шхуны был Барлоу. Однажды — мы стояли тогда в Глазго — несколько матросов решили, что по горло сыты стариной Барлоу, — в глазах у капитана вспыхнули озорные огоньки. — И мы украли «Голубку»! Так я стал пиратом.
Джеймс Мэйджи лежал на песке и щурился на солнышке.
— Так ты хочешь сказать, что мы можем вернуться домой? Друзья отдыхали на песчаном берегу одной из бесчисленных лагун атолла Кэт-Айленд. Неподалеку от них на боку лежала «Голубка». В то время как жители Бостона готовились к первой зимней буре, молодые люди нежились на солнце. Они расположились у небольшой бухты с прозрачной голубой водой. Солнце стояло высоко и светило так ярко, что Джаред ощущал его свет даже когда закрывал глаза.
— Так сказал капитан, — ответил он, пересыпая в ладонях горячий песок. — Мы можем вернуться домой, можем остаться здесь, на Багамах, или на корабле — как захотим.
Мэйджи сел и посмотрел на друга.
— Выходит, нас похитили не для того, чтобы сделать пиратами?
Джаред улыбнулся. У Мэйджи было все в порядке со слухом, просто ему, как и Джареду, было трудно поверить в то, что у него есть выбор.
— Деверо вступился за нас.
Мэйджи хмыкнул.
— Я не нуждаюсь в его защите. Мне нравилось то, что я делал.
— Если мне не изменяет память, — сказал Джаред, — в Бостоне мы не сумели защитить себя. Нас могли преспокойно убить или продать в рабство на торговое судно. Деверо спас нашу шкуру.
— Это я понимаю, — Мэйджи взял в руку горсть песка и бросил его в воду. — Просто мне нравилась моя работа. Я уже собирался найти девушку, обзавестись семьей, потом начать свое дело и все такое.
— Но ведь Коул продал тебя!
— Не понимаю, почему он это сделал. Почему? Я думал, он меня любит!
— Может, он просто использовал тебя для того, чтобы добраться до меня. Ему было нужно, чтобы ты заманил меня в ловушку, а когда она захлопнулась, ты тоже попался.
— Слушай, Джаред, а за что он на тебя зуб имеет?
— Не знаю. Но когда-нибудь я сам задам Коулу этот вопрос, и ему придется ответить на него как можно подробнее.
Мэйджи обхватил руками колени.
— Значит, ты хочешь вернуться в Бостон?
Джаред не торопился с ответом. Он задумчиво смотрел на морскую гладь. Заметив на горизонте крохотный парус, он чуть было не крикнул: «Вижу корабль!» — но вовремя спохватился, что не стоит на вахте.
— Я остаюсь на «Голубке», — сказал он Мэйджи.
— Если тебя схватят — повесят.
— А еще меня могут убить в бою, меня может смыть за борт волна, на меня может упасть мачта, меня могут съесть акулы. Мало ли что может случиться со мной на море. Но поступить по-другому я не в состоянии. Я хочу участвовать в нападении на корабли Коула, мне не терпится попортить ему кровь. Да и потом, мне нравится быть пиратом!
— С чего ты взял? Ведь ты не представляешь, что это такое.
— Мне нравится быть матросом. И команда мне нравится — разумеется, за одним исключением. А еще мне хочется повидать мир. Что до нападений на другие корабли… посмотрим, что это такое. А ты? Что будешь делать ты?
Мэйджи нахмурился.
— Не знаю…
— Нет, знаешь! — воскликнул Джаред и вскочил на ноги. — Помнишь, о чем ты говорил мне в таверне, перед тем как мы попали в лапы вербовщиков?
Мэйджи отрицательно покачал головой.
— Ты говорил о своем знакомом, которого посылали на Барбадос. Ты очень хотел, чтобы по его рекомендации туда направили и тебя. Ну вот… — Джаред неопределенно махнул в сторону моря. — Ты получил, что хотел! Это где-то совсем близко… По-моему…
Джареду показалось смешным собственное незнание географии, и он рассмеялся. Мэйджи тоже захохотал.
— Отдаю тебе должное, — заметил он, — ты выбрал отличное место для того, чтобы показать товар лицом. Но зачем тебе и дальше терпеть Шоу?
— Поговорим об этом завтра, — сказал Джаред, — после того, как я пристрелю его.
Он произнес эту фразу почти небрежно, стараясь не обнаружить тревоги, с которой думал о предстоящем поединке.
— В таком случае, — промолвил Мэйджи, — я тоже готов стать морским волком.
Старший комендор Руди Шоу выглядел ужасно. Увидев его взлохмаченную, с проседью бороду, воспаленные веки и желтые зубы, ощутив его зловонное дыхание, Джаред решил, что тот болен, и поэтому предложил:
— Если не хочешь драться сегодня, можем перенести поединок на другой день.
— Что, щенок, струсил? — протянул Шоу, и его глаза злобно сверкнули. Он наклонился к Джареду, поводя носом так, словно надеялся учуять запах страха.
— Ты уверен, что хочешь драться? — спросил у Джареда Патрик Трэйси.
Молодой человек расправил плечи.
— А почему бы и нет?
— Почему бы и нет? — повторил возмущенно Трэйси. — Да потому, что тебя могут убить! Вот почему!
Слова первого помощника слегка отрезвили Джареда. Мысль о смерти как-то не приходила ему в голову. В нем жила непоколебимая уверенность: он не может погибнуть. Умирают старые или невезучие, а он не относил себя ни к тем, ни к другим. Джаред был проворен, как волчонок, и ему казалось, что те, кто вступает в бой, подобно волчатам, визжат, кусаются и катаются по земле. Поединок с Шоу представлялся ему не более серьезным занятием, чем воскресная возня с Чакерсом и Уиллом. Порой кому-то из них случалось вспылить, если товарищ причинял боль, но они знали, что тот сделал это не нарочно. Джареду казалось, что сегодняшний поединок — обычное воскресное развлечение, только в другой компании. По крайней мере так он считал, пока Трэйси не упомянул о смерти. Может, Шоу имел потрепанный вид потому, что боялся умереть?