По оружию и дракам? Он это серьезно? До того как вчера ночью Джаред с Лукасом вломились ко мне в комнату, я оружия в глаза не видела. Теперь же его передо мной было – смотри не хочу.
Прист ждал, когда я похвастаюсь каким-нибудь сногсшибательным талантом, которым я не обладала. Умение рисовать в сравнении с оружием и инженерным мастерством выглядело несерьезно.
– Э-э…
Лукас подошел к Присту и, положив свободную руку ему на плечо, дружески его сжал:
– Давай вернемся к этому вопросу чуть позже. Кеннеди, наверное, с ног падает. Нам пришлось у нее дома пободаться с полтергейстом.
– Правда?! – ахнул Прист. – Что случилось? Давай выкладывай.
Лукас принялся рассказывать. Прист жадно ловил каждое слово. Его интересовала каждая мелочь. Насколько он был силен? Близко ли от нас пролетели ножи? Его реакция меня поразила. Этот парнишка пришел в полный восторг от ситуации, которая привела бы в ужас любого другого человека, включая меня саму.
Джаред снял с холодильника черный металлический ящик для инструментов и, усевшись на пол, поманил меня к себе. Я заколебалась, но, когда он открыл ящик, увидела там медикаменты.
– Сколько ему лет? – прошептала я, кивнув в сторону Приста.
– Пятнадцать.
– А вам с Лукасом?
– Семнадцать, – ответил Джаред, не глядя на меня.
Я ожидала, что он задаст мне тот же вопрос, но он молчал.
– А ты не хочешь узнать, сколько мне лет?
– Я и так в курсе, что мы ровесники. – Видимо, они успели собрать на меня какое-то подобие досье, полное сведений, которые я предпочла бы не афишировать. Джаред вытащил из ящика перекись водорода и стерильную марлевую салфетку. – Дай-ка мне взглянуть на твои руки.
Я вскинула ладони в воздух и пошевелила пальцами:
– Они в полном порядке.
– В самом деле?
Джаред осторожно взял меня за запястье и развернул руку ладонью вверх. Там, где кожа была содрана, коркой запеклась кровь. Прикосновение его пальцев отзывалось во мне мурашками, но я изо всех сил старалась заставить себя не думать об этом. Джаред положил мою руку себе на колено и принялся вытаскивать из раны мелкие камешки. Он делал это так бережно, что я почти ничего не чувствовала.
Это как-то не вязалось с образом парня, вооруженного до зубов и все время настолько серьезного.
Я покосилась на его длинные ресницы. В школе на него девчонки должны были вешаться гроздьями. Хотя, наверное, он и до того, как умер его отец, не ходил в школу. Мне очень хотелось спросить его об этом, но, когда он так держал меня за руку, этот вопрос почему-то казался слишком личным.
Поэтому я спросила его о другом:
– Что имел в виду Прист, когда поинтересовался, на чем я специализируюсь?
– Изначально члены Легиона были специалистами в различных областях: символике, оружейном деле, алхимии, математике и инженерном деле – и передавали свои познания в этих областях по наследству, – пояснил Джаред. – За пару столетий в них, конечно, кое-что успело измениться, но общая идея понятна.
– Вот тебе еще одно доказательство того, что я не имею никакого отношения к Легиону, как и моя мама. У ме ня нет никаких особых талантов, кроме разве что умения рисовать, а мама и вовсе проводила все свободное время на кухне. – Я попыталась произнести это небрежным тоном. – Так что, если только духи мщения не интересуются искусством или их нельзя прельстить выпечкой, вы выбрали не ту девушку.
Джаред большими пальцами обеих рук прилепил к моей ладони последний пластырь. Потом медленно поднял голову, и на секунду наши глаза встретились.
– Я не думаю, что ты не та девушка.
Я понимала, что он говорит это мне не в том смысле, в каком мог бы говорить обычный парень, но звучали его слова так, будто именно в том.
– Прист сказал, ты специализируешься на драках и оружии?
Он критическим взглядом оглядел нашлепку из лейкопластыря поверх марлевой салфетки.
– Ну уж точно не на оказании первой помощи.
Я сделала вид, как будто осматриваю его работу.
– И в чем это заключается?
К нам подошел Лукас и остановился перед братом, гля дя на него с высоты своего роста.
– Это заключается в том, что Джаред может надрать задницу кому угодно.
Джареда его появление, похоже, не обрадовало. Он бросил остатки пластыря в коробку, поднялся и, ни слова не говоря, скрылся за верстаком. Лукас занял место брата на полу передо мной. Они были так похожи друг на друга, что мне почти казалось, будто Джаред по-прежнему сидит на своем месте.
– А ты на чем специализируешься? – спросила я, чтобы заполнить неловкую паузу.
– На закономерностях.
– Это как?
Лукас рассмеялся, и я впервые заметила крохотное различие между братьями. У обоих были одинаковые голубые глаза и длинные прямые ресницы, но когда Лукас улыбался, его взгляд светлел, как будто сквозь разрыв в облаках выглядывало ласковое солнышко. В пелене грозовых туч в глазах Джареда просветов я пока не видела.
– В областях, где наблюдается повышение негативной паранормальной активности, прослеживаются определенные закономерности: грозы, серьезные погодные аномалии, резкий рост числа самоубийств и насильственных преступлений. Моя задача – обнаружить такие закономерности, для чего обычно приходится взламывать компьютерные сети больниц, новостных каналов и полицейских управлений. – Его тон был почти виноватым. – Это не так круто, как оружие и драки, но специализацию не выбирают. Мы наследуем ее от члена Легиона, который выбирает нас себе в преемники. – Лукас опустил глаза.
– По-моему, взламывать компьютерные сети – тоже очень круто, – пожала плечами я.
– В детстве папа все свободное время тренировал меня в единоборствах. Он даже научил меня разбирать его ружья и делать соляные патроны. Я считал, что он готовит меня себе на смену. Но когда пришло время, он выбрал Джареда.
Так вот, выходит, в чем крылся источник напряжения между Лукасом и Джаредом? В том, что их отец предпочел одного сына другому? Судя по боли в глаза Лукаса, это было именно так, по крайней мере отчасти.
– Анализировать подобную информацию – дело непростое. Может, он видел, что у тебя к этому способности.
– Ты прямо как папа. – Лукас выдавил улыбку. – Я же не только одним анализом занимаюсь. Я и духов мщения тоже бью.
– Сегодня – никаких духов, – прозвучал девичий голос, низкий и властный. – Садись за книги и ищи Средоточие.
Над нами, скрестив руки на груди, стояла высокая девушка.
– Слушаю и повинуюсь, – шутливым тоном отозвался Лукас. Он поднялся на ноги и протянул мне руку. – Кеннеди, это Алара.
Алара произвела на меня впечатление особы не слишком дружелюбной. На ней были брюки карго армейского образца, кожаный пояс для инструментов и футболка с надписью «Пленных не беру» на груди. Но поразило меня не это. Алара была настоящей красавицей – с длинными волнистыми волосами, безупречной кожей цвета кофе с молоком и темными миндалевидными глазами. Серебряное колечко над бровью придавало ей еще более угрожающий вид.