В полутьме резко выделялись его высокие скулы. Внезапно у Бриз исчезли последние капли страха или сомнений. Она больше не играла роль. Она принадлежала ему. Она отчаянно сорвала с него рубашку и бросила на пол. Его торс был весь перевит тугими сильными мышцами. Его руки ухватились за тонкий шнурок ее платья, и дрожь страсти высвободила ее тело. Ее белое белье было девственным, чистым, под кружевным лифчиком можно было разглядеть темные круги сосков, и его рука начала ласкать ее тяжелую грудь. Каждое его прикосновение посылало волны жара во все клеточки ее тела. Это было именно то, чего она так хотела — стать одержимой страстью, полностью отдаться ей. Но сначала получить его. Остановив его руки, она упала перед ним на колени, расстегнула пуговицу на брюках, стащила их вниз и бросила Себа на кровать. Она взяла его член в руки — он был плотным, сильным и длинным. Он посмотрел на нее сверху вниз, а затем, обхватив ее голову руками, направил ее на твердое копье между своими ногами. Обняв губами кончик его пениса, она восхитилась его мускусной соленостью. Одной рукой обхватив основание члена и массируя его яички, она использовала другую, чтобы дразнить его.
Он схватил ее за волосы, вздохнул и застонал, когда она начала постукивать языком по чувствительным выступам его пениса. Она использовала руку, рот, всю себя, чтобы доставить ему неизмеримое удовольствие. Ее голова подпрыгивала, и этот ритм сводил его с ума. Она хотела дать очень многое, дать ему все. Она видела, как вздымаются бугры мышц на его бедрах, слышала его затрудненное дыхание. Она чувствовала его руки, держащие ее волосы, а затем он с силой разрядился в нее. Она впитала его, наслаждаясь ощущением того, что он полностью в ее власти и что он отдал себя ей.
Он поднял ее, налил ей стакан вина и смотрел на нее голодными глазами, пока она лежала на кровати и пила. Она была уже немного пьяна от одного его вида, запаха, вкуса. Небольшие волны покачивали лодку, легкий ночной бриз посвистывал в мачтах соседних яхт. Городская суета, шум, доносящийся из-за стен яхты, ничего не значили для них — здесь, в их уютном коконе, они были одни. Себ заставил ее лечь на спину и начал массировать ее ноги — от его нежности по ее телу пробегала сладкая дрожь. Когда он поцеловал ямки под ее коленями, она испытала настоящий взрыв ощущений. Когда же он лег рядом с ней, он показался ей настолько прекрасным, что она почти не могла поверить, что этот мужчина принадлежит ей целиком. Он был похож на греческого бога, на ожившую римскую статую, и она не могла удержаться, чтобы не разглядывать его. Пальцы Бриз ласкали его крепкие круглые ягодицы, восхищаясь его жесткой кожей — это было так непохоже на ее собственную. Его член уже снова затвердел — он опять был готов к любви. Он схватил бутылку вина.
— Ты выглядишь совершенно ошеломительно в этом белом белье, но… — в его глазах вспыхнул яростный жар, — я хочу видеть тебя голой для того, что собираюсь сделать. — Он расстегнул замочек лифчика, снял ее трусики, а затем снова схватил бутылку вина. Она задохнулась. Внутри лодки он выглядел еще огромнее, еще мощнее. Он встал перед ней на колени, наклонил бутылку и, когда тонкая алая струйка побежала по ее животу, стал пить из ее пупка. Это ощущение заставило мышцы внизу живота, скрученные ожиданием, расслабиться. Она знала, что за этим последует. Ее соски просто требовали его внимания, и он плеснул на них пряное сладкое вино и слизал его, проводя языком по ее сделавшейся вдруг невероятно чувствительной груди. Она хотела его все больше — ей хотелось свести его с ума.
Она, как настоящая шлюха, сжала груди и предложила их ему. Когда он увлажнил их большим количеством подобной нектару жидкости, она потянула его к себе, заставив встать перед ней на колени и ввести пенис между холмами ее груди. От этого он просто сошел с ума и стал толкаться в щель между ее грудями, а она сжимала их все сильнее и сильнее, наблюдая, как между ними вырастает его пенис. Он стал просто огромным, и она была готова к нему и не хотела, чтобы он кончил слишком быстро. Она толкнула его вниз, между своих ног, широко раздвинула их, поднялась, чтобы принять его, и ощутила, как он погрузился в нее. Он никогда не был таким огромным. Их окутал аромат вина и сладкого пота. Бриз схватила его ягодицы, введя его внутрь себя, ощущая, как массивная плоть его пениса движется по ее клитору. Она сильно сжала его, не желая, чтобы он кончил, чувствуя, как в глубине ее естества зарождается оргазм, расширяясь с каждым взлетом и падением.
— Больше, больше, сильнее, — кричала она. Он был похож на скоростной поезд, космическую ракету, на жеребца, наконец догнавшего кобылу. Он двигался внутри нее все быстрее и быстрее, все сильнее и резче, пока она не закричала, когда ее накрыл великолепный, всеобъемлющий оргазм. Она чувствовала внутри себя великолепный фонтанирующий пенис Себа. Они вместе закачались на одной волне, как серфингисты в океане, в едином ритме, в прекрасной гармонии, обессиленные, но совершенно удовлетворенные и слившиеся в единое целое.
— Бриз, — сказал Себ, когда ему наконец удалось восстановить дыхание, — обещай мне, что ты никогда не уйдешь. Обещай мне, что это не последняя наша ночь. Пусть она будет первой.
Она наклонилась, провела пальцами по его волосам и сказала:
— Я буду счастлива связать свою судьбу с твоей. Я счастлива, как никогда раньше.
— И обещай мне еще кое-что.
Она улыбнулась, ее чувственные губы растянулись и застыли, так что она даже забеспокоилась — а сможет ли она когда-нибудь перестать улыбаться.
— Что угодно! — сказала она.
— Никогда не становись снова блондинкой, никогда не будь тем, кем ты не являешься. — Он пропустил каштановые завитки сквозь пальцы.
— Для тебя — все, что угодно, — сказала она, подняла свой бокал и произнесла: — С днем рождения, — и снова вернулась в его любящие руки.
— Это тот стиль, который мне нужен. Классический, но при этом достаточно своеобразный. Мне особенно нравится монохром. Где я могу увидеть фотографа?
Элоиза бросила на посетителя взгляд со своего насеста в углу и сдвинула очки на нос.
— Это я. Это мои снимки.
Мужчина задержал взгляд на фотографии в центре. На ней был изображен Джейк в пустом универмаге ночью, снятый со спины, так что ни один покупатель не смог бы его опознать. Его голые ягодицы были единственным освещенным пятном и выделялись на фоне полностью одетых манекенов.
— Я хочу, чтобы вы приехали ко мне и сделали групповой портрет моего семейства, — сказал мужчина, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. У него были жгучие голубые глаза и гладкие темные волосы с седеющими висками. Современный Дракула. — Я должен предупредить вас. Мы довольно сильно напоминаем семейство Аддамс. Но я хочу создать иллюзию, что мы нормальные. Красивые. Способные высидеть, не двигаясь, в течение пяти минут.
— Звучит интригующе. Я сейчас проверю свое расписание.
Элоиза просмотрела страницы своего совершенно пустого дневника. Внезапно посетитель возник прямо перед ней.