– А чего Дуля взъелась-то? Что она говорила? Может, ей Лепра что-то нашептала? Напрашивается наша Леночка, мало ей… – Ярик угрожающе хрустнула пальцами.
Я на всякий случай отошла на шаг. А то вдруг решит новый прием показать, укладку мне испортит.
– Да я сама мало что поняла. Что-то про мои волосы и про то, что меня английский не интересует. Остальное вы сами слышали.
Подружки обменялись непонимающими взглядами. И только Женька опять смотрела куда-то в стенку. Она у нас информацию анализирует чисто как компьютер. Только песочных часов в глазах не хватает: мол, «процесс идет, подумаю и выдам все, чего вы хотели».
– Может, с Настей останемся? Ну его, этот английский? Я погадаю…
– Нет-нет, вы идите. Не хватало, чтобы она еще и на вас наехала.
Конечно, разыгрывать из себя героическую школьницу, которая не хочет подставлять подружек, – гораздо проще, чем быть такой на самом деле. После звонка я немного порыдала в туалете, потом подправила макияж и села списывать домашнее задание по физике. Вообще пятница – день не очень удачный: сначала два английских с Дулей, потом сорок пять минут физики с Пушком, и прозвище у нее вовсе не от мягкости характера, потом литература – тут можно хоть чуточку расслабиться, Анна Петровна у нас нормальная, никогда не оскорбляет, и ее приятно слушать. А потом история – и домой.
Сегодня вечером мы с Сережей договорились пойти в кино на новый фильм, так что все у меня будет хорошо. Только школу бы вытерпеть.
Большую часть физики я пялилась в окошко, пока нам объясняли что-то про законы механики. Вот зачем они мне в жизни могут понадобиться? Я что, в автослесари собираюсь?
Женькин локоть, воткнувшийся мне под ребра, быстро вернул меня с небес на землю. Прямо передо мной стояла Марина Александровна Пушная собственной персоной. Я могла поклясться – ее седые, всклоченные волосы шевелились, как у тетки на логотипе дома Версаче.
– Я так вижу, Козарева, физика тебя не очень интересует? Может быть, расскажешь нам закон сохранения импульса? Или в твоей голове никакие образовательные импульсы не сохраняются? Все, на что хватает ума, это оскорблять людей в три раза старше тебя, пользуясь собственной безнаказанностью? Ну давай, продемонстрируй нам глубину своего интеллекта.
– Э… Закон сохранения импульса заключается в том… в том, что…
– Растеряла весь богатый словарный запас? Или в школе ты не такая смелая? Садись, два. Возвращаемся к теме урока…
Я рухнула на стул практически без чувств. За что она на меня наехала? Что за день такой?
– Ни фига она в тебя вцепилась. Железные челюсти.
– Насть, ты чем так Пушка раздразнила?
Две ручки – красная с каким-то анимешным уродцем у Ярика и черная блестящая у Варьки – одновременно воткнулись мне в спину.
– Да не знаю я. Честное слово!
– А вот у меня есть идея… Но надо проверить. Черт, никак не привыкну модем с собой носить, зачем только покупала… Где у нас тут беспроводной инет поблизости есть? – Женька будто бы разговаривала сама с собой. Чистый робот. – Вот что, после урока возьмите мне в столовой салат и ждите.Так мы и поступили. Сразу после звонка Точка унеслась на улицу, а мы потащились в буфет. Даже мыслям о Сереже было не под силу развеять мое пасмурное настроение. Да, он меня простил, но значит ли это то, что я думаю? Ведь три заветных слова так и не прозвучали. А если о любви не говорят – как же ты узнаешь, что она есть?
Так, в столовой главное – уговорить себя не есть эклеры от расстройства. Вот что, Настя, без эклеров ты гарантированно войдешь в серые джинсы скинни и даже сможешь в них сесть, не опасаясь, что штаны по швам разойдутся. А вот после пары пирожных…
– Как говорится, самые грубые ошибки набраны самым крупным кеглем, – сообщила Женька, роняя рюкзак на стул. В руках у нее был любимый оранжевый нетбук. – Смотри и радуйся.
Она повернула ко мне монитор. Первым, что я увидела, были сердечки и цветочки. Много. Ах да, это же фон моего раздела на сайте. Это и есть мой раздел! Чего я там не видела, интересно?
Ярик, которая быстро пробегала взглядом по строчкам, будто бы я ее в друзья не добавляла, удивленно присвистнула. Чего это они?
Я тоже принялась читать....
Нельзя сказать, что я ненавижу школу. Но это напрасная трата времени. Что я, мало старых дев на улице вокруг себя вижу, еще и на уроках на них любоваться??? Допустим, наша обожаемая Дуля – да, она может сто восьмой раз рассказать мне об артиклях, но я и сама могла бы ее научить волосы потщательнее прокрашивать. Вот если бы она вместо написания планов, или чего там учителя делают типа, подкрасилась, сделала подтяжку и все такое – нашла бы себе мужа, может даже иностранца. Должен же ей где-то английский пригодиться))))))))))
Или вариант еще хуже – Пушок. Вы не подумайте, это не собака. Хотя как знать))) Волосы вечно торчком, очки заляпаны, я даже не знаю, что у нее там с личной жизнью, но, наверное, не очень сладко. Чему они могут меня научить? Как не ухаживать за собой?
– Но я… я же это месяц назад написала, – только и смогла пробормотать я, словно это что-то меняло.
– Вот Лепра дрянь! Я ей ноги вырву и в руки вставлю, – прорычала Ярик.
– Да при чем тут Лепра! – вздохнула Женька. – Вечно у вас семь бед – один ответ. Думаете, Лепра настолько интересуется Настей, пристально следит за ее дневником, но потом месяц выжидает, прежде чем настучать? Да у нее память, как у золотой рыбки, – три секунды и здравствуй, новый мир. Не льстили бы уж человеку. Есть еще один, гораздо более подходящий вариант.
Три пары глаз непонимающе уставились на Точку. Она вздохнула и хлопнулась на стул рядом.
– Кто у нас не любит Настю и хочет ей нагадить? Кто у нас готов использовать для этого Интернет? Кто у нас честно сообщил, что внимательно читал Настин раздел и нашел в нем много интересного?
– Студенточка… – охнула я. Вот это удар. – Нет, ну какая гадина. А главное – что делать-то теперь?
– Вспоминать всех, о ком нелестно отзывалась в «Болтушках», и превентивно извиняться, – хохотнула Женька.
– Как-как извиняться?
– Заранее. Ладно, я шучу. А насчет что делать – вы разве не соображаете, какая рыба к нам в руки попала? Мы ей теперь настоящий экстерминатус сделаем!
– Жень, я не понимаю твоих морских метафор сегодня, – призналась Варька.
– Плюс один.
– Плюс два, – поддержала я Ярика.
– И откуда вы такие балбески на мою голову свалились? Все-то вам нужно разжевать и в рот положить. Мне шестнадцати нет, а у меня уже трое бестолковых детей. Вся жизнь насмарку. Вы запись читали? Видели, что там написано? Дуля? Пушок? Соображаете?
Мы не соображали. Я вяло жевала остатки салата, косясь на Варварино пирожное. Стащить кусочек или не надо? Подруга-то простит, а вот весы могут не понять и резко отреагировать.