— Я вызову полицейских вермахта, пусть заберут тебя и отдадут под трибунал! — выкрикнула Линкор, размахивая инжектором. Лицо ее было красным, одутловатым.
— Всем трибуналам на свете плевать, наложу я на тебя или нет! — проревел Малыш.
Линкор выла, Малыш шипел. Но он получил клизму, всю до последней капли, хотя это заняло много времени.
— Не выпускай ее сразу, — прогремела главная медсестра перед тем, как выйти с сухим инжектором из палаты.
Прекрасно зная, что она вернется снова ставить ему клизму, Малыш держал воду целый час, извергая непрерывный поток богохульств. Он был единственным пациентом, клизму которому собственноручно ставила главная медсестра. Она пользовалась самым старым и толстым наконечником, какой смогла найти, и вставляла его так медленно, чтобы услышать его рычание. Для нее оно было весьма приятной музыкой.
Но едва она склонилась над Малышом и сунула наконечник в его волосатый зад, произошел грязевой выброс с несколькими взрывами. По сравнению с ним извержение Везувия казалось небольшим летним фейерверком в саду. Но Линкор не сдавала своих позиций, хотя от ее фартука уже отвратительно несло. Потом вулкан извергся во всю силу. Она издала вопль ужаса и отпрянула назад с кашлем, а Малыш хохотал так, что койка ходила ходуном. Наконечник инжектора он вытащил и запустил им в стену.
— Грязная свинья, — прошипела побежденная Линкор. — Ты ответишь за это перед трибуналом. Я добьюсь, чтобы ты сгнил в тюрьме.
— Кусок дерьма, — решил Малыш и выпустил струю табачного сока в открытое окно.
Зарычав по-звериному, Линкор бросилась к Малышу, схватила его за уши и принялась бить затылком о край койки.
— Merde, — лаконично произнес Легионер и продолжал читать Коран.
От вулканического извержения пострадала не только Линкор. Лава лежала повсюду в палате. Даже стенные часы несколько дней шли неправильно, что говорило о том, что она попала и в механизм.
Больше клизм Малышу не ставили.
Восемь дней спустя Малыш напился вдрызг и пошел к Линкору, читавшей в своей комнате любимый роман «Двоемужница».
Поднялся фантастический шум и кавардак, в который никто не хотел вмешиваться. Дежурного врача, новичка в госпитале, в последний миг предостерегла медсестра в палате. У него хватило ума последовать ее совету и не соваться в битву гигантов.
Через час наступила полная тишина.
Мы решили, что кто-то из них убит. Когда тишина продлилась два с половиной часа, мы стали думать, не пойти ли выяснить, что произошло. Но внезапно увидели их, спускающихся по лестнице под руку. Малыш был с синяком под глазом и в невероятно чистом мундире. Сапоги его и ремень блестели, как никогда.
Линкор была в красном платье, в котором она выглядела как готовый треснуть картофельный мешок. На голове у нее была синяя шляпка с фазаньим пером позади. Даже не взглянув на нас, они шумно спустились по лестнице и пошли по Циркусвег в сторону Реепербана.
Вернулись они уже за полночь. Малыш был невероятно пьян. Линкор хихикала, как школьница. В руке она держала красный надутый шарик.
Что-то бормоча, Малыш повалился на чужую койку. Владелец ее запротестовал и был отброшен в дальний конец палаты. Малыш улыбался во сне и чмокал губами, будто сытый кабан. Запах перегара разливался повсюду.
Мориц, судетский немец, молился. Время от времени он прерывал молитву и бранил этого мерзавца Малыша.
Малыш влюбился. Поведение его было странным. Мы смеялись бы над ним, если б смели.
Было забавно наблюдать, как он готовился к выходу в город. До сих пор он смотрел на всякое мыло как на сущую ерунду, которой пользуются только дураки и неженки. Расческа являлась признаком далеко зашедшего упадничества. Точно так же он относился к духам и помаде для волос.
Теперь Малыш стоял посреди палаты, пытаясь зачесать волосы назад. Но они не ложились. Несмотря на все старания, вихор торчал вверх.
— Дайте мне духов или чем там, черт возьми, пользуются, — пробормотал он и с беспомощным выражением в глазах стал вертеть головой перед зеркалом.
— Помадой, — сказал Легионер и бросил ему литровую бутылку.
Малыш тут же вылил на голову все ее содержимое. Совершенно бесцеремонно. Поплевал на платяную щетку и попытался пригладить ею вихор, но безуспешно. Огляделся в отчаянии, схватил ножницы и отрезал клок волос.
Выглядел он опасным, даже больше, чем обычно.
Заставив одного товарища начистить его сапоги, другого — отутюжить мундир, Малыш встал перед невысоким Легионером. Он походил на мальчишку-переростка, которого мать отмывает, наряжает и отправляет на рождественскую вечеринку в воскресную школу.
— Хорошо я теперь выгляжу, Гроза Пустыни?
Легионер поджал губы и медленно опустил ноги с койки. Обошел вокруг Малыша, внимательно оглядывая его.
— Черт возьми, замечательно выглядишь, — решил Легионер и удовлетворенно кивнул. — Пожалуй, только брюки на заду обвисают.
— Думаешь? — обеспокоенно спросил Малыш, проводя рукой по лишней ткани на седалище.
— Да это незаметно, — успокоил его Легионер. — Держись уверенно, успех иметь будешь. Выглядишь ты превосходно. И уверяю, аромат от тебя крепкий.
Он снова лег на койку, достал из-под матраца бутылку и стал пить из нее большими глотками.
— Ну, бегу к Эмме.
Малыш усмехнулся и еще раз одернул мундир.
Он остановился у койки Морица и властно направил палец на пораженного ужасом добровольца из Судет.
— Гнусный прохвост, помолись за меня, как следует, а то шею сверну, поросенок.
Чтобы подчеркнуть серьезность своего приказания, Малыш хлестнул его по лицу пилоткой. И вышел.
Несколько минут спустя он вбежал, как бешеный бык, сдернул Морица с койки и швырнул в другой конец помещения. За Морицом последовали еще трое, после чего он слегка успокоился. Сел на пол возле койки Легионера и злобно оглядел палату.
— Вошь, мерзавка, — загремел он. — Такая свинья из грязного хлева выгоняет меня, Малыша, сказав, что от меня несет, как из низкопробного публичного дома!
— Ты стерпел это? — спросил удивленный Легионер.
— Только от удивления. Будь я проклят, если стерплю во второй раз, — сказал, убеждая себя, Малыш. — Дура набитая! Выгнать меня только потому, что от меня пахнет, как от аристократа — это уже слишком!
Малыш немного ссутулился, подпер голову руками и глянул на Легионера, своего кумира, лежавшего на животе.
— Я схвачу ее за горло и сброшу с третьего этажа, чтобы она упала в подвал, как бомба. Настоящий мужчина должен показать такой, как она, на что способен, как ты думаешь? Для поддержания дисциплины. Согласен? — добавил он с ноткой неуверенности.
Легионер кивнул.