Между тем Гроха уже успел спрятать «Айвенго». Путники пошли дальше. Сегодня утром случилось происшествие. Они только перебрались через встретившийся ручей, как из прибрежных кустов боярышника появился здоровенный парень, молча двинулся на Гроху. Руки парень держал в карманах — Саша чувствовала, что там у него оружие… Дальнейшее произошло мгновенно. Гроха свалил парня, заставил отдать пистолет, врезал налетчику пониже спины, и тот ретировался.
— Я все думаю, — сказала Саша, вспоминая о той стычке, — думаю, как ловко ты его подсек!
— Ничего особенного, — проговорил Гроха, — он полез, я ответил. И все дела.
— Сообразил броситься ему в ноги.
— Потому и бросился, что а кармане он держал пистолет. Иначе мог бы успеть выстрелить.
— Что-то я не пойму…
— Понимать нечего. Этому приему я научился, наблюдая за одним мальчишкой. Вижу, бежит по улица хлопчик: руки в карманах, гремит там медяками. И вдруг он поскользнулся… Ну-ка, что делает человек, если потерял равновесие?
— Пытается схватиться за что-нибудь…
— Верно. И у мальчишки так получилось: вырвал руки из карманов. А в кулаках деньги. Р-раз! Медяки — веером на мостовую… Вот и этот наш сегодняшний знакомец — подумать не успел, как его ручищи сами собой выпростались из карманов. Попался на научный подход!
И Гроха захохотал.
— Ну, Олесь, — сказала Саша, — таким я тебя не знала. На глазах умнеешь.
Явно польщенный Гроха стал сворачивать папиросу. Вместе с газетой для завертки вытащил из кармана фотографию. Две белобрысые девчонки сидели на коленях у матери и глядели в объектив камеры. Рядом стоял мальчик чуть постарше, а позади всех — отец семейства, его рука лежала на плече сына. В глазах у ребят были веселые огоньки. Все трое, наверное, так и прыснули со смеху, когда фотограф закончил съемку.
— Моя фамилия, — гордо сказал Гроха. — Батько, мамка и мы. Нравимся мы тебе?
— Очень ты умно выглядишь, — сказала Саша. — Выходит, с детства был такой?
— С пеленок.
— А батька твой чем занимался?
— Почему спросила?
— Одеты чисто, по-городскому.
— Вот оно что, — рассмеялся Гроха. — Ну, это забавная история.
Он рассказал. Однажды в их родную деревню приехал фотограф. Стал ходить по избам, делать снимки. Хитрый был мужик. Таскал с собой чемодан различной одежды: у кого не имелось подходящей для такой торжественной акции, давал свою. Вот мать и соблазнилась. Уж как сопротивлялся отец, все же уговорила его.
А потом, когда фотограф стал раздавать готовые карточки, в деревне поднялся крик: почти все женщины оказались на снимках в одинаковых кофтах…
Некоторое время шли молча. Гроха исподволь разглядывал Сашино платье с шикарным бархатом по подолу и сверкавшими на солнце многочисленными пуговицами.
— Богато у тебя пуговиц, — сказал он. — Ох, богато, глаза так и разбегаются!
— Уж и пуговиц нашить нельзя, — ворчливо проговорила Саша. — Две недели собирала их по дому, все пальцы исколола об иглу, пришивая, чтобы были одна к одной, и на тебе — не понравились! Совсем ты меня затюкал, друг Олешек!
— Подари хоть одну, — не унимался Гроха.
Вдруг он глянул вперед, осекся.
Саша посмотрела туда же. Далеко впереди, на возвышенности, виднелись две фигурки. Они делали знаки руками.
— Сигналят, что к хутору вышли, — сказал Гроха.
— Ответь, что поняли.
Гроха послал сигнал. Те, что были впереди, исчезли.
Это был авангард маленькой разведывательной группы, возглавляемой Сашей. Еще один чекист шел сзади, подстраховывая товарищей с тыла.
Маршрут разведки наметили заранее, определили действия каждого члена группы при различных обстоятельствах.
Хутор тоже изучили еще в городе. Бандитам нечем было бы поживиться в этом крохотном населенном пункте с нищенскими огородами. Поэтому хутор не интересовал и разведчиков. Но он был на пересечении степных дорог, от хутора шел прямой путь к селу Марьино. А оно, это село, уже давно снискало дурную репутацию прибежища всякого рода дезертиров, уголовников. Кто знает, не почтил ли Марьино своим вниманием и атаман Шерстев?..
Еще десяток верст пройден.
Первая пара разведчиков, а за ней и Саша с Грохой обошли хутор стороной. Пятый же член группы остался. Ему предстояло осесть в этом хуторе, любой ценой раздобыть лошадь и ждать, круглые сутки ждать, держа под контролем дорогу на Марьино. Он — последнее звено в той цепочке, по которой в УЧК пойдет весть о бандитах, если разведка окажется удачной.
Миновало около часа. Первая пара все замедляла шаг. Саша и Олесь нагоняли ее. Так и должно быть. Первой в село войдет Саша. Позже, под вечер, туда проникнет Гроха. Он должен связаться с Сашей. Два других разведчика останутся за околицей. Их задача — контролировать дорогу из села, в случае нужды оказать товарищам помощь, при удаче спешить назад с эстафетой и передать ее тому, кто ждет на хуторе.
Если же село будет пусто, группа отправится дальше, сообразуясь с данными, разведанными в Марьино. Вот и вся «технология» поиска.
Разумеется, в этом селе, как и в каждом населенном пункте по пути следования, чекисты будут стремиться устанавливать контакты с населением, вербовать себе помощников…
Саша и Олесь поравнялись с товарищами, шедшими впереди.
— Село за этим курганом, в низине, — сказал один из них, Георгий, коренастый крепыш лет двадцати пяти, с широко раскрытыми светлыми глазами. — Версты полторы будет, не больше. Если есть оружие, лучше сдайте.
— Нема оружия, — сказала Саша. Она тронула Гроху за рукав: — Ну, я пошла.
Спутники расступились, освобождая дорогу.
Вдали послышался приглушенный рокот — будто за холмами отбивали дробь на барабане.
— Автомобиль? — неуверенно сказал Гроха. — Вроде бы непохоже…
— Скорее мотоциклист, — возразил Георгий. — Больно громко стучит. Ого, глядите, глядите!
Рокот стал явственнее, перешел в громкий треск. Из-за кургана появился летательный аппарат. Это был старенький биплан с решетчатым фюзеляжем и открытым сиденьем между крыльев, на котором угадывался человек.
Саша знала: советских аэропланов здесь быть не могло. В уезде их всего два, оба находятся в городе и стоят в сарае механического завода — на ремонте.
Выходит, эта машина чужая?
Она вдруг вспомнила слова Кузьмича: «Банда Шерстева хорошо вооружена, даже имеет аэроплан, на котором летает какой-то иностранец».
— Ложись! — крикнула она и первой упала на землю. — Нельзя, чтобы видели нас вместе.
Но такая опасность разведчикам не угрожала. Машина шла в стороне, на небольшой высоте, людей на дороге скрывали кусты.