Может быть, именно из-за него, из-за Дэнни, Питер на этот раз потерял хладнокровие. Смерть Сэмуэла Кончо — тринадцатилетнего индейского паренька, которого за ум и прилежность любили в округе все от мала до велика, шокировала Ван дер Вейка настолько, что он потерял покой. К расследованию этого жестокого, неоправданного убийства он не смог отнестись как к работе. Он не мог оставить его «висяком» и спать спокойно. «Так не должно быть, — твердил он себе, выкуривая одну сигарету за другой: — Не может этот человеко-зверь ходить по Земле, совершив такое. Не место таким на Земле». Жажда мести смешивалась в его душе с болью, обидой, непостижимостью произошедшей дикости, и теперь для него стало делом чести найти негодяя.
В день убийства Ван дер Вейк пытался по следу, оставленному машиной преступника, догнать его, но, покрутившись по бездорожью, мерзавец выехал на асфальтированную трассу, где след его был потерян и дальнейшее преследование оказалось бессмысленным. Шериф поднял на ноги полицию всего штата, предоставив описание особенностей рисунка протектора шин.
Первый день результатов не дал, но к вечеру второго дня похожие следы обнаружили в двадцати милях от границы с Мексикой — преступник старательно обогнул городок Аквенто и заночевал в узком каньоне, где вероятность столкнуться с невольными свидетелями была чрезвычайно мала.
Оставив все дела на помощника, Ван дер Вейк помчался туда. Были задействованы все службы, но обнаружить никого не удалось, а след снова оказался потерян. И хотя Питера убеждали, что сделано все что можно, что преступник давно уже скрылся в Мексике, шериф не желал сдаваться. Он сам объезжал окрестности — дикие, пустынные земли, где обычному человеку незачем появляться — в надежде найти хоть какую-нибудь зацепку, способную вывести его на преступника. И он нашел ее… Он нашел следы двух человек — мужчины и женщины. Мужчина вел в поводу лошадь, у которой на правом переднем копыте была немного сбита подкова. Он знал эти следы — это были следы жеребца Рико Кончо. И следы обуви мужчины он узнал сразу — рифленая подошва с надписью «Brevet» — в этой обуви обычно ходил Рико. Кем была женщина, Питер не знал, но, судя по оставленным ею следам, она сильно истощена. Женщина часто опускалась на песок, чтобы отдохнуть. Отпечатки ее следов были неравномерными, расстояние между ними разным, а от мысков тянулись вперед длинные полосы — женщина шла пошатываясь, подволакивая заплетающиеся ноги.
И шериф принял единственно верное в сложившейся ситуации решение — Рико, как и он сам, искал убийцу своего брата. Возможно, индейцу известно что-то, чего не знает он, Ван дер Вейк. Рико не остановится, даже если на поиски уйдет вся оставшаяся жизнь. Но, зная индейца, шериф не сомневался — апач найдет своего врага гораздо раньше. И Ван дер Вейк поехал следом за ним…
Он раскрыл глаза, устало вытер тыльной стороной ладони взмокший лоб и распахнул дверцу пикапа. Кряхтя, он вылез наружу и медленно подошел к трупу лошади. Вспугнутые стервятники продолжали кружить над ним, надеясь, что человек вскоре уберется вон, дав им возможность вернуться к пиршеству. Стервятники и солнце уже сделали свое дело — труп разлагался, источая вокруг отвратительный запах. Прикрывая нос ладонью, Ван дер Вейк присел возле лошади на корточки и осмотрел ее — надрез на шее и вскрытое ножом брюхо о многом сказали ему.
— Да, — шериф поднялся, глядя в сторону видневшихся вдали скал, куда вели следы, — кажется, дела ваши совсем плохи.
* * *
До ближайшего американского городка, по словам Рико, было миль пятьдесят, то есть около восьмидесяти километров. По такой пересеченной местности на это уйдет часов шесть, да и то, если на пути не встретится серьезных препятствий. Если же придется объезжать скалы, лощины и прочие преграды, могут уйти и целые сутки.
До Мексики было ближе, но мы с Ником разумно предположили, что лучше нам пока там не показываться. Мы решили добраться до американского городка, где Ромео не сможет нас достать. Конечно, нелегальное пересечение границы едва ли сойдет нам с рук, но, по крайней мере, нас за это не убьют. Оттуда мы намеревались связаться с Камилой, чтобы она для решения нашей проблемы задействовала мексиканские спецслужбы. Лучшего выхода мы придумать не могли. Естественно, в наши планы не входило идти в полицейский участок сдаваться, и мы с радостью бы избежали этого. Но нас не покидало опасение, что кто-нибудь из парочки, ехавшей в нашей машине на заднем сидении, может заложить нас копам как пособников русской мафии, явно не поделивших что-то с мафией мексиканской.
Мы ехали молча. Напряжение, возникшее между нами и американцами, так и не спало. Девушка дремала, уткнувшись в плечо индейцу, а он… я затылком ощущал исходившую от него угрозу. Иногда я поглядывал в зеркало заднего вида — апач казался спокойным и расслабленным, даже, пожалуй, безмятежным, но глаза выдавали его — цепкие, проницательные, жесткие. Он не доверял нам, это было ясно с самого начала. Случись ему заподозрить какую-нибудь каверзу с нашей стороны, действовать он будет решительно.
Я попытался поставить себя на его место: двое мужчин появляются в безлюдной местности, где обычному человеку делать нечего — это скорее место для человека, имеющего проблемы с законом, которому есть что скрывать. Да, человек может сбиться с пути, как это произошло с ним, Рико, самим и его подругой. Хотя, сказать по правде, мне их история казалась не менее притянутой за уши, чем наша. Но человек, сбившийся с пути на изрешеченном пулями джипе! Тут любой призадумается, чего же ожидать от такого знакомства? А если из заблудившегося в безлюдной местности раздолбанного пулями джипа вылезают к тому же две помятые русские рожи в покрытой бурыми пятнами одежде — ну, тут уж для любого самого несмышленого американца ситуация ясна, как день божий — конечно же, это злобная русская мафия! А раз так — надо держать ухо востро…
Джип медленно ехал вдоль горной гряды, сотрясаясь на многочисленных кочках и россыпях больших и малых камней. Прошло не более часа, когда из-под капота неожиданно повалили клубы пара.
— Тьфу! — Ник мотнул головой, нажал на тормоз и заглушил мотор.
— Что случилось? — Рико просунул голову между сидениями.
— Закипела, — Никита развел руки и устало откинулся на сидение. — Придется теперь сидеть и ждать, пока мотор не остынет.
— На таком солнце он только ночью остынет, — индеец осмотрелся. — Расположимся поближе к скалам. Там можно найти тень.
Ник выбрался из машины и, чертыхаясь, открыл капот. Клубы пара окутали его, скрыв на мгновение из виду:
— Может, залить оставшейся водой? — услышали мы его голос.
— Нет, — Рико решительно покачал головой и распахнул дверцу, вылезая из джипа. — Нельзя воду тратить, — он встал возле Ника и взглянул на дымящийся мотор. — А двух литров все равно мало будет.
— Да вижу, — Ник тяжело вздохнул, ладонью вытирая с лица капельки пота.
— Мы ничего сейчас не сможем поделать, — индеец еще пару секунд с сожалением разглядывал исходивший из-под капота пар, а затем махнул рукой нам со Сью, приглашая выйти наружу. — Придется просидеть здесь до ночи. Пойдемте к скалам, там поищем тень.