Виктор посмотрел на бледную как смерть англичанку, потом перевел взгляд на диктаторскую телохранительницу. Кровь отлила от смуглой кожи девушки, придав ей неестественный фиолетовый оттенок.
— Даже если бы старики были живы и указали вход, то вряд ли смогли бы его вскрыть, — сдержанно произнес он. Еще там, внизу, у деревушки, дожидаясь, пока «Ленд Ровер» съедет вниз, он внимательно осмотрел пространство вокруг деревни и предположил, где может быть тайный причал диктатора. «Хорошо искать там, где знаешь».
Глядя на растерянные лица женщин, Виктор как мог попытался их успокоить.
— Даже если бы эти старцы указали нам вход, вряд ли мы попали внутрь. Там либо электронный замок с кодом, либо с карточкой. — О более серьезных системах, типа сканирования сетчатки глаза, он даже не стал упоминать.
— Так что, добраться до катера Фарука невозможно? — растерянно глядя на своих спутников, спросила Мадлен. Молодая женщина находилась на грани истерики.
— Безвыходных положений не бывает. — Не зная, как успокоить девушку, Савченко ляпнул первое, что пришло на ум. Не говорить же этим гражданским, что его специальность, кроме множества других «полезных» вариантов, имеет еще один — «поиск, проникновение и уничтожение подземных объектов противника».
На учениях он неоднократно находил, проникал, захватывал, уничтожал — узлы связи, штабы, ракетные установки и даже базы атомных подводных лодок…
— Что будем делать? — тихо спросила Ульяна. Прошедшая специальную подготовку, она была на голову выше обычной женщины, а в компании опытного бойца и вовсе не «баба».
— Веревка есть? — задал неожиданный вопрос Савченко.
— Да, — вскинула на него глаза Ульяна. — В багажнике лежит бухта прорезиненного троса.
— Тащи сюда.
— Зачем? — окончательно растерялась девушка: возможность суицида по поводу провала она, конечно, отбрасывала, но помешательство… с кем такое не случалось?
— Любое подземное сооружение, кроме входа и выхода, также имеет систему вентиляции. Иначе это была бы древнеегипетская гробница. Поэтому я стану искать воздушный колодец.
— Поняла, сейчас принесу, — уже на ходу крикнула Ульяна…
Откинувшись на упругую спинку кожаного сиденья, Хилари смотрела в окно. Высаженные вдоль дороги пальмы тянулись сплошным темно-коричневым частоколом, на фоне которого изредка мелькали разноцветные зонтики уличных кафе.
Сообщение от шефа заставило ее срочно покинуть Нинью, хотя на следующий день она договаривалась встретиться с адмиралом Мартинесом.
«К чему вся эта чехарда?» — недоумевала поднаторевшая в шпионских комбинациях разведчица. План государственного переворота в Ориноко уже был не только одобрен, но и практически выполнен на девяносто процентов. Теперь, чтобы выйти на финишную прямую, нужно лишь дождаться удобного момента. Всего ничего осталось, как вдруг вызов.
«Почему? Почему? Почему? — тревожно билась в голове всего одна мысль. А ведь где-то в глубине души она на эту операцию имела и свои планы. Сейчас, не понимая смысла полученного приказа, она вдруг вспомнила лекции в разведшколе. — Операции нашего профиля отменяются всего по двум причинам. Первая — оппоненты узнали об акции и приготовили контрмеры. Второе — противоборствующие стороны наконец пришли к взаимовыгодному соглашению».
Хилари поморщилась, все ранее ею услышанное и законспектированное абсолютно не укладывалось в нынешнюю реальность.
«Честерс никогда не будет договариваться с капиталистами. Он считает их исчадиями ада, а себя паладином. Значит, один вариант отметается сразу. — Женщина достала из сумочки пачку сигарет. Закурила. Табак, щедро сдобренный экстрактом ментола, приятно охладил полость рта, затем освежающей волной скользнул к бронхам. Но в этот раз удовольствия от выкуренной сигареты Хилари не получила. Все ее мысли заняты были одним — анализом этого экстренного вызова. — Если бы «Мятежный ангел» узнал о заговоре, то адмирал и все его окружение было бы арестовано. Моя связь с Луисом Мартинесом ни для кого не секрет. Как заграничную подданную с весьма не слабыми связями, меня вряд ли решились бы арестовать. А от смерти в автомобильной катастрофе никто не застрахован».
От этой мысли сердце женщины едва не рухнуло в желудок, она хотела закричать водителю «Остановись!», но язык ей не повиновался, тело покрылось противной, склизкой влагой. Она ожидала смерти, но мгновения, секунды, растянувшиеся в бесконечную тянучку… вскоре дали понять: она по-прежнему жива.
«Если два основных варианта не работают, то что тогда? — оказывается, в момент смертельной опасности и у женщины может заработать логика. — Если шеф экстренно вызывает и даже прислал самолет, значит, во мне возникла экстренная необходимость. Может, по прошлым операциям, а может, и на будущее… Шеф у нас гений многоходовых комбинаций, и, как говорят о нем знающие люди, «даже играя в шахматы, он умудряется дополнительного ферзя держать в рукаве».
Черный «Роллс-Ройс», на котором ехала Хилари, показавшись из-за поворота, попал в яркое сияние международного аэропорта.
«Шеф вызывает меня на встречу, — продолжала машинально составлять логическую цепочку «Веселая вдова». — Причем не в штаб-квартиру, что было бы вполне естественно. Если пришли к договоренности и операция сворачивается, меня бы вернули в Европу соответственно «легенде». А здесь чартерный рейс в Акапулько, номер люкс в одной из фешенебельных гостиниц».
Мысль о гостинице заставила Хилари хищно оскалиться. Она вспомнила свои молодые проказы, когда парни не только дрались, чтобы провести с ней ночь, но и были готовы на безрассудные поступки…
Тайный причал полковника Фарука, построенный во второй половине восьмидесятых годов уже прошлого века, оказался довольно примитивным строением. Забравшись в вентиляционный колодец, Савченко с ходу отметил, что там отсутствуют системы фильтров, защищающие от химического, бактериологического и ядерного оружия.
«Диктатор явно не замахивался на мировое господство», — оказавшись внутри, скептически подумал офицер, окидывая взглядом шершавые бетонные своды с постоянно мигающими блеклыми лампами в плафонах из обычного матового стекла. Помещение по своему аскетизму походило больше на казематы фортов линии Маннергейма, нежели на роскошные чертоги восточных правителей.
Вдоль неширокого коридора, куда он повернул, по обе стороны темнели прямоугольники дверей. Самых обычных, из прессованных опилок, снаружи покрытых темно-вишневым лаком, с обычными ручками, без сверхсложных электронных замков и шифров.
Шагнув к ближайшей двери, Виктор надавил на ручку и, услышав щелчок открывшегося замка, медленно потянул ее на себя, каждую секунду ожидая услышать до боли знакомый звук вставшей на боевой взвод мины-растяжки. Но ничего не происходило. Распахнув дверь, Савченко заглянул внутрь. Просторное помещение было заставлено металлическими стеллажами, на которых, словно куры на насесте, гнездились громоздкие коробки танковых аккумуляторов. Много их было, не меньше полусотни, и все подключены. Серые провода, словно щупальца фантастического животного, струились вниз, к полу, где сплетались в толстый жгут, подобно анаконде, уползая за металлический распределительный щит. Множество различных приборов занимали добрые две трети помещения.