К тому времени появились более веские причины для вызова нового курьера, связанные с изменениями в оформлении личных документов военнослужащих Красной Армии, о чем гитлеровцы не могли не знать.
Поэтому не стали настаивать на высылке денег и на последнюю радиограмму дали неопределенный ответ: «Сколько потребуется денег, чтобы договориться со сменщиком диспетчера, сказать затрудняюсь. По его поведению видно, что деньги он любит, но конкретно разговора с ним я еще не вел, продолжаю изучать».
Используя введение изменений в оформлении личных документов военнослужащих, в германский разведорган было послано следующее сообщение:
«Срочная. Господину доктору. Случайно узнал, что введены какие-то изменения в документах военнослужащих. На гражданский вариант перейти не могу из-за непригодности документов. Намерен проживать нелегально у знакомой Нилова. Прошу немедленно изготовить новые документы с учетом введенных изменений».
В ответ противник радировал:
«Предлагаем вам следующее. На старом месте сбросим документы, необходимые для перехода линии фронта под Ковелем. Спрячьте рацию у ваших знакомых. Приедете, отдохнете и с новым напарником отправитесь на работу. Отвечайте немедленно, принимаете ли вы наше предложение».
Надо сказать, Антонов до легендированной смерти Нилова в проводившихся по радиоигре мероприятиях непосредственно участия не принимал, и вопрос о его возвращении в германский разведорган не рассматривался. Посему на предложение противника ответили:
«Господин доктор! Очень благодарен вам за внимание ко мне, но ради отдыха бросать дело и рисковать при переходе линии фронта не стоит. Будет лучше, если напарник, о котором вы сообщаете, приедет ко мне, привезет документы и останется для помощи. С воздуха на старом месте принимать опасно — там остались баллоны. Искать новое место трудно: идут полевые работы, везде много народу».
Согласившись с разумностью этих доводов, разведорган сообщил, что им готовится особо доверенный курьер, который доставит нужные документы, и просил указать место встречи или адрес.
Таким образом, возник вопрос о необходимости задействования Антонова во встрече курьера. Это вызывалось ухищрениями противника, который для определения, не работают ли радисты под диктовку органов советской контрразведки, стал практиковать передачу им через курьеров различных условностей или направлять не одного, а двух курьеров.
В последнем случае один курьер шел на встречу с радистом, а второй — контролировал обстановку.
С учетом этого Антонов был соответствующим образом экипирован и переведен из тюрьмы на явочную квартиру, в которой поместили также группу оперработников для осуществления задержания курьера. Планом операции предусматривалось также участие в ней хозяйки квартиры и наблюдение в районе дома.
Разумеется, все участники операции и особенно Антонов были тщательно проинструктированы.
Для того, чтобы проверить, насколько правильно будет действовать Антонов, на явочную квартиру под видом прибывшего курьера был послан оперативный работник. Антонов вел себя в соответствии с данными ему указаниями, но заметно волновался. Объяснив Антонову, что это была репетиция, дали ему дополнительный инструктаж. 28 августа 1944 года пришла радиограмма: «Друг» выехал. Желаем вам обоим успеха».
2 сентября 1944 года в 8 часов вечера к калитке дома подошел неизвестный, одет в форму военнослужащего Красной Армии и имел при себе вещевой мешок, чемодан и автомат ППШ. Неизвестный некоторое время постоял, затем нерешительно открыл калитку и направился к дому. На звонок вышла хозяйка квартиры и по его просьбе привела в комнату Антонова.
В неизвестном Антонов сразу же узнал обучавшегося вместе с ним в разведывательной школе Матвеева, который отличался рабской преданностью гитлеровцам и был известен как провокатор. Вначале Матвеев держался настороженно, от положенного им на стол автомата не отходил. Позже, когда Матвеев успокоился, по предложению Антонова автомат, посылка и вещи курьера были убраны в шкаф.
Во время полуторачасовой беседы Антонов выяснил у Матвеева все интересовавшие советских контрразведчиков вопросы. Сведения, сообщенные курьером, оказались исключительно важными с точки зрения предохранения игры от провала. В частности, было выяснено, что для зашифровки последующих радиограмм противник дал новую ключевую фразу: «Работа — не волк, в лес не убежит», а в конце каждой радиограммы Антонов должен был обязательно ставить группу из пяти букв, двух произвольных и трех, являющихся позывными рации. Отсутствие этой условности свидетельствовало бы о том, что работа Антоновым ведется под принуждением. Закончив выяснение вопросов, Антонов предложил Матвееву перекусить, предварительно умывшись в соседней комнате. Находившимися там в засаде оперработниками Матвеев был задержан.
На допросе Матвеев показал, что в октябре 1941 года он попал в плен к гитлеровцам, служил полицейским в лагерях для военнопленных, добровольно вступил в так называемую «Русскую освободительную армию» (РОА), затем был завербован германской разведкой. При обыске у Матвеева были изъяты фиктивные документы, письмо и 50 тысяч рублей, предназначенные для вручения Антонову. В письме сотрудник германской разведки капитан Фурман, давая Антонову указания о том, как пользоваться фиктивными документами, писал:
«О ваших наградах и повышениях командир передаст вам по радио. Если вы не решаетесь ехать в отпуск, то я вышлю хорошего напарника для совместной работы. С приветом от всех».
О прибытии Матвеева сообщили в разведцентр и от его имени просили разрешения на обратном пути при возвращении в разведорган заехать к семье. Согласие было получено. Таким образом, Матвеева удалось вывести из игры.
Спустя некоторое время, германский разведорган предложил Антонову перебазироваться в Вильно, чтобы вести наблюдение за движением воинских эшелонов на Запад. 25 сентября 1944 года установили радиосвязь из Вильно и сообщили о благополучном прибытии Матвеева в назначенное место, одновременно передав дезинформационные данные, якобы собранные агентом в пути. Чтобы вынудить немецкую разведку поторопиться с выброской напарника, через несколько дней в разведцентр была передана следующая радиограмма:
«Господин доктор! Ходить часто для связи с вами в город будет подозрительно. Знакомства завести пока не удается, русских здесь очень мало, а с литовцами трудно объясняться из-за незнания языка. Наблюдать за дорогой могу только несколько часов, работать одному тяжело. Прошу срочно прислать помощника, желательно литовца, а также деньги, продовольствие и питание для рации.
Привет».
Вызовом напарника, по национальности литовца, советской контрразведкой преследовалась цель направить радиоигру на выявление националистического подполья, оставленного немцами в городе Вильно при отступлении.
В ответ последовало указание:
«Мы не хотим, чтобы вы подвергались опасности. Поэтому для наблюдения за железной дорогой Вильно — Гродно уходите в лес, 90 км юго-западнее Вильно. У нас имеется человек, который знает эту местность. Ищите место, скоро пришлем напарника и необходимый груз».