В дальнейшем палата депутатов Франции снова рассмотрела обстоятельства дела и законодательно запретила переливание крови от животных человеку. После известий об осложнениях, сопутствующих переливаниям крови, британский парламент в 1678 году тоже наложил аналогичный запретом на гемотрансфузии.

Но тем не менее медики и ученые не оставляли надежды вернуться к этому методу и лихорадочно искали новые возможности сделать операцию более безопасной — на это ушло более ста лет, ста лет поступательного развития медицины. Лишь в 1818 году известный британский акушер Джеймс Бланделл, анализируя неудачи предшественников, сделал заключение, что кровь организмов различного вида не может быть совместима — человеку можно перелить только человеческую кровь.

Изначально Бланделл опробовал аутогемотрансфузию — метод, при котором пациент является для себя одновременно и донором, и реципиентом крови или ее компонентов. Он собирал кровь рожениц с обширной кровопотерей и реинфузировал (вводил) им же через вену. Позже Бланделл решился на еще более смелый эксперимент и провел первое задокументированное удачное переливание крови от человека к человеку в 1818 году. Пациенткой была женщина с послеродовым кровотечением, а в качестве донора выступал ее муж — у него было взято около четырех унций крови из руки, а затем с помощью шприца перелито женщине. В период с 1825 по 1830 год Бланделл провел 10 трансфузий, пять из которых помогли пациентам.

Известный акушер подходил к процедуре переливания крови со всей возможной ответственностью — четко разработал технологию забора крови и ее переливания, изобрел необходимые медицинские инструменты для проведения процедуры, а также отметил ряд факторов, которые могут стать причиной серьезных осложнений: свертываемость крови, несовместимость крови пациента и донора и воздушная эмболия. Бланделл не только опубликовал результаты своих исследований, но и предложил ряд методов мониторинга, которые позволяли предотвратить эмболию. Но он же и отметил, что полностью исключить смертельные осложнения гемотрансфузии невозможно. Действительно безопасное переливание крови стало возможным только через три столетия — в середине XX века, после того, как были сделаны еще два значительных медицинских открытия — обнаружены и определены группы крови и резус-фактор.

Однако уже в XVII веке авторитет врачей и ученых был достаточно высок, чтобы, изучив материалы, собранные во время «вампирских паник», вынести безапелляционный вердикт: никаких вампиров не существует!

В этом выводе члены королевских научных обществ и академий были единодушны, но в объяснении феномена трупов, обнаруженных вне могил, и последующих массовых смертей в селах Венгрии и Моравии их мнения существенно различались. Одни мужи науки винили во всем заразные болезни — в первую очередь широко распространенное в лесистых районах бешенство, затем «скоротечную чахотку» — абсолютно неизлечимый в то время туберкулез, и, наконец, знакомые эскулапам, но не до конца изученные инфекции: чуму, так называемые «красную смерть» (предположительно скоротечную форму скарлатины или разновидность геморрагической лихорадки) и «английский пот» (предположительно, тяжелую форму гриппа). Другие усматривали причину происшествий в летаргии — больных, впавших в это загадочное состояние, принимали за покойников и погребали живыми, чем неисправимо разрушали их психику. Третьи же и вовсе считали причиной несчастий безумие, охватывавшее отдельных лиц или целые районы и понуждавшее физически здоровых людей испытывать патологическую тягу к крови, и, чтобы удовлетворить свою манию, они наносили близким тяжелые травмы, а то и смертельные укусы.

Природа безумия все еще оставалась тайной для медиков, помрачение рассудка считали следствием одержимости демонами, несчетных страдальцев обычно вверяли в руки священников и экзорсистов, а сами врачи делали лишь первые робкие шаги в неизведанную область — мир человеческой психики. Сторонники третьей концепции могли апеллировать к зафиксированным документально случаям «одержимости кровью».

На некоторых стоит остановиться подробнее.

Признать виновными? — кровавый след вампиров в истории

Находились люди, для которых — кровь — эта божественная субстанция, окруженная мистическим ореолом, превращалась в страшное искушение. Она сочилась из вен сладким обещанием: бесконечной юности и красоты, жизни и здоровья, которые никогда не источатся, — она считалась необходимой компонентой в алхимическом процессе изготовления золота, могла стать главной посредницей в разговоре с дьяволом, и подарить знание сокровенной тайны. Тяжелый влажный запах крови столетиями кружил головы и буквально сводил с ума.

Немногие, самые отчаянные безумцы, одержимые кровью, вошли в историю и даже по прошествии столетий не могут избавиться от клейма настоящих вампиров. Были ли они таковыми на самом деле или обвинения — лишь дань исторической традиции?

Вспомним самых широко известных исторических лиц в хронологическом порядке, чтобы избежать заведомой предвзятости.

Обвиняемый: Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Рэ, граф де Бриеннь, родился осенью 1404, а казнен 26 октября 1440, с 1429 маршал Франции, известный также по преданиям под прозвищем Синяя Борода.

Казалось, сказочные феи наградили маленького Жиля волшебным поцелуем еще в колыбели — малютке выпало счастье родиться в одном из самых богатых и именитых семейств Франции, явить недюжинные воинские таланты — где бы он ни сражался, враги бежали прочь, сломленные его бешеным напором и жесткостью, а чужестранные наемники, во главе которых случилось встать геройскому барону, трепетали от ужаса. Стоило ландскнехтам дрогнуть от страха или быть замеченными в нарушении воинской дисциплины, как карающий меч безжалостного борона разрубал виновных на куски.

Но в 1429 году Жиль де Рэ впервые уступил командование своей армией другому человеку. Этим человеком был вовсе не непобедимый военный или аристократ королевских кровей, больше того — это не был мужчина! Во главе войск сторонников дофина Франции встала простая пастушка по имени Жана д′Арк, известная как Орлеанская Девственница, — следуя видению девушки, войско двинулось к Орлеану. Они сражались плечом к плечу за крепость Турель, не ведая своего будущего. Через месяц дофин был коронован в Реймсе и вступил на престол Франции под именем Карла VII, Жиль де Рэ получил звание маршала Франции, а военная слава, добытая в битве за Турель, и по сию пору затмевает собой и святость Жанны, и грехопадение Жиля.

Жанне пришлось заплатить за блестящий успех дорогую цену — в мае 1431 года она приняла мученическую смерть на костре в Руане, так и не признав обвинений в колдовстве, сношениях с дьяволом и ереси. После смерти соратницы Жиль де Рэ оставил воинскую службу, осел в родовых поместьях, где роскошествовал, опьяненный славой и богатством. Вскоре он женился на Катрин де Туар и стал отцом маленькой Мари.