У бывшего военно-морского судьи X. Фильбингера, требовавшего в самом конце войны смертельной казни солдата, мы тоже находим только оправдания и ни слова сожаления. Именно эти «верные линии» офицеры в гитлеровском государстве все время внушали солдатам постоянный страх, чтобы ни один из них не пришел к «неправильным мыслям» и не «выскочил из ряда танцующих».
Война всегда жестока, несет страдания и смерть огромному количеству людей. Это относится и к так называемым «справедливым войнам», которые ведутся, чтобы изгнать вероломного захватчика из страны. От Арминиуса, воевавшего с римлянами, до освободительных войн с Наполеоном в преступных целях использовались невинные дети, втягивались в вину и гибель. У них, так же как и у меня, было стремление к жизни и свободе.
«Если что-то прошло, то его уже здесь нет, ведь оно уже прошло», — говорит Мартин Вальзер в начале своего романа «Фонтан». Это относится и к солдатам последней войны, ведь они несут на себе печать переживаний чудовищной войны, развязанной преступной диктатурой. Солдаты, пережившие в одной дивизии время войны, создали общество, основанное на чувстве сопричастности, сохранившееся до сих пор. Было бы логично полагать, что солдаты 24-й танковой дивизии и 24-го танкового полка объединились в дивизионное товарищество.
Такие встречи бывших солдат сегодня иногда критикуют. На встречи моей 24-й дивизии собираются остатки небольшой группы, которая с каждым годом становится все меньше. Каждый из этого общества после 1945 года шел своим путем и как мог использовал ту свободу, которая ему была предоставлена в послевоенное время.
Важнейшим пунктом программы встреч является возложение венка к памятному знаку дивизии в память о павших товарищах. Товарищи, вместе с которыми мы должны были воевать на войне, те, что были вместе с нами и среди нас и которым не повезло выжить, должны были отдать свои молодые жизни с верой в Отечество, которое сегодня подвергает своих солдат поношению.
На этих встречах собираются товарищи, которые вместе в 24-й танковой дивизии прошли через огонь и воду, те, которым повезло уцелеть. Там же бывают бывшие офицеры, которые могут рассказать о некоторых интересных случаях. Так, бывший ротмистр
Бёке (воевавший на Западном фронте) рассказал о телефонном разговоре с командующим генерал-фельдмаршалом Моделем, когда танк «пантера» из его подразделения не мог пройти по дороге через выемку. Ведь этот танк был очень широким. Модель с чувством превосходства и полноты власти крикнул офицеру в трубку телефона:
— Если вы через эту выемку не переберетесь, я вас приговорю к смерти!
Бёке, раздраженный до этого тем, что Модель приказывал то, что нельзя было выполнить, пробурчал себе: «Если этот тип еще раз отдаст невыполнимый приказ и будет угрожать смертью, я просто дезертирую!»
В другой раз бывший командир дивизии имперский барон фон Эдельсхайм рассказывал о своем последнем военном дне. Командующий 12-й армией генерал Венк отправил генерала фон Эдельсхайма в 9-ю американскую армию, чтобы вести переговоры о капитуляции. Для этого фон Эдельсхайму два раза пришлось пересекать Эльбу на плавающем «Фольксвагене». Американский командующий был готов принять в плен всех военнослужащих, которые переберутся через Эльбу, в том числе и раненых. Однако он резко отказался принимать беженцев. Фон Эдельсхайм рассказывал, что это была наихудшая задача, которую приходилось ему когда-либо выполнять за свою военную жизнь.
Фон Кристен, бывший начальник оперативного отдела штаба дивизии, мог рассказать много интересного из своей богатой событиями офицерской жизни. Он и еще два офицера из оперативного управления Генерального штаба сухопутных войск были главными действующими лицами в истории, демонстрирующей злоупотребление властью со стороны Гитлера, ставшего главным разрушительным элементом военной системы. В начале 1945 года начался полный развал Восточного фронта. Подполковник фон Кристен, служивший в Цоссене, в главном оперативном управлении, получил сообщение, что Варшава пала. Он передал сообщение подполковнику фон дем Кнезебеку, начальнику отделения, а тот доложил о нем дальше, начальнику отдела донесений полковнику фон Бонину. Все три офицера из этого донесения поняли, что Варшаву к тому времени было не удержать. Об этом происшествии они доложили начальнику Генерального штаба генерал-полковнику Гудериану, который согласился с предложением, что остатки гарнизона должны оставить Варшаву. Когда Гитлер узнал, что Варшаву оставили без его разрешения, то впал в бешенство и обвинил офицеров в измене. Приказ Гитлера об аресте ведущих офицеров оперативного управления проходил следующим образом. Штабы работали до раннего утра. Под утро фон Бонин сказал, что вчера у него был день рождения, однако из-за кучи дел он про него совсем забыл. А теперь он достал бутылку шампанского для короткого тоста с товарищами. В этот момент в помещение с картами вошел генерал Майзель с двумя старшими офицерами в стальных шлемах, вооруженными автоматами, для совершения ареста. Он спросил фон Бонина, как его фамилия. Тот ответил:
— Вам она прекрасно известна, а теперь давайте-ка выпьем шампанского!
Но офицеры в касках не шутили. Все три офицера были арестованы. И, таким образом, накануне вступления русских на немецкую территорию один из важных отделов оперативного управления был обезглавлен. Хаос поражения был приближен. Фон Бонина передали СД (службе безопасности) и таскали по разным концлагерям. А фон Кнезебек погиб на фронте.
Доктор Хубертус Шульц был до ранения под Сталинградом офицером разведывательного отдела 24-й танковой дивизии, а позднее начальником инспекции в танковом разведывательном учебном батальоне в Инстербурге. Командир этого батальона майор фон Хёсслин вовлек его в военное сопротивление, и в феврале 1944 года они встречались с начальником штаба полковником графом фон Штау-фенбергом. Задача батальона заключалась в том, чтобы в день «Икс» занять гауляйтерство, правительственные учреждения, телеграф и другие общественные здания в Кёнигсберге. Но, как известно, до этого дело не дошло. Шульца еще в июне снова перевели на фронт, Хёсслин через несколько дней после 20 июля был арестован и приговорен к смертной казни через повешение. Смертный приговор был приведен в исполнение 13 октября 1944 года. Благодаря абсолютному молчанию Хёсслина на допросах «Народной судебной палаты» Шульца не тронули.
Во время одной из встреч сделал доклад генерал-майор бундесвера в отставке Шульце-Ронхоф. Он был отправлен в отставку министром обороны Фёлькером Рюе за то, что выступил против решения Федерального конституционного суда, оправдавшего распространение пацифистского лозунга «Солдаты — убийцы», относящегося также и к солдатам бундесвера. Шульце-Ронхоф сказал, что решение это абсурдно и в высшей мере оскорбительно, точно так же, как если бы кто-то сравнил Федеральный конституционный суд с «Народной судебной палатой» Фрайслера.
60 лет назад, 4 августа 1944 года, мой танк был подбит. При этом, к самому великому счастью в моей жизни, танковая пушка была направлена прямо. Это позволило мне выбраться из танка через горящую башню. А командир из-за попадания в башню лишился обеих ног и не имел никаких шансов спастись. Я хотел отметить эту годовщину и отправил в газету «Франкфуртер Альгемайне» объявление в память о гибели еще трех командиров моих танков. Однако газета в публикации этого объявления мне отказала, так как оно было подано не родственником. Я был этим глубоко разочарован.