— Привет! — отчего-то обрадовалась она.
— Привет, — Матвей, будто старый знакомый, протянул руку к бутылке: — Дай горло смочить.
Женщина без слов протянула ему минералку. Матвей сделал глоток, поморщился, потом плеснул себе на лицо и вернул бутылку:
— Спасибо.
— Не за что.
— Вы откуда?
Женщина оглянулась на машины:
— Я из Москвы… Нас пятеро. Остальные местные.
Матвей знал, что утром привезут женщин. Как выразился Забелин, они должны были «разбавить» экипажи. Большое количество одних только молодых парней наверняка вызовет недоумение у людей. Активисток подбирали разных возрастов и статуса.
Матвей прошел мимо нее.
Забелин сидел за столом. Напротив женщина пенсионного возраста со строгим лицом.
— Здравствуйте, — поздоровался Матвей.
— Знакомься, Вера Павловна, — представил ее Забелин.
— Очень приятно, — кивнул Матвей. — Вы старшая от слабого пола?
— В нашем деле слабых и сильных нет, — грудным голосом сказала женщина. — Но вы ошиблись.
— Вера Павловна работает с киношниками, — стал объяснять Забелин. — Она собирает людей для съемок массовок на фильмах.
— А у нас что, кино будут снимать? — сделал вид, будто не понял, Матвей.
На самом деле он знал, что так называемые маклеры, кем и являлась Вера Павловна, имеют под рукой до нескольких тысяч потенциальных актеров второго плана, не брезгуют собирать их и для других мероприятий. Так устраивались массовки на Болотной площади и в защиту Химкинского леса. Им, как и их актерам из числа большей степени безработных, бомжей и студентов, глубоко безразлично, где участвовать. Лишь бы платили.
— Все хотел узнать, сколько стоит «потусить» у вас, скажем, на нашем митинге? — Матвей расстегнул сумку.
— Зачем тебе? — нахмурился Забелин.
— А что, коммерческая тайна? — Матвей забросил на плечо полотенце и взял пенал с туалетными принадлежностями.
— Какая может быть тайна? — усмехнулась Вера Павловна. — Бомжи готовы за триста рублей подставляться под полицейские дубинки, а студенты меньше чем за полторы не пойдут. Пенсионеры подороже. Они в основном погоду делают. Ну а если еще медали какие наденут да под камеру упадут или в полицию загремят, там двойной тариф.
Место для умывания было оборудовано за первой палаткой. Там установили на подставку бочку, из которой торчала труба с несколькими кранами.
Неожиданно зазвонил телефон. Матвей чертыхнулся. Номер не определен. Решив, что это Дешин, приложил трубку к уху.
— Слушаю.
— Это я, — раздался голос Привезенцева. — Планы меняются.
— Как?
— Жду через час.
— Где?
— Село Семеновка…
— Это в трех километрах от лагеря, — давая понять, что знает, о чем речь, сказал Матвей…
— Переедешь мост через овраг, увидишь справа несколько брошенных домов. В первом от дороги тебя будут ждать.
— Кто?
— Его зовут Дух, — выдержав небольшую паузу, словно давая возможность задать еще вопросы, Привезенцев отключился.
Матвей заправил полотенце вокруг пояса, открыл кран, набрал пригоршню прохладной воды и плеснул себе на лицо. Потом заглянул в оставленное кем-то зеркальце. Рассматривая лицо, поднес к ладони раструб баллончика с пеной для бритья и надавил на кнопку. Неторопливо намазал белоснежной пеной нижнюю часть лица и стал бриться.
«Дух? Неужели? — Матвей стряхнул с лезвий пену и подставил станок под струйку воды. — Получается, меня будет ждать тот самый Духовской, после знакомства с которым пропал сын Евлашкиной Федор? Не факт, — возразил он сам себе. — Может быть и совпадение. Тем более после своего визита на квартиру, где якобы жил Духовской, Марта уверена, кто-то очень не хочет, чтобы о его существовании знали. Если мыслить логически, то в первую очередь в этом был бы заинтересован Привезенцев. Если предположить, что поводом нападения на мать Федора стал визит Марты к Духовскому, то выходит, депутат лично оберегает этого человека. Тогда почему он безбоязненно назвал кличку, по которой можно легко понять, какую фамилию носит скрывающийся под ней человек?»
Убирая станок в пенал, Матвей пришел к выводу, что вариантов как минимум три, и все они имеют право на существование: первый — ему доверяют как себе, второй — после выполнения поручения Духа его уберут и третий — клички просто совпадение, а Марта вышла на след совершенно другого человека.
Странно, но на известие, что Матвей уезжает, Забелин отреагировал спокойно. Сложилось впечатление, что он об этом знал еще вечером. Матвея это насторожило. Если так, зачем надо было инструктировать и посвящать в планы сегодняшнего дня? Может, решили подставить? Матвей размышлял над этим вопросом до того самого момента, пока не свернул с дороги и не остановил машину на проселке, идущем вдоль брошенных домов на окраине Семеновки.
Заглушив двигатель, он посмотрел в окно на развалины бревенчатых домов с остатками шифера на ребрах крыш, чернеющие пустотой оконные проемы, завалившийся штакетник палисадников и открыл дверцу.
В доме пахло плесенью, сыростью, гниющим деревом, кошками и кострищем. Дух сидел в углу избы на перевернутом вверх дном шкафчике.
Матвей некоторое время рассматривал этого человека, удивляясь той схожести с образом, который он себе мысленно нарисовал. Дух был среднего роста, сухощавым мужчиной с крупным носом и толстыми губами. Большие залысины делали его лоб высоким. Смуглая кожа и обветренные скулы говорили о том, что этот человек много времени проводит на воздухе. Скорее то, что он занимается альпинизмом, правда.
— Что, так и будешь стоять? — наконец не выдержал Дух.
Давя подошвами ботинок обломки стекла, Матвей подошел ближе.
— Здесь, — Дух наклонил голову и показал под себя, — пистолет и глушитель к нему. Зяблик сказал, что ты этим всем умеешь пользоваться.
— Зяблик это…
— Забелин, — ухмыльнулся Дух.
— Понятно, — кивнул Матвей.
— Здесь же маска, — продолжил свой инструктаж Дух. — С другой стороны дома стоит машина. Ключи в замке зажигания. Твоя задача, — он поднял руку с часами на уровень подбородка, — через час отправляешься в местный дом культуры. Там в двенадцать начнется собрание, на котором будет выступать наш любимый депутат.
— Погоди, — нахмурился Матвей. — Если ты собираешься сейчас поставить меня перед фактом, что я должен буду кого-то убить, то зря. Я слушать не буду, потому как не давал тебе согласие на мокруху и не оговаривал детали…
— Не суетись, — поморщился Дух. — Никого тебе убивать не надо. Ты должен инсценировать покушение на Привезенцева. Прострелишь ему плечо или ногу. Желательно то и другое, но так, — заостряя внимание, он поднял выпрямленный палец вверх, — чтобы не задеть кость. После этого прыгнешь в машину и приедешь сюда. В сортире найдешь канистры. Машину обольешь бензином и подожжешь.