Невский тоже представился.
3
Утром в их палатку вбежал взбешенный подполковник с медицинскими эмблемами и с новенькими наградами на куртке «хэбэ» – орден «Красной Звезды» и медаль «За боевые заслуги».
– Где этот долбаный старлей Невский? Мать вашу! Ищу его по всей «Пересылке».
Старший лейтенант даже подскочил с кровати от такого начала, отложив в сторону книгу. Он громко выкрикнул:
– Я, товарищ подполковник!
Стал «пожирать глазами» рассерженное начальство, правда, не чувствовал за собой никакого греха, поэтому оставался невозмутим. Но награды на груди офицера вызывали целую гамму чувств: от смущения до уважения.
Подполковник подбежал вплотную к Невскому и продолжил орать:
– Ты, почему меня не нашел? Сколько ты уже здесь штаны просиживаешь, спишь, жрешь за счет государства, книжки читаешь, скрываешься от отправки в часть. Я уже две команды оправил в Файзабад, а для тебя теперь отдельный рейс организовывать?!
– Какой Файзабад, товарищ подполковник? У меня «Предписание» в Кандагарскую бригаду, в медроту. Мне в Ташкенте выдали направление.
– Молчать, старлей! Здесь я решаю, куда твою долбаную задницу отправлять. Плевал я на Ташкент. Я сам здесь все решаю. Я направляю тебя врачом батальона в названный гарнизон. Там послужишь, а потом посмотрим. Упустил я тебя из виду, потерял время.
Неожиданно для себя старший лейтенант рассмеялся:
– Это ж надо! Сколько еще мне надо «фильтров» пройти, чтобы добраться до своей должности хирурга. Так и норовят меня врачом батальона сделать.
– Что-о-о?! Ты как разговариваешь со старшим по званию? Как стоишь?! Смирно!
– Слышь, подполковник, давай кончай орать, а то мы мигом тебе несчастный случай организуем. – Майор Леденец, не спеша, приблизился к маленькому и щупленькому медику, животом отодвинул его от Невского, встал рядом, оказавшись выше «кадровика-направленца» на целую голову. – Парень имеет «Предписание» на должность хирурга, он полетит со мной в Кандагар. Я тебе его не отдам, сволочь. Думаешь, я не знаю, как ты себе этот орденок купил за пятьсот чеков?! Все здесь покупаете и продаете: ордена, должности, женщин, наркоту, оружие, водку, камешки. Вам дай волю, так всю страну с молотка пустите! Ненавижу!!
Майор готов был броситься на перепуганного, съежившегося подполковника, но на его руках повисли сразу несколько друзей-офицеров.
«Направленец» отскочил в сторону и, уже убегая из палатки, прокричал: «Я это так не оставлю!»
Несколько минут стояла тишина. Потом разом заговорили все. Мнение было единодушным: давно пора здесь навести порядок, житья нет от этих жуликов, всех их надо «поставить к стенке».
Майор Леденец похлопал Невского по плечу и успокаивающе произнес:
– Не переживай Саша! Ничего он тебе не сделает. Это он тебя брал «на испуг», мол, вдруг повезет. Но ты, я вижу, тоже не промах. Так что спокойно готовься к отлету, сегодня будет борт уже точно. Полетим с тобой в славный город Кандагар. Но сразу предупреждаю, там тоже не «райское местечко», скорее наоборот. К нам в Кандагар в бригаду из Кабула летают, как в боевой рейд, еще и награды за такую «храбрость» кое-кто получает. Хотя, может, врачом батальона в другом месте тебе было бы безопаснее.
На завтрак Невский отправился с майором, своим новым знакомым. Ему положительно везло на встречи с хорошими людьми. Вместе с Леденцом они сходили и к дежурному, получили посадочные талоны без всяких проблем. Получив свое «Предписание» с отметкой о выезде, старший лейтенант окончательно успокоился – ничего ему этот подполковник не сможет сделать, ведь правда на стороне Александра.
В палатке к их возвращению уже опять организовывалось застолье – неугомонный орденоносец капитан вновь купил контрабандной водки. «Кандагарцы» вынуждены были принять приглашение – их не хотели отпускать без стаканчика «на дорожку».
Капитан-танкист решил поделиться с новичком-доктором еще одной «афганской мудростью»:
– Вот смотри, док, как я разливаю. Очень бережно. Разлив водки здесь особо мастерства требует. За каплю, пролитую на землю, можно и схлопотать. Уж слишком часто она, к сожалению, скоро будет тебе нужна, а провести ее через ленточку, небось, видел, как постыдно трудно. Брать ее здесь в дуканах опасно. Часто местные отраву подсовывают, или колпачок-«сюрприз» бывает. Его в Пакистане делают. Отвернешь чуть-чуть, он так хлопнет, что в лучшем случае без пальцев останешься, а в худшем – еще и без глаз. Много нашего брата по неопытности пострадало. Я вот уже более двух лет Афгану отдал. Жив, вот и слава Богу. Вот давайте и выпьем, чтобы все, сидящие за этим столом остались живы.
Офицеры сдвинули граненые стаканы…
Часовой, проверив документы, пропустил майора и старшего лейтенанта на посадочную полосу. Майор уверенно двинулся с тощей сумкой к небольшому четырехмоторному самолету АН-12. Невский еле поспевал за ним, с трудом неся тяжелый чемодан и сумку. «Только бы не оторвалась ручка чемодана» – твердил он непрерывно. До самолета таки донес.
Солдаты выгружали из автомобиля последние ящики. Переносили их в «брюхо» серебряной «птички». Здесь же стояла небольшая группа офицеров с чемоданами и сумками – попутчики.
Вскоре автомобиль с солдатами укатил. Один из летчиков пригласил всех на посадку, проверял посадочные талоны, кивал, давая добро на вылет.
Винты начали свое стремительное вращение, самолет выехал на взлетную полосу, начался разбег. Мягко оторвались от земли. Летим! До свидания, Кабул! Здравствуй, далекий Кандагар!
Глава 5. Февраль 1984 года
1
Не прошло и пяти минут, как носильщики внесли в палату безногого офицера. Даже под одеялом просматривались его короткие культи. Осторожно опустили носилки на пол в «поле видимости» Невского. Молча удалились.
– Привет, славяне! Капитан Александр Кроха, собственной персоной. Теперь действительно стал оправдывать свою фамилию. Укоротили меня наполовину, отрезали обе ноги по самое «не балуй». Теперь надо для меня подыскать второй такой же «обрубок» и положить нас на одну кровать «валетом». Это такая экономия койко-мест! Мы даже лягнуть друг друга не сможем. – Он вызывающе посмотрел на капитана Красько, потом перевел взгляд на старшего лейтенанта Невского. Сплюнул прямо на пол и продолжил. – Воспитывать меня будешь? Я тебя узнал, ты ведь тоже из Кандагара, в медроте служил. Вижу, тебе тоже не сладко. Ну, давай «тренди» про чудесный дар – жизнь. Ни хрена у тебя не выйдет. Я и слушать тебя не стану.
– А с чего ты решил, что я стану тебя воспитывать? У нас в палате без тебя хватает тяжелораненых ребят, которые стойко переносят мучения, не «распускают сопли». – Жестко осадил «гостя» Невский.
– Опаньки! Как заговорили. Я тоже не распускаю сопли. А зачем меня тогда сюда приперли?