— Ой, какой же ты у меня молодец!
— Ну при чем тут я? — Виктор обнял Элю за талию и, не обращая внимания на мокрые волосы, поцеловал в шею. — То ребята постарались.
— Нет! — покачала головой Эля. — Эта ванная… Моя ванная… То не ванная, а мечта!
— Да чего уж… — восторг Эли несколько удивил Виктора. — Ванна как ванна.
— Нет, ты ничего не понимаешь! — Эля отстранилась и начала принюхиваться к одежде Виктора. — Чем это от тебя пахнет?
— Как чем? — Виктор отпустил Элю, понюхал собственные руки и наконец догадался. — Так это ж бензин! Понимаешь…
Он собрался было сказать про «опель», но Эля решительно перебила его:
— Не хочу ничего понимать! Какая вонь! — она начала придирчиво осматривать Виктора. — На кого ты похож? Пыль, грязь, пятна какие-то…
— Да это… — принялся оправдываться Виктор, но Эля тут же остановила его:
— Не желаю ничего слушать! Снимай все и лезь в ванну! — она потянулась к Виктору и, прижимаясь щекой, ласково промурлыкала ему в ухо: — Сегодня ты у меня просто пай-мальчик, и я буду тебя купать, как маленького…
* * *
На следующее утро Эля и Виктор проснулись одновременно. Какое-то время они еще нежились в кровати, поскольку воскресным утром спешить было некуда, а потом Эля встала и вприпрыжку поспешила вниз. Ее так и тянуло заняться домашними делами на отремонтированной кухне.
Виктор же, наоборот, неторопливо оделся, заглянул к Эле на кухню и, воспользовавшись тем, что она захлопоталась, готовя завтрак, вышел во двор. Там он открыл гараж, неспешно прошелся чистой тряпкой по крыльям и бокам «опеля», потом смахнул пыль с сидений и завел машину.
Подождав, пока мотор прогреется, медленно выехал из гаража, закрыл ворота и подогнал автомобиль к боковому входу. После чего вышел из машины, еще раз оценивающим взглядом окинул «опеля» и только потом снова заглянул в кухню.
Эля выжидательно посмотрела на него и спросила:
— Ты остаешься?
— Конечно. А куда мне идти? — удивился Виктор.
— Так авто ж подъехало… Я думала, за тобой.
— Да нет, то просто так, — с напускным равнодушием отозвался Виктор и, глядя на со вкусом сервированный стол, усмехнулся. — Ты вроде как ухаживаешь за мной?
— Конечно, считаю необходимым, — отшути лась Эля и пригласила. — Садись скорей, а то чай ос тынет.
Управившись с завтраком, Виктор посмотрел на Элю, собиравшуюся мыть посуду, и вдруг, нарочито растягивая слова, сказал:
— А у меня для тебя сюрприз…
— Какой?
Эля повернулась к Виктору и спросила:
— Ну так где же он? Показывай.
— За-че-кай трошки.
Виктор первый раз попробовал говорить по-укра ински, и продолжавшая перетирать чашки Эля весело рассмеялась.
— Ты смотри, может, еще и польский выучишь?
— Если оставят тут, конечно, выучу, — согласился Виктор.
— Подожди, подожди, — вздрогнув от неожиданности, Эля чуть не выронила чашку. — А что, могут перевести?
— Само собой, — вздохнул Виктор. — Дело солдатское…
— Понимаю… — Эля поставила чашку на место и, украдкой глянув на Виктора, поинтересовалась:
— А демобилизовать тебя могут?
— Могут, только когда…
— А если все-таки демобилизуют, то ты куда?
Виктор понял, почему она так придирчиво, даже забыв про обещанный сюрприз, его расспрашивает, и улыбнулся.
— Ну, сначала домой…
— А у тебя там, в России, дом или квартира?
— Там? — лицо Виктора внезапно исказила злая гримаса. — Нет там ничего…
— Да я ж не об этом, — Эля мгновенно уловила смену настроения Виктора. — Я помню, у тебя из родных там только дядечка, и это он тебя воспитал, но я не про то, я про помешкання.
— По-меш-кан-ня… — По складам повторил за нею Виктор и цокнул языком. — Жилье, значит… Было жилье и есть жилье. Пока учился, в общежитии жил, а в эвакуации, дядя писал, ему комнату в коммуналке дали…
— А цо то есть, коммуналка? — удивленно спросила Эля.
— Видишь ли, — начал пояснять Виктор, — в России бывшие частные дома и большие квартиры делят. Дают каждой семье по комнате, и живи…
— Да, я слышала, только не знала, что это зовут коммуналка, — закивала головой Эля и, возвращаясь назад, к посуде, вдруг спросила: — А из моего дома могут сделать ком-му-нал-ку?
— Навряд ли, — Виктор пожал плечами. — Хотя…
Он замолчал, а Эля, заключив из его ответа, что такое может случиться, тоже молча принялась складывать в шкаф вымытую посуду. Молчание длилось минуты две, потом Виктор тряхнул головой и поднялся.
— Не переживай, все будет нормально, — он подошел к Эле, обнял ее за талию и прошептал в ушко: — Идем, я тебе лучше сюрприз покажу…
— Так я же давно жду, — Эля повернула голову и поцеловала Виктора в щеку. — Неси.
— Нельзя… — Виктор пощекотал губами Элину шею. — Он тяжелый.
— Ну, тогда… — Эля повесила полотенце на крючок и, освободившись из объятий Виктора, сказала: — Пошли, посмотрим.
Они вместе вышли из кухни. Эля, решив, что сюрприз связан с ремонтом, собралась было идти по лестнице на второй этаж, но, выйдя вслед за Виктором во двор, увидела «опель» и в восторге всплеснула ладонями.
— То ты взял авто на воскресенье? Покататься?
Неприкрытая радость Эли обрадовала Виктора, и он, явно стремясь усилить впечатление, тут же похвас тался:
— Нет, теперь эта машина все время здесь будет. У нас в гараже.
— Как это? — удивилась Эля. — Тебе разрешили держать служебное авто у нас дома?
— Это не служебный, — тряхнул головой Виктор. — Это мой автомобиль.
— Как это твой? — не сразу поняла Эля.
— Очень просто. Я откупил его у пана Тадека и теперь в любое время могу отвезти тебя, куда ты только захочешь. Прошу! — Виктор картинно распахнул дверцу автомобиля. — Садитесь!
— Нет, нет! — запротестовала Эля и, изобразив из себя барыню, шутливо распорядилась: — Авто к парадному, а мне еще надо переодеться.
Виктор мгновенно поддержал игру и, копируя хозяина фотоателье, согнулся в полупоклоне.
— До послуг пани…
Когда минут через десять Эля вышла из парадного, Виктор, сидевший за рулем «опеля», чуть не раскрыл рот. Между девушкой, которая только что побежала переодеваться, и настоящей пани, не спеша спускавшейся по ступенькам, было разительное отличие.
Виктор не мог понять, что именно изменилось, однако что-то заставило его сорваться с места и, не сводя восхищенного взгляда с женщины, казавшейся неприступно красивой, помочь ей сесть в машину. А потом, ощущая в груди странный холодок, он поцеловал руку Эли и негромко сказал: