РАСХОД БОЕПРИПАСОВ VIII АРМЕЙСКИМ КОРПУСОМ [94]

2 — Речь, очевидно, о боеприпасах к орудиям «Штурмгешюцев».

По этим данным прослеживается высокий процент настрела боеприпасов к полевой артиллерии и пушкам штурмовых орудий. Советские атаки отбивались ураганным огнем полевой артиллерии. Неудивительно, что рефреном в сводках Генштаба в отношении августовских наступлений 4-й танковой армии звучали слова: «Противник оказывал сильное огневое сопротивление». В целом в излучине Дона события развивались вполне в русле контрударов 1941 г. Советские танковые соединения обрушивали на противника град контрударов, но не добивались решительного результата. После истощения сил механизированных частей противник получал возможность реализовать свои планы. Так, например, в ходе сражения под Уманью в конце июля 1941 г. 2-й мехкорпус смог на какое-то время задержать наступление танковой группы Клейста в тыл 6-й и 12-й советским армиям. После того как корпус потерял танки, последовал Уманский «котел».

Жара. «Котел»

Поворот немецкой 4-й танковой армии на Сталинград (см. ниже) оказывал все большее влияние на события на Сталинградском фронте. К 6 августа 1942 г. советскому командованию понадобилось армейское управление, и выбор пал на штаб К. С. Москаленко. Вскоре он стал штабом 1-й гвардейской армии. Соответственно директивой фронта № 00209/оп от 0.10 5 августа войска 1-й танковой армии, 131-я и 299-я стрелковые дивизии, 23-й и 28-й танковые корпуса и 158-я танковая бригада передавались 62-й армии.

Вывод управления танковой армии и планы его использовать вовсе не означали отказ от наступательных планов. С одной стороны, танковый парк 62-й армии представлял собой жалкое зрелище. В 23-м танковом корпусе на 6 августа 1942 г. насчитывалось: в 189-й танковой бригаде 1 Т-34 и 90 активных штыков мотострелков, в 99-й бригаде — 2 Т-34, 2 Т-70 и 60 штыков, в 56-й бригаде — 6 Т-34 и 2 Т-70 (пять танков на ходу и четыре неходовых), 25 автоматчиков, в 9-й мотострелковой бригаде — 92 штыка [95] . В 39-й и 55-й танковых бригадах 28-го танкового корпуса оставались 1 и 2 танка соответственно, в 32-й мотострелковой бригаде — 1730 человек [96] . Пожалуй, самой сильной на тот момент была 158-я танковая бригада, которая благодаря упорной работе ремонтников к 7 августа сохранила в строю 12 танков КВ [97] . В 196-й и 131-й стрелковых дивизиях оставались на 5 августа 4772 человека и 6279 человека соответственно. От их былой мощи и почти 100 %-й комплектности остались одни воспоминания.

«Тридцатьчетверка-сталинградка», подбитая на подступах к переправе через Дон

Еще одно фото той же машины. Видна пробоина в борту башни

Т-34 с другого ракурса. Антенна отсутствует. Возможно она стала жертвой запасливых солдат, но, скорее всего, радиостанция на этот танк просто не устанавливалась

Тем не менее 62-й армии была поставлена задача «наступать на Сухановский, Нижне-Бузиновка». На первый взгляд это может показаться безумием, но в действительности это было частью плана — новым сильным игроком в схватке в большой излучине должна была стать 21-я армия. В ее состав передавались 96, 98 и 87-я стрелковые дивизии из числа «дальневосточных», которые выгружались на участке Филоново, Арчеда и выдвигались на фронт обороны армии к 4–5 августа 1942 г. Соответственно предполагалось, что «на участке 21 А будет создан небольшой кулак из трех свежих хорошо подготовленных стрелковых дивизий и двух новых танковых бригад» [98] . 96, 98 и 87-я стрелковые дивизии на 5 августа насчитывали 11 796, 11 878 и 11 753 человек соответственно [99] . Не ясно, о каких бригадах идет речь, но 21-й армии передали три отдельных танковых батальона (86 танков). Три дивизии предполагалось переправить через Дон и использовать в новом наступлении с решительными целями во фланг и тыл немецким войскам в большой излучине Дона. Общая численность 21-й армии возросла примерно до 85 тыс. человек. Для сравнения: на 20 июля она насчитывала 29 тыс. человек.

Оценивая тогдашнюю обстановку с позиций сегодняшнего знания, можно констатировать, что наступление 21-й армии имело неплохие шансы на успех: под Клетской оборонялась 376-я пехотная дивизия XVII армейского корпуса. Этот корпус не располагал ни тяжелой артиллерией, ни «Штурмгешюцами» в качестве средств усиления. Начало наступления было назначено на утро 6 августа, но в этот день свежие дивизии еще находились в процессе сосредоточения, и его пришлось отложить.

Однако по другую сторону фронта тоже вынашивались наступательные планы. Дёрр пишет: «7 августа, наконец, прибыли отставшие боевые части. Снабжение армии было обеспечено в такой степени, что можно было начать наступление на позиции противника западнее Дона» [100] . Накопление боеприпасов и горючего, конечно, было важным делом. Столь же важным было подтягивание в излучину Дона пехоты 6-й армии. Это позволило вывести из первой линии 16-ю танковую дивизию и подготовить ее к наступлению. Всего к наступлению привлекались пять пехотных, одна легкопехотная, две танковых и две моторизованных дивизии.

Утром 7 августа северная и южная ударные группировки 6-й немецкой армии перешли в наступление по сходящимся направлениям. Северная группировка прорвала оборону 196-й стрелковой дивизии 62-й армии, а южная — 112-й стрелковой дивизии (8107 человек на 5 августа) той же армии. Главный удар наносился 16-й танковой дивизией XIV танкового корпуса, наступавшей из района Майоровского. Ее боевые группы «перекатывались» через позиции 100-й легкопехотной дивизии. В сущности, немцам удалось нанести удар по самому уязвимому месту — 196-я стрелковая дивизия была сильно ослаблена предыдущими боями. Прорвав ее оборону, немецкие танки уже около полудня 7 августа вышли в район Острова, форсировали Лиску и устремились на подступы к переправе через Дон, к Березову (у переправы в районе Калача). Тем самым ударная группировка 62-й армии была глубоко охвачена с фланга, и создалась угроза переправам через Дон. Поначалу она оказала упорное сопротивление, в ЖБД 6-й армии отмечалось: «К наступлению 60-й мд, которая после захвата Скворина движется на юго-восток, во второй половине дня присоединилась 3-я мд. Дивизия ведет тяжелые бои с окопавшимся противником, располагающим танками. Ее наступление затрудняют многочисленные минные поля» [101] . Однако уже в середине дня 7 августа охват фланга привел к расшатыванию и постепенному развалу обороны. 99-я танковая бригада 23-го танкового корпуса была окружена, к штабу корпуса вышли немецкие танки.