— Кто его заменит? — спросил д'Артаньян.
Пораваль, не задумываясь, ответил:
— Парижанин.
— Он командует группой, которая и без того ослаблена после смерти Арамиса и моего ухода.
— Это приказ. Мы укрепим группу другими людьми.
Тем временем Пораваль посылал связных одного за другим в штаб сектора, чтобы по возможности наладить прерванную связь или получить более достоверную информацию о судьбе штаба. Один из посланных сообщил, что штаб сектора прошлой ночью покинул замок, но до сих пор неизвестно, где он находится. Эта новость несколько рассеяла опасения Пораваля за судьбу Марсо, но все же не смогла совсем успокоить его. Связной, явившийся утром из батальона Ролана, не сообщил ничего нового. К полудню Пораваль решил было предпринять более глубокую разведку, но в это время к нему прибыл наконец первый связной из сектора. Пейроль доставил ему предписание, гласившее:
«Майору Поравалю. Получен приказ освободить любой ценой и без промедления политических заключенных, находящихся в Бержеракской тюрьме. Учитывая, что ваш батальон размещен ближе всего к Бержераку, передаю вам этот приказ для немедленного исполнения. Я целиком полагаюсь на вас. По имеющимся сведениям, предстоит освободить 80 человек. Тюремную охрану можно привлечь на нашу сторону. Для данной операции достаточно одной смелой группы при поддержке максимум двадцати человек. Податель сего сообщит вам новую дислокацию штаба сектора и условия связи. При переезде штаба погиб один боец. По всей вероятности, мы были преданы субъектом, явившимся из отряда Жаку — Эмилио. Он прибыл в штаб в 6 часов вечера и пропал без вести на следующий день в 6 часов утра.
Надеюсь, что вы довольны своими позициями, прошу сразу же установить со мной связь».
Подписано: «Марсо».
Ознакомившись с предписанием, Пораваль приказал Пейролю подождать несколько минут. От его плохого настроения не осталось и следа. Он был доволен, чувствуя, что его ценят. Рад тому, что ему доверено важное задание. Рад, что сумел правильно разобраться в деле отряда Жаку — Эмилио. Он перечитал предписание и, немного поразмыслив, позвал Пейроля.
— Слушай, малыш, ты как будто довольно сообразителен. Мне об этом говорил твой брат… Да я и сам хорошо тебя знаю и всегда интересуюсь тобой…
— Так точно, товарищ майор.
— Ты доволен ремеслом солдата? Не очень трусишь?
— Все как будто в порядке.
— Ты, надо думать, знаешь Бержерак?
— Да, неплохо.
— Как ты считаешь: сможешь ли ты выполнить там сегодня днем задание по разведке?
— Смогу, товарищ майор.
— Предупреждаю тебя, это будет в районе тюрьмы.
— У меня как раз есть кузина, которая живет там поблизости.
— Очень кстати. Кто-нибудь еще в твоей группе знает Бержерак так же, как ты?
— Да, крестьянин Беро…
— Кто у тебя командир группы?
— Парижанин.
— Я знаю. На него можно положиться?
— Думаю, что да. Он сам сидел в тюрьмах и до последнего времени находился в концлагере.
— Прекрасно. Беги в свой отряд и скажи этим двум, чтобы, бросив все дела, явились ко мне. Нужно будет предупредить еще д'Артаньяна. Или лучше оставайся здесь, а я пошлю связного. У меня к тебе есть еще другие вопросы…
* * *
Пейроль и Беро под командой Парижанина отправились в Бержерак. Задание было такое:
1. Выяснить местоположение тюрьмы и получить максимум возможных сведений о числе заключенных, размещении постов, системе охраны, времени смены караула и так далее… Все это, вероятно, можно разузнать, познакомившись с кем-нибудь из надзирателей.
2. Наметить лучший маршрут для вывода арестованных, так как нельзя будет, не возбуждая внимания, подвести грузовики близко к зданию тюрьмы.
3. Если удастся наладить связь с тюремной охраной, подготовить план освобождения заключенных, рассчитанный на сегодняшнюю ночь.
4. Во всех случаях быстро информировать штаб батальона.
После часа езды на велосипедах три приятеля въехали поодиночке в город и снова встретились в лавке, указанной Пейролем. Оставив свои машины на хранение лавочнику, они разгуливают по улицам с безобидным видом крестьян, приехавших из деревни. У каждого спрятан револьвер… После вчерашнего ливня снова установилась чудесная погода. Под ласковыми лучами солнца ярко зеленеют деревья в саду против тюрьмы. На скамейках сада сидят женщины и старики, дети резвятся вокруг фонтана и бегают по аллеям…
— Этот сад, прямо против тюрьмы, точно создан для нас, — говорит Парижанин. — Превосходная позиция для наблюдения… Через него, пожалуй, можно было бы и эвакуировать заключенных…
— К сожалению, нельзя, — поясняет Пейроль, — в саду нет другого выхода.
— Мы с Беро обследуем сад, а ты тем временем сбегай-ка для первой разведки к своей кузине. Встреча — здесь, через полчаса…
Пейроль задержался больше положенного, но зато сообщил интересные сведения. Его кузина оказалась знакома с одним из бывших тюремных стражников. Они вдвоем сходили к нему. Человек он, видимо, порядочный, но нерешительный. Впрочем, он оставил службу в тюрьме еще до оккупации, а с тех пор произошло много перемен, и он теперь не в курсе дел. Однако, уступая настойчивым просьбам, он сообщил имя одного надзирателя, состоящего сейчас там на службе.
— Великолепно, — говорит Парижанин. — А что представляет собой твоя кузина?
— Девушка лет двадцати пяти, довольно красивая.
— Участвует в Сопротивлении?
— Не могу сказать, но, во всяком случае, она не против нас.
— Она нас не выдаст?
— Что ты! Этого не бойся.
— Очень хорошо. Раз ты из нас троих лучше всех одет и к тому же ее кузен, бери ее под руку и прогуливайся вдвоем с ней по окрестностям. Надо изучить дорогу для отхода. Через сад пройти не удастся. Беро говорит, что нужно перейти через железнодорожный переезд около вокзала, но там немецкий пост. Поговори об этом с тем товарищем железнодорожником, к которому нас направил Пайрен, и собери все нужные сведения. А мы тем временем нанесем визит надзирателю…
— Только бы застать его дома! — говорит Беро, дергая звонок.
— Не унывай, кого-нибудь да застанем и, в крайнем случае пошлем за ним.
Какая-то женщина открывает им дверь.
— Что вам угодно, господа?
— Мы хотели бы поговорить с господином Ленуаром.
— Вы пришли удачно, — говорит человек в форме надзирателя, — я как раз собирался уходить. Чем могу служить?
— Мы должны кое-что сообщить вам лично, — заявляет Парижанин.
— Входите, пожалуйста, господа.
Все четверо входят в столовую. Надзиратель — мужчина могучего телосложения. Он не похож на человека, который позволит себя запугать. Жена его, довольно миниатюрная женщина, упорно не желает уходить и с некоторым беспокойством смотрит на посетителей. Парижанин решает приступить к разговору.