– Командировку надо отметить? – блеснул он неожиданной прозорливостью.
Сан Саныч кивнул, а капитан мотнул подбородком, по-гусарски щёлкнул каблуками и, упав на колено, нарочито-киношным жестом царского гонца вручил Колобку фляжку:
– Государь-надёжа, не вели казнить челом бьющих, а изволь пробу снять с напитка молодильного!!!
– Ручку можно не целовать! – язвительно заметил строевик и вынул из кармана внушительную связку ключей и металлических печатей.
* * *
Импровизированный ужин в расположении десантников был прост, но обилен. Разогретый в эмалированной кастрюльке шашлык на удивление хорошо лёг на дождавшийся своего часа домашний коньяк.
После тяжелого, насыщенного не самыми приятными событиями дня, спиртное действовало с основательностью и неотвратимостью кувалды, вырвавшейся из рук не рассчитавшего своих сил кузнеца. В головах подвыпивших земляков, словно проснувшийся дух Шаляпина, бродило гулкое эхо не сумевших найти выхода эмоций:
– Ты мне вот что скажи, – пытал майора размякший от выпитого капитан, – неужели все грузины такие отмороженные?
– Сам-то ты, Серёга, в такое веришь?
– Не верю, конечно! Но я даже среди афганских душманов настолько законченных идиотов не встречал!!!
– Успокойся! Таких сюда специально отбирали – вполне осмысленная акция по выдавливанию прорусски настроенного населения. И методы соответствующие: устрашение, создание неприемлемых для жизни условий, физическое уничтожение. В Грузии меняется государственное устройство, и новая власть, вполне естественным порядком, избавляется от тех, кто неизбежно окажется в активной оппозиции.
– Саня!!! Но ведь это – фашизм! Гамсахурдиа ведет себя как новоявленный фюрер! Я его интервью читал: он, совершенно не скрываясь, ставит задачи по "очищению нации"! Откуда он вообще такой взялся?
– Как, откуда? Из тюряги, естественно. Начал с изнасилования однокурсницы. Потом вспомнил, что родился в семье несостоявшегося нобелевского лауреата и перекрасился в диссидента. Теперь – без пяти минут президент "независимой Грузии".
– Чудны дела твои, Господи … – только и развёл руками десантник.
Отработанным движением он крутнул зверского вида нож, вяло поковырялся им в кастрюльке с шашлыком. Определившись, наколол кусок мяса поувесистее и отправил его в рот. После пары жевательных движений капитана посетила очередная мысль. Он на мгновение замер, а затем энергично сглотнул (чего там мелочиться, если известно, что желудок крокодила переваривает гвозди, а желудок десантника – фаршированного гвоздями крокодила?). Разрешив таким образом проблему занятости рта, он, привлекая внимание земляка, постучал рукояткой ножа по крышке заменявшего стол зелёного армейского ящика. Ящик отозвался гулким эхом, а капитан выдал целую серию мучающих его вопросов:
– А нормальные, нормальные-то люди среди грузин встречаются? Наверняка и такие есть? Чего они молчат? Почему этого идиота не свергнут? У тебя, кстати, друзья среди них есть? – поинтересовался он и потерянно добавил. – Знаешь, пока сюда не попал, считал грузин исключительно миролюбивой и доброжелательной нацией...
– Друзья, Серёга, конечно же, есть. Как без друзей? Только с полной уверенностью что-то утверждать в отношении любой отдельно взятой нации, я бы не стал… Придурков и у нас, и у грузин хватает. Я здесь всяких видел... Есть такие, кто безоружных солдат и ветхих старух убивает, а есть и вполне вменяемые люди. Три года назад как было? Вышел солдат за КПП, прошёл двести метров – в сосиску пьяный. Грузины вином накачали… Очень они тогда военных любили. А сейчас? На днях солдату из тбилисской бригады связи, в ста метрах от забора, нож под лопатку сунули. В госпитале еле откачали…
Сан Саныч взял у десантника нож, взвесил на ладони, хмыкнул, несколько раз не менее искусно, чем его земляк, крутнул над головой. Улыбнувшись, вернул владельцу, явно удивлённому неожиданными для связиста навыками.
– И офицеров в Грузии раньше уважали, – продолжил он, – а теперь, пока муж на службе – грузинские менты его жену насилуют. В порядке паспортного контроля... И счёт таким случаям идёт не на первый десяток! На службу, как зайцы, прячась, в гражданке ездим. Чтобы "страстей не накалять". Население, видите ли, завидев форму, сильно огорчается! Недавно в Штаб округа подполковник из Армении ехал. Интендант, на сверку. Он не в курсе был, что по Тбилиси в форме ходить нельзя. Ну и проехался в метро. На тот свет. Какой-то отморозок с криком "Сакартвело гамарджос!" – зарубил его топором. Прямо в вагоне. Мужик Афган прошёл, землетрус спитакский пережил, а тут – развалили голову пополам, и амба. Две дочки сиротами остались...
– Глупая смерть… Теперь каждый грузин с собой в метро топор таскает?
– Один нашелся…
Прожевав кусок шашлыка, и отрезая тем же "свирепым" ножом горбушку, майор вздохнул:
– Сейчас в Тбилиси человеку в форме отказываются продавать хлеб… Пожилые грузинки (заметь, Серёга – пожилые!) в очереди в хлебных магазинах исходят на крик, утверждая, что Москва вывезла весь урожай грузинских яблок на Украину – теперь им нечего купить детям! И все в эту глупость верят! А ты видел, что бывает с урожаем яблок на Украине? Его просто невозможно собрать – деревья ломаются! – Сан Саныч вздохнул, не чокаясь, опрокинул в себя коньяк, поморщился. – После этого случая прихожу домой, а за мной сосед-грузин увязался. Телевизор починить просит. Я ему в ответ – про хлеб… Не поверишь – теперь не знаю куда этот хлеб девать. Каждый день по две-три буханки соседи приносят. При этом я – единственный военный и единственный русский на девятиэтажный двенадцатиподъездный дом. Вот так и живём: в своем доме – одно отношение, на улице – совсем другое.
– Однако… Как такое одно с другим уживается? – десантник сокрушенно покачал головой и жестом показал, что закурит. Сан Саныч, соглашаясь, кивнул. – Нереально звучит, – вздохнул капитан. – Как сказки для умственно неполноценных…
– Это что! В деревнях, южнее Тбилиси и в районе Сагареджо, нас, в самый разгар гонений на русских и осетин, принимали так, что до сих пор вспомнить приятно.
– В командировку ездил? А там-то что случилось?
– Представь себе – ничего! Нынешняя грузинская власть отказалась платить Краснодарскому краю за поставки хлеба и мяса. В итоге в Тбилиси начался продуктовый дефицит, чуть ли не голод. Одно время по карточкам из ЖЭКа выдавали по 125 граммов макаронных изделий на человека в месяц. Вот мы с друзьями и мотались за город на заработки. Организовали ватагу и пару раз съездили как мини-продотряд в вояж по сёлам. По принципу натурального обмена: мы им – ремонт телевизоров и сварные работы, они нам – продукты. Самое смешное, что замполит, который у нас был и за водилу, и за переводчика, даже не скрывал, что он осетин.
– Неужто без эксцессов обошлось?
– Словечка кривого не слышали!
Капитан разлил ещё по одной стопке, и земляки, вполне довольные собой и разговором, незамедлительно их опорожнили.