– Ты обратил внимание, Саня, – поморщившись, выдохнул десантник, – когда говоришь о приятном, то и коньяк душевнее пьётся? Расскажи-ка ещё чего хорошего, а?..
– О грузинах?
– О грузинах! Дай, хоть душой отмякнуть, а то, глядя на тех, которые здесь, звереть начинаю.
– Тогда слушай! Есть у нас при штабном узле головная ретрансляционная точка. В Коджори. Через неё идёт почти половина действующих связей, в том числе и те, которые я здесь налаживал. Сам Коджори – дачный посёлок в двадцати двух километрах езды по крутому серпантину. Живёт в нём, в основном, бывшая партийная элита и прочие местные тузы. А точка наша стоит на горочке, как раз над этим посёлком. Как только со связью "затык", то машину, чтобы меня туда забросить, сразу находят, а назад, как всё сделано – "добирайся, как хочешь". При этом, заметь, туда я попадаю в форме. Вечером домой хочется, опять же – с утра на службу. Вот и добираюсь пешим ходом, на ночь глядя, на свой страх и риск. Один раз до самого Тбилиси на своих двоих пёр – ни одна сволочь не остановилась. Некоторые, проезжая мимо, проклятия шлют, а то и задавить норовят – скачу от них, как таракан от тапка… Но большинство просто боятся брать: свои сожрут, если узнают. Обычно же, не сразу, но находились, кто до ближайшего метро подбрасывал. Притормозят, оглядятся (не видит ли кто) и показывают: "Давай, садись бегом!" Потом, пока везут, просят фуражку снять и сесть пониже. Так, чтобы погон не было видно. Едут, бледные от собственной храбрости, и трясутся. Денег, правда, ни разу не брали. Среди тех, кто всегда подбирает – художник. Зурабом Константиновичем звать. Один из секретарей в местном Союзе художников. Так вот, именно он, всегда демонстративно останавливается. Выйдет из машины, вальяжно так. Не торопясь, как важной персоне, дверцу откроет... Чтобы, значит, все проезжающие его поступок видели. Раз пять или шесть за эту зиму подвозил…
– Правильный мужик!
– А то! Как-то я к нему в студию заезжал: сильно рисует. Чем-то Сарьяна напомнил. Но, знаешь, Сарьян да и вообще модернисты – слишком не моё, не задело. А вот скульптуры у этого грузина – сумасшедшей силы! Всё жаловался, что не принимают его в Грузии как живописца, и вынужден на жизнь зарабатывать кладбищенскими памятниками. На Кавказе мавзолеи и крутые надгробия – товар востребованный. Я ему как-то сдуру сказал, что его скульптуры кажутся мне гораздо сильнее картин. Обиделся. Хотя, казалось бы, что ему мнение какого-то вояки? Сказал, что в Москву уедет. Насовсем. Там будет работать.
– Так обиделся? – улыбнулся десантник.
– Вряд ли. Просто ловить ему здесь больше нечего. Впрочем, и русским, и осетинам, и всем другим, кому Боженька дал талант и приличную профессию – тоже здесь ничего не светит. Уедут в Россию, или в какие Америки с Европами да Израилями. Судя по всему, местный беспредел – это надолго.
– Думаешь, все кто сможет, свалят? В России или на Западе ведь надо ещё работу найти да и обустроиться на новом месте, и жить начать – ой как непросто!
– Ну, в этом-то вопросе, Серж, что у них, что у наших земляков проблем нет. Сначала уедут самые яркие и талантливые. Устроятся, встанут на ноги. А потом, за ними, и другие потянутся: родня, друзья, просто знакомые… Кавказцы и азиаты – народ дружный.
– Эдаким макаром, с ними вместе, в Россию и всякая нечисть понаедет?
– Не без этого… Но посмотри на Штаты – на ком они поднялась? Любая светлая голова, любой профессионал, для принимающей стороны – благо… Думаю, что и заигрывающие с новой Тбилисской властью таланты – и те уедут! Даже те, кто в фаворе, как автор Гимна свободной Грузии! Вот, кстати, будет номер!!! Ещё та пощёчина для новой грузинской власти.
– Автор гимна? Кто такой?
– Есть такой – Сосо Павлиашвили. Молодой. Кривляка и позёр, но очень музыкален и талантлив.
– Павлиашвили? Не слыхал о таком… Как думаешь, Саня: если из страны уедет даже автор её Гимна, а с ним все талантливые актёры и художники, инженеры, врачи, – оставшиеся задумаются? Или так и будут про "Сакартвело гамарджос" выпучив глаза орать?
– Хрен их знает, – пожал плечами Сан Саныч. – Поживём, увидим…
* * *
Через два часа шашлык, пара баночек тушёнки, пучок дикого чеснока и каравай свежего хлеба иссякли. Иссяк и первоначальный энтузиазм земляков. Осталось более литра неплохого коньяка и вопрос определения Сан Саныча на ночь.
Дневальный по лагерю, без лишних напоминаний, вызвал машину Сан Саныча и сделал вид, что нисколько не интересуется нарочито твёрдой походкой отцов-командиров, закатного цвета румянцем их лиц и внезапно прорезавшейся стальной озабоченностью во взоре.
Дорогу до гостиницы показывал усевшийся на место старшего машины капитан.
– Серёга, – поинтересовался забравшийся на заднее сиденье и громко хлопнувший выворачивавшейся из рук дверцей Сан Саныч, – а почему с грузинами совместные патрули организовали, а с осетинами – нет?
– Всё просто – грузины местную милицию официально отменили. Так что её как бы и нет. Честно говоря, не хотел бы я заниматься "наведением конституционного порядка" и "бродить дозором" где-либо ни с теми, ни с другими. Грузинов лучше вообще отсюда убрать от греха подальше. Пока они тут дурью маются да беспредельничают, и с осетинами взаимодействовать – ещё та головная боль. У каждого из них – до десятка свежеубиенных родственников. Поди, оставь такого без присмотра… С дисциплиной у горячих кавказских парней всегда не очень – пальнёт в какого охамевшего грузина, а виноваты оба будем…
– Странное дело получается, Серёга. Дров наломали грузины, осетины им ответили, а единственная способная прекратить беспредел сторона – Россия – не мычит и не телится. Такое ощущение, что там, наверху, норовят страну к тотальной гражданской войне подтолкнуть…
– Вот и я о том же… Москва, наверное, от большого ума, озадачила нас изъятием оружия у местных осетин и грузин. Да ещё под контролем силовиков конфликтующих сторон. Из Москвы, что ни распоряжение – голимая подстава! У осетин столько друзей и родственников намолотили, что, если у кого из местных грузин найдут оружие – тут же и порешат. Не удержатся, факт! Да и смешно это. Убивали осетин грузинские менты, а теперь эти же менты будут у них охотничьи ружья и добытые на складах гражданской обороны ППШ отбирать! Издевательство!!! Как ты себе представляешь тот факт, что у грузинских силовиков все данные на разоруженных осетин останутся? Мы, рано или поздно, уйдём, а грузины вернутся. Со списками и адресами. "Горбатый" совсем свихнулся: сначала до драки внутри страны довёл, а теперь передравшихся друг другу сдаёт! Чтобы крови побольше было! Не зря моя бабка говорила: кровавая отметина у него на лбу – к большой крови!
Некоторое время земляки молчали, но перед самой гостиницей Сан Саныча опять осенило:
– Слушай, Серёга, а куда грузинские патрули ночью деваются?
– Не знаю!.. – равнодушно пожал плечами земляк. – Большинство, думаю, в свой лагерь убирается. Но кое-кто – у местных грузин ночует. Во всяком случае, в гостях у них их частенько видели. Опять же – берутся откуда-то те, кто по ночам стрельбу устраивает? Кстати, при местном интенданте попридержи язык. У особисты подозревают, что он с грузинскими ментами не только шуры-муры на тему "купи-продай" разводит, но и информацию им сливает.