«Какие горячие девчонки, — думал Леха, зачарованно поглядывая на спутниц Оритии, — вот бы познакомиться поближе». Даже мысль о беременной Заране, оставшейся далеко в Крыму, не могла сейчас отвлечь его от происходящего.

— Да, я пришел без спроса, — спокойно ответил Иллур, и, обернувшись в сторону повозок с золотом, добавил, — надеюсь, эти скромные дары, заставят его сменить гнев на милость.

— Золото греков? — деловито уточнила Орития, проявив осведомленность о последних военных победах Иллура. А Леха лишний раз убедился, что в степи и без телефона новости распространялись достаточно быстро.

— Оно самое, — кивнул Иллур, снова ничуть не удивившись, — и я готов поделиться им с вами. Пусть оно послужит залогом нашей дружбы.

Орития усмехнулась. И Леха понял, что ее было не так легко обмануть. Она ни на секунду не поверила льстивым речам скифского царя. «Да здесь бабы, не только красивые, но и умные, — со всевозрастающим удивлением отметил он про себя, — да еще сильные. Повезло нам, однако, с родственниками».

— Я пошлю гонцов в Метрополь, а ты пока будешь ожидать здесь, — заявила, немного поразмыслив, Орития и снова надела шлем, — ответ будет завтра.

— Я буду ждать, — согласился Иллур, — и золото будет ждать вас.

Развернув коней, амазонки ускакали в сторону занятых сарматами холмов, разрешив ветру развевать их длинные волосы. Там они остановились. Раздалось несколько команд. Тут же часть сарматских всадников развернулась и ускакала в сторону реки. Остальные сомкнули ряды, заполнив освободившееся пространство. Похоже, эта Орития управляла здесь всем отрядом. «Баба-атаман, — с восхищением подумал Леха, — вот это армия! Интересно только, она мечом махать умеет или только для красоты носит?».

Размышляя таким образом, Леха даже не подозревал, что совсем скоро ему представится случай самому узнать ответ на этот интересный вопрос.

Глава четвертая Хозяйка Еректа

Когда прекрасные воительницы покинули территорию окруженного лагеря, Иллур, проводив их взглядом, как ни в чем не бывало вернулся в царскую юрту. Леха вошел вслед за ним. Иллур казался довольным.

— Зря ты им золото показал, — заметил Леха, — их же больше. Могут попытаться отобрать.

— Нет, — ответил Иллур, — в ближайший день ничего не случится. Слово Оритии для этих воинов закон. Это ее армия.

— Значит все прошло как надо? — на всякий случай поинтересовался бывший морпех, — они не собираются нападать на нас?

— Нет, — успокоил его Иллур, опускаясь на ковер, — садись, отведай мяса и вина. Забудь о них. Боги нас не оставят. Будем просто ждать.

Но Леху распирало любопытство.

— А кто такая эта Орития? — не утерпел он, присев рядом, — я думал в армии только мужчины служат.

— У нас да. Хотя и у нас раньше бывали такие воительницы, — с едва уловимым сожалением в голосе ответил Иллур, отпивая вина из золоченой чаши, которую только что наполнил возникший из-за спины слуга. Тоже самое слуга сделал с чашей Лехи, а затем как всегда мгновенно исчез, чтобы не мешать царю вести беседу. Верховный вождь скифов после встречи с амазонками, похоже, сам был не прочь обсудить эту тему.

— Царица Орития, — правая рука Гатара. Он высоко ценит как ее ум, так и ее армию, одну из сильнейших у наших северных границ.

— Так она не просто воюет, но еще и мужиками управляет? — искренне удивился Леха, — настоящая царица, — вот это да. Я и не думал что у вас, то есть у нас, такое возможно. А где ее царство?

— Мы на ее земле, — нехотя пояснил Иллур, и лицо его снова омрачилось, — Гатар отдал ей все междуречье от Танаиса до Борисфена, [10] некогда принадлежавшее скифам. И она неплохо управляется со своим царством. Ее крайние земли вплотную подходят к Ольвии с Запада. Она давно присматривалась к этому богатому городу, но мы ее опередили.

— Вот значит как, — смекнул Леха, — мы у нее знатную добычу из-под носа увели. Думаешь она после этого будет с тобой дружить?

— Гатар давно зарится на земли у самого моря, что принадлежат теперь мне, — туманно ответил Иллур, — рано или поздно он попытается их отнять. И тогда мы выясним, кто из нас достоин жить под степными звездами. Но сейчас сарматы в силе. А я мечтаю вернуть былую славу скифам, а значит и земли, где мой народ обитал в древности. Для скифа в этих степях везде дом.

Иллур обернулся и пристально посмотрел в глаза кровному брату.

— Битва обязательно будет, но не сейчас, ее надо отложить. И греческое золото — это не слишком дорогая цена за то, чтобы Гатар не ударил мне в спину. Поэтому мы должны договориться, и Орития нам в этом поможет.

— Думаешь бабам можно верить? — напрягся Леха, вспоминая накаченные формы царицы местных амазонок, которые, похоже, не его одного взволновали.

— Я знаю как привлечь ее на свою сторону, — опять туманно ответил Иллур, как и полагалось царю, который знал гораздо больше чем говорил.

— А как она воюет? — уточнил морпех, и, прожевывая жесткий кусок мяса, вспомнил о крутых спутницах Оритии, — Сама-то хорошо дерется? А ее подруги?

Появившийся из-за спины слуга снова наполнил чашу царя. У Лехи вино еще оставалось.

— Мне рассказывали, что в жестоком бою Орития однажды в одиночку изрубила в куски двенадцать крепких воинов… — начал отвечать Иллур.

Услышав это, Леха чуть не подавился, но виду старался не подавать.

— А ее ближайшие воительницы вчетвером уничтожили отряд из тридцати человек.

— Серьезные девушки, — только и смог выдавить из себя Леха, — а сколько их всего на службе?

— Только в армии Оритии почти десять тысяч таких воительниц, — охотно пояснил Иллур, глядя на тлеющие угли очага, — А кроме нее у Гатара служат и другие царицы. Сарматия обширна и простирается на север вдоль великих рек до непроходимых лесов.

В юрте повисло молчание.

— Но ведь скифы не столь трусливы, чтобы бояться каких-то разъяренных баб? — вдруг ни с того ни с сего спросил Леха.

— Нет, — просто ответил Иллур, и наклонившись к Лехе, добавил, — Но не советую тебе, Аллэксей, испытывать доблесть Оритии или ее подруг. Мне не хотелось бы потерять кровного брата так рано.

Леха инстинктивно кивнул, а сам подумал: «Да что он меня, за слабака, что ли держит. Меня, морпеха, который запросто может разбросать одной левой десяток крепких мужиков, а не то что пятерых, пусть даже до зубов вооруженных баб! Я же в деле себя уже не раз показал. Сам мудрый Фарзой меня хвалил. Обидно даже. Надо будет пообщаться с одной из этих баб поближе. Закадрить как-нибудь при случае, да показать на что способен Леха Ларин. Бабенки-то знатные, да и я не промах. Авось, чего и выйдет».

Он хитро ухмыльнулся, но вслух ничего не сказал, решил не волновать царя. Вдруг еще запретит вообще к амазонкам подходить.