Подняв опрокинутое кресло с гнутыми золочеными ножками, Федор скользнул взглядом по стенам. Они были покрыты штукатуркой, побелены и украшенные фресками, с которых на морпеха глядели грозные боги Рима. «Ничего, — молча отвечал им Федор, — я вас не боюсь. Скоро вы все у меня будете вот здесь!».
И он сжал кулак, погрозив римским богам.
Пол Атрия был устлан каменными плитами, на которых валялись черепки нескольких разбитых ваз, видимо, задетых в спешке побега. Зато вся мебель действительно была на месте. Небольшой круглый столик, несколько кресел с выгнутыми на греческий манер спинками и вычурные лектусы, — спальные ложа, со спинкой в голове и сбоку. Большинство роскошных предметов было украшено слоновой костью, черепаховым панцирем, и золотом.
«Все, как тогда, словно и не прошло нескольких лет, — подумал Федор, все больше впадая в грустное настроение, — а вот здесь, у колонны она тогда и стояла».
— Шикарно живет какая-то римская сволочь, — раздался прямо над ухом громоподобный голос Летиса, пожиравшего глазами убранство атрия, быстро погружавшегося в полумрак. Федор мгновенно вышел из романтических грез, вернувшись в свое обычное состояние.
— Это вилла сенатора Марцелла, — просто заметил он.
— Как! — воскликнули в один голос друзья, — того самого Марцелла, нашего врага? Того, что недавно тебя едва не убил своей рукой?
— Да, это его жилище, — спокойно ответил Чайка, — другого Марцелла я не знаю.
— Давай сожжем этот дом! — предложил Летис.
— Нет, — отрезал Федор, — уже почти ночь, а это может привлечь римских солдат, которые, наверняка, где-то неподалеку. Кроме того, эта вилла будет хорошим подарком Ганнибалу, если уцелеет. Пусть он решает, что с ней делать: сжечь или поселится здесь самому. А мне она не по рангу.
Летис обижено засопел, — ему очень хотелось немедленно что-нибудь здесь уничтожить. Не дожидаясь разрешения, он вдруг схватил один из лектусов, легко поднял над головой и с размаху ударил об стену. Золоченая кушетка сенатора разлетелась в щепки. Летис схватил второй.
— Обожди, — осадил его Федор, — Для начала надо осмотреть, есть ли здесь другая спальная мебель. А то придется лечь на полу.
— Да мне все равно, где спать, я солдат, — ответил здоровяк, но нехотя подчинился, с грохотом поставив лектус обратно на каменные плиты пола.
— Пошли со мной, пока совсем не стемнело, — приказал Федор, покидая атрий, — надо осмотреть библиотеку. Там Марцелл работал с документами из сената.
Урбал молча повиновался. Летис, пнув на прощанье оставшийся лектус, тоже последовал за ними.
Быстро сориентировавшись, Чайка по внутреннему коридору прошел в таблинум, дверь в который была заперта. Вот где нашла выход ярость сына владельца гончарной мастерской из Утики. Хватило одного движения плечом, и дверь слетела со своего места, вырвав «с мясом» петли из косяка.
Посреди архивного кабинета бывшего хозяина виллы стоял массивный стол, на котором виднелось несколько небольших искусно сделанных шкатулок. Узкий шкаф, разбитый на квадратные отделения, полные свитков, находился позади столь же массивного кресла. Еще парочка шкатулок побольше, похожих скорее на большие ящики, обитые железными пластинами, стояла на полу. Все шкатулки, к удивлению Федора, была закрыты. В кабинете царил порядок.
— Ничего не понимаю, — удивился Федор, — неужели сенатор так спешил, что забрал посмертные маски своих предков, но позабыл вывести свой архив. Или что-то ему помешало?
— Точнее кто-то, — ехидно заметил на это Урбал, — и я даже знаю кто.
Пройдясь по кабинету, Федор приказал:
— Летис, достань кинжал и вскрой пару шкатулок. Одну большую и одну поменьше.
Летис с радостью выполнил этот приказ, мгновенно расковыряв первый замок лезвием всегда имевшегося при нем кинжала отменной прочности и остроты. В малой шкатулке был всего один свиток.
— Так, — пробормотал Федор, разворачивая его и пытаясь прочесть документ, — записка от сенатора Кастора относительно нападения на галлов в северных провинциях. Это ясно.
— Может пожечь пару свитков? — предложил заботливый Летис, видя, как мучается в сгущавшейся темноте Федор.
— Не надо, — отрезал Федор, сворачивая свиток и опуская его обратно в шкатулку, — лучше вскрой вторую.
Летис быстро взломал очередной замок массивной шкатулки, больше напомнившей Федору передвижной сейф. Там действительно оказались деньги, дно было завалено множеством разнокалиберных кожаных мешочков, в которых оказались денарии. А сверху лежало несколько свитков.
— Деньги на строительство трех кораблей для флота Сицилии, — проговорил Федор, поднеся свиток близко к глазам, — а также приказ претору Марцеллу немедленно явиться в Остию с флотом.
Федор задумался, что-то не сходилось.
— Так, это что же, получается, — произнес он вслух свои сомнения, — Марцелл прикарманил это серебро или просто забыл построить три корабля для сицилийской эскадры?
— Может, не успел, — подал мысль Урбал, — а только собирался. Тут мы ему и помешали.
— Да все сенаторы одно ворье, — авторитетно заявил Летис, который с интересом изучал в углу чей-то бюст, установленный на небольшой декоративной подставке в виде колонны, — уж я-то знаю.
Федор опустил свиток в шкатулку, и снова подозвал Летиса.
— Вскрывай следующую! — указал командир двадцатой хилиархии, наугад ткнув пальцем в шкатулку, стоявшую на средней полке шкафа.
Там оказались закладные на какой-то дом в Риме на Авентинском холме, отданный неким Всадником сенатору Марцеллу за долги. Там же находилось еще с десяток долговых расписок от людей не бедных и знатных. Похоже, у Марцелла половина Рима ходила в должниках. «Скоро мы спишем все долги, — недобро ухмыльнулся Чайка, — когда займем Рим. А бумажки-то интересные. Если покопаться на досуге, может, и нарою что-нибудь полезное для дальнейшей жизни».
— Все, закончим с этим, — сказал он вслух, — Похоже, нам повезло.
Затем обернулся к Урбалу и добавил:
— Наверняка, сенатор, бросаясь в бега, захватил все самое важно, но, может быть, тут тоже кое-что осталось. Надо захватить все это с собой. Урбал, забери все бумаги и отдай Терису, пусть хранит их в моей походной повозке, пока не доберемся до Ганнибала. Летис, помоги.
— Будет сделано, — кивнул рослый финикиец.
— Как закончите, идите отдыхать. Лагерь должен быть уже разбит.
Федор, сам собиравшийся ночевать в одной из комнат виллы, добавил, немного подумав.
— А то возвращайтесь потом, переночуете разок на вилле сенатора в порядке исключения. Велю вам подыскать комнатку.
Но друзья отказались.
— Не по чину нам на таких виллах ночевать, — к удивлению первым отказался Летис, — вот когда Рим возьмем, тогда уж все будет наше. Я себе такую же отгрохаю. Или у другого сенатора отберу.