За свою жизнь мне приходилось бывать даже в борделях — жизнь дознавателя есть жизнь дознавателя, а убийства в подобных местах тоже происходят. Но в первый раз мне довелось очутиться под крышей дома с красным фонарем в роли частного посетителя. Было несколько непривычно. Да и форму пришлось снять… А в ней я чувствовала себя так уверенно, как если бы за моей спиной стояла пара-тройка стражников. Но не заявляться же в фиолетовой мантии дознавателя в подобное место, не имея ни постановления о задержании, ни ордера на обыск! Так что я явилась в скромном сером платье (форма была предусмотрительно свернута, уменьшена при помощи магии и засунута в дальний карман от греха подальше), правда, и такой вид больше подходил для похода в храм, чем в веселый дом.
Вышибалы на входе поздоровались с Лэром, как с родным, меня же одарили подозрительными взглядами, но как только приятель сообщил им, что «это со мной», местная охрана, которой, судя по виду, самое место в нашем изоляторе, потеряла ко мне всякий интерес.
— И часто ты навещаешь это заведение? При нашей-то зарплате, — осведомилась я, одаривая ларо Стэрола волной презрения. В двух фразах я сумела выразить все, что испытывала в данный момент: раздражение, возмущение поведением друга и подозрение его во взяточничестве.
— Риш… Я не посетитель… — пробормотал он.
— Да что ты говоришь, — хмыкнула я. Уж чему-чему, а таким заверениям в исполнении лиц мужского пола я не верила. Не был, не замечен, не привлекался. Ну-ну.
— Риш, но я правда здесь не посетитель! — вроде бы искренне возмутился мой лопоухий друг, так что мне пришлось задать вопрос в лоб:
— И кто же ты здесь? Работник? — В последнем моем слове содержалось столько яда, что хватило бы человек на десять.
— Э… Да, — выдохнул он.
Несколько секунд я благополучно пребывала в состоянии шока, а потом одними губами — голос от потрясения пропал — произнесла:
— Что?…
Я торчала посреди полутемного коридора, вытаращив глаза, и смотрела на друга, как на что-то вовсе несусветное. Уж лучше бы был посетителем… А главное, кто польстится на услуги, предоставляемые данным заведением, в исполнении этого… Боги, даже слова-то приличного подобрать не могу.
— Риш, ты опять меня не так поняла, — пробубнил алхимик.
— И как же мне тебя понимать? — прошипела я ему в лицо, как смертельно оскорбленная кобра.
— Ну я подрабатываю здесь. Применяю знания, полученные в стенах академии.
— А конкретнее?
— Ну… — Он умоляюще посмотрел на меня, но милосердие никогда не являлось моей отличительной чертой. — Ароматические вещества, бальзамы, афродизиаки…
Я сверлила Лэра тяжелым взглядом, и он поспешил добавить:
— Все абсолютно законно!
— Объяснять это будешь не мне, — отрезала я.
— Риш, только не рапорт! Все действительно абсолютно законно! Если хочешь, покажу тебе!
— Ладно, верю на слово, — хмыкнула я, немного успокоившись. Лэру я все-таки доверяла, да и не особо хотелось, чтобы он мне что-то «показывал». — Но если когда-нибудь…
Приятель рассмеялся:
— Знаю-знаю. В мелкую пыль разотрешь.
— Именно, — с достоинством кивнула я.
— Ты не меняешься. Все та же нетерпимость ко всему, что, по твоему мнению, выходит за дозволенные пределы, — чуть поморщился Лэр.
— Должен же хоть кто-то обозначать эти пределы, — пожала плечами я.
Коридор, в котором мы с приятелем вели милую, практически светскую беседу, наполнил приторно-сладкий запах. Виски тут же заломило. Терпеть не могу таких ароматов. Слишком навязчиво и вульгарно. А через секунду я уже имела удовольствие лицезреть ярко накрашенную особу.
Определить возраст женщины было невозможно из-за слоя косметики, а руки и шею она благоразумно скрыла шарфом и перчатками. Значит, стареющая. И держится как хозяйка. Значит, это здешняя маман.
— Ларо Стэрол, какая радость видеть вас! — громогласно оповестила о своем счастье женщина. — А эта ларэ?… — брезгливо осведомилась маман, взирая на меня, как на таракана в тарелке с деликатесами.
И, похоже, эта лара почуяла, какой я расцветки. Как бы ты не одевался в свободное от работы время, — если шкурка фиолетовая, то всегда найдутся те, кто это поймет с первого взгляда.
— Эта моя коллега, лара Иллира, и мы всего лишь ищем место, где можно спокойно поговорить без свидетелей.
— Да уж, вряд ли вы могли привести подобного рода ларэ в мое заведение для устройства на работу, — язвительно прокомментировала лара Иллира, рассматривая меня с неестественным интересом.
Кажется, последняя фраза должна была выразить нелестное мнение хозяйки борделя о моей внешности и дать понять, что в это заведение меня не примут ни под каким предлогом. Я едва не ухмыльнулась.
— Разумеется, Лэр вряд ли пришел бы к вам с подобной просьбой, лара Иллира. Я уже имею честь служить в ином заведении, которое обладает гораздо худшей репутацией.
Женщина моргнула, опешив, а потом поняла. В золотисто-зеленых глазах мелькнула тень изумления.
— Что ж, я покажу вам комнату, где вы можете побеседовать. Думаю, будет излишним просить вас представиться, ларэ.
Верно. Хотя, готова поклясться, маман уже имеет представление о том, кого Лэр привел с собой.
Хозяйка привела нас в небольшую комнатку, дверь которой была предусмотрительно замаскирована. Скорее всего, я бы обнаружила ее, проводя обыск, но в глаза вход тем не менее не бросался. К тому же я есть я — мама всегда говорила, что чем лучше что-то спрятано, тем быстрее я это найду. Видимо, боги при моем рождении уготовили мне стезю дознавателя. И, судя по мнению окружающих, у богов, ответственных за мой выбор профессии, было странное чувство юмора. Явно черное.
В помещении не было окон, зато обнаружился еще один выход, скрытый за гобеленом, на котором была изображена битва на Йельском поле — одно из значительных сражений. Второй эльфийской войны. Если учесть, что тогда перворожденные бежали с поля боя через тайный проход в топях, то намек на замаскированную дверь был вполне прозрачным. Посреди комнаты стоял небольшой круглый стол с тремя стульями, покрытыми слегка потускневшей обивкой. Больше ничего не было. Видимо, это было одно из тех мест, где люди предпочитают обсуждать свои самые секретные дела.
— Довольно уютно, — заметила я, присаживаясь на стул. По крайней мере, уютней наших допросных.
Лэр понял ход моих мыслей и согласно хмыкнул.
— Я вас оставляю, — произнесла хозяйка и тактично нас покинула.
Еще несколько минут мы с другом настороженно молчали. Да, комната выглядела достаточно надежной для проведения приватной беседы… Но все же осмотреться не помешает.
Я, не задумываясь, использовала дополнительное маскирующее заклинание, которое должно было помешать желающим узнать суть беседы. Лэр одновременно со мной установил защитный контур. Все-таки мы превосходно друг друга понимаем после стольких лет тесного общения.