«Войско» Меровия насчитывало около пятидесяти человек. Четырнадцать из них король отдал под командование Марка. Сердце Бланделла колотилось быстрее, чем у влюбленного мальчишки, пока он не убедился, что среди его людей будет находиться Хир Амрен. Это в значительной степени ободрило Марка.
Отряд пробирался по туманному холодному лесу, передвигаясь почти бесшумно, насколько это было возможно при полном вооружении. Поглядывая на воинов, перебегавших от дерева к дереву, Марк вдруг почувствовал иллюзию: ему показалось, что с ним человек тридцать-тридцать пять, не меньше. «Господи, — взмолился он мысленно, — пусть такой же оптический обман возникнет и у ютов!» Нужды в координации действий не было. От акции диверсионного отряда зависело время нанесения основного удара. Меровий должен был дождаться момента, когда юты среагируют на ложный маневр, после чего должен был атаковать их арьергард.
Если Марку повезет, если юты запаникуют, развернутся и дадут бриттам исчезнуть в лесу, чтобы затем присоединиться к отряду Меровия.., тогда, быть может, Марку Бланделлу удастся прожить достаточно долго, и он успеет найти майора Смита и рассказать ему о том, что случилось с его телом.
«Как я скажу ему? Что я скажу? Представь себе, брат Смит, там, в реальном времени, мы убили твое тело. Боюсь, теперь тебе придется торчать при дворе короля Артура в чужом теле до конца твоих дней».
Марк покачал головой. Получалось грубо и жестоко. Но какая уж тут дипломатия? «Я несу ему смертный приговор. Он никогда не сможет вернуться домой».
Чья-то холодная рука сжала плечо Марка. Он чуть не вскрикнул, но успел сдержаться.
— Легионеры заняли позицию, господин, — прошептал Хир Амрен на ухо Марку.
— Отлично. Что теперь?
— Ну.., не гоже мне растолковывать командиру тактику, но…
— Ну?
— В общем, господин, мне бы не хотелось высовываться, только…
— Да говори же, будь ты проклят!
Марк видел, как Хир Амрен едва заметно улыбнулся. «Видит, гад, что заставляет меня унижаться и радуется этому. Ну и ладно».
— Предлагаю, принц, дождаться того мгновения, когда солнце позолотит вершины вон тех гор на востоке, а затем мы выступим так, чтобы держаться против солнца. Так нам будет легче одурачить врагов — они будут хуже видеть нас и не сразу поймут, как нас мало.
Марк понимающе кивнул.
Медленно занималась заря. Горы отбрасывали длинные тени — те горы, которые пятнадцать веков спустя будут называться хребтом Кадер Идрис. Марк в нетерпении ждал рассвета. Наконец на миг вершины озарила зеленая вспышка, и взошло ослепительно яркое солнце.
— Вперед? — спросил Марк у Хира Амрена.
— Еще мгновение, господин, пусть взойдет целиком. — Командир пригнулся, замер, и вскоре прошептал на ухо Марку:
— Вперед, господин?
— Вперед! — эхом отозвался Марк.
— Вперед! — прокричал Хир Амрен громогласно, как настоящий командир.
Вокруг Бланделла взревело разом множество глоток — явно больше четырнадцати. Воины вставали рядом с ним, и их было вдвое или втрое больше, чем вышло с ним из лагеря. «Я схожу с ума!» — решил Бланделл и заковылял следом за людьми, которых был призван вести в бой.
Половина отряда бросилась бегом вниз по склону, перебежала поле и набросилась на ютское войско на полпути к пристаням. Другая половина, которой по идее и существовать-то не должно, приближалась медленно. Воины шли, пригнувшись. Явно был задуман еще какой-то маневр.
Марк пробежал мимо резерва и догнал первую половину отряда. «Какого черта? Что происходит? Все перепуталось, нас слишком много!» А что самое паршивое, так это то, что юты не ответили на замысел бриттов, как ожидалось. Вместо того чтобы очертя голову броситься на неожиданно появившихся врагов, юты отступили и закрылись щитами, превратившись в неприступную стену. Более половины ютов ушли еще дальше — как раз в ту сторону, откуда должны были появиться люди под командованием Меровия — а ведь их, по подсчетам Бланделла, у короля осталось совсем немного. Юты оглядывались в ту сторону, словно высматривали Меровия, ждали, когда же он наконец появится.
— Господи Всевышний! — вырвалось у Марка, когда они с Хиром Амреном во главе отряда почти вплотную приблизились к передовой линии ютов. — Этот ублюдок Куга снова предал нас! Он выболтал ютам наш план!
— Во имя Митры, надеюсь, что ты прав, господин! — выдохнул Хир Амрен и злорадно ухмыльнулся.
Первые пятнадцать из людей Марка кинулись к ютам и принялись теснить их к берегу. Это оказалось довольно просто — юты как будто особенно и не сопротивлялись. Большей частью они занимались тем, что непрерывно укрепляли свой арьергард, то и дело снимая ради этого воинов с передовой линии.
— Но где же Меровий! — в отчаянии воскликнул Марк. И почти в это самое мгновение он услышал пение волынок и увидел серебряно-белую фигуру короля, появившегося из леса — как раз там, где юты были сильнее всего.
В ужасе Марк понял, что короля окружают всего-навсего десять сикамбрийцев.
Юты злорадно взвыли, и Марк очнулся. Этот вопль представился ему похожим на то, как вопили конфедераты во время Гражданской войны в США — ну, то есть он думал, что они вопили именно так. Практически все ютское войско развернулось и помчалось в сторону, откуда, как, видимо, полагали юты, им наносится основной удар.
— Нам конец, — проговорил Марк упавшим голосом. — Они не купились.
— Еще как купились, господин. Вперед!
Хир Амрен резко взмахнул рукой, и из тумана поднялся резервный отряд, который быстро присоединился к передовому. Удвоенные силы бриттов бросились следом за ютами. Цепь была порвана без особых усилий — казалось, бритты даже не заметили на своем пути никаких препятствий и ударили по тылам ютского войска.
Враги упрямились, не желали мириться с тем, что их одурачили. Они упорно преследовали Меровия и его свиту, а те отступали к пристаням с той же скоростью, с которой туда бежали юты. Более половины ютов пали от предательских ударов со спины прежде, чем поняли, что происходит. Только тут они начали разворачиваться лицом к настоящей угрозе.
Марк сражался рука об руку со своими воинами и старался не отставать от Хира Амрена — ведь именно он, как теперь понимал Бланделл, был настоящим командиром. Бланделл страшно радовался тому, что у него даже нет нужды пускать в ход боевой топор. С другой стороны, и ему не приходилось подвергать себя опасности.
И когда юты наконец развернулись, чтобы лицом к лицу встретиться с правдой, они, видимо, наконец прокляли того сакского лазутчика, который поведал им о стратегических планах бриттов. Несчастные юты гибли один за другим, зажатые на узкой полосе песка. Юты гибли десятками. Ни пленных, ни добровольно сдавшихся. Настоящая мясорубка. Марку стало дурно при виде крови и мертвых тел. Он пытался себя убедить в том, что на самом деле все эти люди — не только юты, но и бритты тоже, — уже пятнадцать столетий как мертвы, но это не помогло.