— Эта тихоня, — сказал Палермо, — решила… Бог ты мой. Ну, вы понимаете… Оставить «Деи Глорию» себе.
Кой кивнул головой, хотя на самом деле еще не переварил услышанное.
— А разве вы не знаете, — заметил он, — что она работает от Морского музея?
Палермо как бы против воли издал короткий хриплый смешок — Я тоже так думал. Но сейчас… Она из тех, кто кусает исподтишка.
Кой, все еще озадаченный, потер нос.
— А если так, то доложите ее начальству, и вся ее затея рухнет.
Палермо опять позвякал кубиками льда.
— Но тогда рухнет и моя… Я не такой дурак.
Он снова криво ухмыльнулся, показав два акульих зуба. Он улыбается как акула, завидевшая в полуметре от себя кальмара, подумал Кой.
— Это как гонки, понимаете? — добавил Палермо. — У меня шансов больше… Бог ты мой. Я был неосторожен, и она получила преимущество. Но такое преимущество… В общем, я отвоевал проигранное.
И отвоюю еще больше.
Кой пожал плечами.
— Желаю удачи.
— Отчасти моя удача зависит от вас. Мне достаточно посмотреть на человека, чтобы… — Палермо подмигнул карим глазом. — Ну, вы меня понимаете.
— Вы ошибаетесь. Я не понимаю.
–., чтобы узнать, сколько он стоит.
Кою не понравился устремленный на него взгляд. А может, ему пришлась не по душе доверительная, сообщническая интонация, с которой собеседник произнес последние слова.
— Со мной это не пройдет, — ответил он холодно.
— Не скажите.
Игривый тон не улучшил положения. Кой почувствовал, что его неприязнь снова оживает.
— И тем не менее. — Он постарался скривить рот пооскорбительнее. — И правда, почему бы вам не попробовать и не объединить усилия? Судя по всему, вы с ней два сапога пара.
Палермо, видимо, совсем не обиделся. С полным хладнокровием он оценивал предложение Коя.
— А почему бы и нет, — сказал он. — Хотя сомневаюсь, что она пойдет на это. Ей кажется, что все козыри у нее.
— Уже не все. Валета, во всяком случае, она потеряла.
И снова перед ним акулья улыбка. На сей раз вполне ожидаемая, от чего приятнее она не стала.
— Вы серьезно? — Палермо, явно заинтересованный, размышлял: —…вы больше не с ней?
— Конечно, серьезно.
— Это будет нескромный вопрос, если я спрошу вас почему?
— Я только что сказал: она ведет нечистую игру.
Почти как вы. — Тут Кой припомнил недомерка:
— И скажите вашему карлику-меланхолику, чтобы он успокоился. Я не буду бить ему морду, если встречу еще раз.
Палермо, собравшийся было отхлебнуть виски, посмотрел на Коя поверх стакана:
— Какой еще карлик?
— Хоть вы-то не прикидывайтесь. Вы прекрасно знаете, о ком я говорю.
Палермо так и не поднес стакан к губам, хитро прищурив свои разноцветные глаза.
— Поймите меня правильно…
Палермо начал говорить, но, подумав как следует, умолк якобы для того, чтобы отхлебнуть из своего стакана. Поставив стакан на стол, он сменил тему:
— Не могу поверить, что вы с ней расстались.
Теперь настала очередь Коя улыбаться. Но я все равно не могу так ухмыляться, как подначивает меня этот тип. Наверняка у меня не получится такой акульей морды, разве что на треску буду смахивать.
— Я и сам себе не совсем верю, — сказал он.
— Вернетесь в Барселону? У вас проблемы?
— Вот еще, — скучливо отмахнулся он. — Что, вас тоже интересует моя биография!?
Палермо поднял левую руку, словно ему в голову пришла ценная мысль. Он вынул визитку из толстого бумажника, набитого кредитными карточками, и что-то написал на ней. Кой посмотрел на визитку, прежде чем положить ее в карман: «Нино Палермо. Deadman's Chest Ltd. 42b, Main Street. Gibraltar». Ниже он приписал телефон мадридского отеля.
— Возможно, я сумею быть вам полезным, как-то компенсирую… — Палермо сделал паузу, откашлялся, отпил еще глоток и быстро взглянул на Коя. — Около сеньориты Сото мне нужен человек…
Он не договорил, давая собеседнику время самому завершить эту фразу. Секунду Кой, не двигаясь, смотрел на него. Потом наклонился вперед, упершись ладонями в стол.
— А пошел ты в задницу.
— Простите?
Палермо хлопал глазами, он словно бы ожидал совсем другого. Кой начал подниматься из-за стола и с тайным удовольствием отметил, что Палермо чуть сдвинулся назад.
— А то, что сказал. В задницу В жопу. Разве я не ясно выразился? — Ладони, упиравшиеся в стол, сжались в кулаки. — И все вы туда отправляйтесь — ты, карлик твой, «Деи Глория». И она тоже.
Палермо не отрывал от него взгляда. Зеленый глаз казался холоднее и внимательнее, чем несколько расплывчатый карий — как будто одна половина его тела испытывала страх, а вторая расчетливо выжидала.
— Подумайте хорошенько, — сказал Палермо и положил руку Кою на рукав, словно хотел не то убедить его, не то удержать. Это была рука с перстнем из золотой монеты, и Кой набрякшими мышцами предплечья с отвращением почувствовал его прикосновение.
— Уберите руку, — сказал он, — или я оторву вам голову.
Установив исходный меридиан, определяют географические координаты любых основных точек по широте и долготе.
Мендоса-и-Риос «Трактат по мореходству»
Он спал всю ночь и еще часть утра. Он спал так, словно во сне и была жизнь, или наоборот — словно хотел как можно дольше держать эту самую жизнь на отдалении и, просыпаясь, упрямо хотел продлить это состояние. Он вертелся в постели, крепко зажмурив глаза, чтобы не видеть светлого прямоугольника на стене. Еще в полусне он увидел этот прямоугольник и впал в отчаяние — световое пятно было совершенно неподвижным и только с течением времени почти незаметно перемещалось по стене. И, если не присматриваться, казалось таким же неподвижным, как и все на суше; еще не вспомнив, что он находится в номере пансиона в четырехстах километрах от ближайшего морского побережья, он уже понял — или почувствовал, — что и в этот день не суждено ему проснуться на борту корабля: на корабле свет из иллюминатора все время слегка колышется сверху вниз, слева направо, а тихое урчание машины — р-нн, р-нн — передается на переборки покачивающегося на волне судна.
Он быстро и без удовольствия принял душ — после десяти утра в этом пансионе из кранов текла только холодная вода — и, не побрившись, вышел на улицу в джинсах и чистой рубашке, накинув на плечи тужурку. Он шел в офис компании «Ренфе» за обратным билетом в Барселону. По дороге он выпил кофе, купил газету, которую выкинул, едва перелистав, и без определенного курса направился к центру города, потом уселся на скамейку на одной из тех маленьких площадей старого Мадрида, откуда видны деревья за оградой старинного монастыря, дома, в которых балконы уставлены цветочными горшками, а просторные подъезды с консьержками насквозь пропахли кошками. Пригревало солнце, располагая к приятной праздности. Он вытянул ноги и вынул из кармана потрепанную книжку — «Корабль мертвых» Б. Травена в мягкой обложке, которую все-таки купил на развале на улице Мойано. Какое-то время он пытался сосредоточиться на чтении, но как раз в ту минуту, когда хитроумный моряк Пип-пип, сидя на молу, воображает, что видит в открытом море «Тускалусу», которая возвращается домой. Кой закрыл книжку и сунул ее в карман. Слишком далеко был он от этих страниц.