Я встал, взял Юру под левую руку и негромко позвал:

– Кирилл Алексеевич, помогите мне, пожалуйста! – Бы-а! Ака! – промычал Юра, не делая ни малейшей попытки высвободить руку.

Литвиненко не стал задавать вопросов. Раз зовут – значит надо. Подошел и деловито поинтересовался:

– Что случилось?

– Юре плохо, его надо отнести в медпункт. Могу ли я попросить вас сходить за носилками?

– Да я его на руках отнесу…

– Нет, Кирилл Алексеевич, – твердо сказал я. – Не тот случай. Надо на носилках.

– Ну, раз надо… – Литвиненко направился к двери.

– Тараканы! – громко и внятно сказал Юра. Литвиненко остановился и обернулся. Все ясно, инсульт может вызывать различные ощущения – от болей до щекотки. Вот бедному Юре и кажется, что у него в голове ползают тараканы. Не такой уж и редкий симптом.

– Сиди спокойно, Юра, все хорошо. Сейчас…

– Какое нахрен «хорошо»? – рявкнул Юра, вскакивая со стула и разбивая тем самым вдребезги мой диагноз. – Что может быть хорошего, если у меня в пищеблоке тараканы?!

– Где?

– Вот!

Действительно – рыжие тараканы гуськом пересекали столовую. Бодро, нахально, как ни в чем не бывало.

На то, чтобы растоптать процессию, Юре понадобилось несколько секунд. Все обедающие дружно решили, что они уже сыты, и так же дружно покинули столовую. Я остался. Санитарный режим – моя забота.

Уничтожив тараканов, которые были на виду, Юра немедленно организовал поиски их скрывающихся товарищей, мобилизовав на это троих своих подчиненных – помощника повара, раздатчицу и посудомойку.

– Мы перетрясем кухню, а ты посмотри в столовой, – распорядился Юра.

Столовая гораздо больше по площади, но в ней нет шкафов и стены не заставлены ничем, кроме кофейного аппарата и большого, но легкого контейнера для мусора, так что расстановка сил была справедливой.

Я прошелся вдоль стен, время от времени пиная плинтусы, постучал кулаком по кофейному аппарату, отодвинул полупустой контейнер, осмотрел подоконники и даже выглянул в коридор, где столкнулся с заместителем директора по безопасности.

– Ищем куда попрятались? – спросил он.

– Скорее – откуда пришли, – ответил я.

– Ну и как?

– Пока никак.

– Не уходите, доктор, сейчас посовещаемся… Я присел за ближайший стол. Вячеслав Андреевич прошел в кухню и минуты через две вернулся оттуда с Юрой.

Совещание было коротким.

– Обработать надо, – сказал Вячеслав Андреевич.

– Надо, – согласился Юра.

– Вызывать будем или…

– Или.

– Что купить?

– Я сам куплю, – сказал Юра. – И сам обработаю.

– Сам? – удивился Вячеслав Андреевич.

– Там дел на пять минут – мелком по полу и стенам почиркать.

– Каким мелком? Тут хлорпирифосом надо!

– Вонять будет, и сами потравимся, – возразил Юра. – Потом, если вызывать, то будет ненужная огласка. Знаю я эти фирмы – там почти поголовно бывшие сотрудники санэпидстанций работают… Лучше я сам куплю три мелка и сделаю обработку.

– А поможет? – спросил я.

– Стопудово! – заверил Юра. – Сам удивляюсь – абсолютно левые мелки, их даже в супермаркетах не продают, а только с лотков, но действуют бесподобно. Почиркал поперек тараканьих маршрутов, и через два дня ни одного таракана. Главное – мелок бесцветный купить, чтобы внимания не привлекать.

– Эти два дня еще прожить надо. – Вячеслав Андреевич повертел шеей и ослабил узел на галстуке. – Чтобы это… Хорошо что не при учениках они появились.

– Большинство передохнет за ночь, – успокоил его Юра. – Ну и внимание обратим, конечно. Меня другое интересует – откуда они вообще взялись?

– Откуда? – хмыкнул замдиректора по безопасности. – Оттуда!

– Так не бывает, Андреич, чтобы ни одного таракана не было, а потом вдруг целый табун появился. Это или кто-то из учеников подкинул шутки ради, или с выпечкой завезли.

– С выпечкой не может быть! – Вячеслав Андреевич покачал головой, поморщился и потер затылок.

– Давление? – спросил я.

– Оно, проклятое, – кивнул Вячеслав Андреевич и поспешно добавил: – Меня лечить не надо, таблетки у меня есть, сейчас вернусь и выпью. А насчет выпечки не думай – у них там все стерильно.

– Может, в машине не совсем стерильно, – ответил Юра. – Но я обращу внимание. Насчет того, что до понедельника влажной уборки делать не будем, кого предупреждать?

– Меня, – встал, – пойду предупрежу народ, чтобы не сильно распространялись…

– Уже не поможет, – рассмеялся Юра. – Полчаса прошло, всем уже рассказали.

– Главное, чтобы за ограду не выносили.

Вячеслав Андреевич ушел.

– Вот уж не думал, что санитарный режим входит в сферу его обязанностей, – сказал я.

– Все, что связано с заносом и решением вопросов, относится к обязанностям Андреича. Безопасность – понятие широко растяжимое. Он должен решать все проблемы, в том числе и с СЭС. Неплохая, надо сказать, работенка – Эмилия выдает ему столько, сколько он называет, а сколько он реально заносит проверить, конечно же, не может. Улавливаешь?

– Улавливаю, но мне всегда казалось, что существуют определенные таксы. Как, например, в поликлинике – день больничного стоит двести рублей…

– Так что же ты ушел с такого хлебного места? – удивился Юра.

– Это я только для примера сказал. Я действительно никогда не торговал больничными листами. Себе дороже. Навар в общем-то копеечный, а три года, пусть и условно, получить не проблема. И не надо обольщаться тем, что имеешь дело только со знакомыми тебе пациентами. В нашей поликлинике участковую Семенихину, ветерана поликлиники, подставила тетка, ходившая к ней со своими детьми около десяти лет. Пришла, поныла насчет того, что собралась менять работу, а времени на поиски новой нет, и за тысячу открыла больничный по уходу за ребенком на пять дней. Стоило ей выйти, как в кабинет к Семенихиной вошли – оперативники в сопровождении понятых. Итог – длительная нервотрепка и три года условно. Семенихина больше в поликлинике не работает – ушла на пенсию, а тетка-«подставщица» наблюдается у другого врача. Разумеется, с нее теперь в поликлинике и печенья не возьмут, не то чтобы деньги. Самое примечательное, что у нее хватает наглости сокрушаться по поводу ухода Семенихиной: «А вот Раиса Викторовна мне всегда шла навстречу…» Шла, шла и дошла. Дождалась великой благодарности, до сих пор от радости очухаться не может.

– Суммы всегда индивидуальны, – тоном знатока сказал Юра. – Так же, как нет одинаковых людей.

Кастет

Каюсь, грешен – занимался в школьные годы изготовлением холодного оружия. Причем прямо на уроках труда, благо трудовик Владимир Кириллович (кличка – Мухомор) любил выпить и, выдав нам задание, во-первых, никогда не проверял, что мы в итоге сделали, а во-вторых, не очень-то наблюдал за тем, чем мы вообще занимаемся. Уроки проходили по стандартной схеме.