— А ты меня ни с кем не перепутал? — с улыбкой поинтересовался он.
— Выпьем за примирение, — будто не услышав его слов, Карро поднялся с колен и подал Миктиану серебряный поднос с тремя наполненными кубками. Тот взял один из них и задумчиво взглянул на его содержимое, потом проводил взглядом вновь опустившийся на стол поднос и вдруг резко выплеснул кровь в лицо Карро.
Стекающие вниз красные капли словно потянули за собой лицо колдуна: его кожа, как мокрая бумага, натягивалась и рвалась, глаза, словно сдавленные кем-то виноградины, с едва слышным хрустом лопнули и вытекли из глазниц, мышцы, будто расслоившись на отдельные нити, повисли бахромой на лбу, скулах и щеках.
— Как же ты одичал среди людей, Карро… — вздохнул Миктиан, опуская бокал на поднос. — А я так надеялся, что изгнание научит тебя благоразумию…
Лишённый лица колдун, не шевелясь, стоял перед Бастом.
— Если ты не требовал жертвы… То кто тогда?! — послышался голос Карро, в то время, как кровавая маска на его лице оставалась неподвижной.
— Я! Твоя повелительница! — прозвенел в тишине торжествующий голос Лары, появившейся по левую руку от Миктиана.
Не обратив на её появление внимания, Баст поднял с подноса второй кубок и, как и раньше, выплеснул кровь на Карро. Там, где только что стоял колдун, на пол обрушился частый дождь красных капель, образовавших на паркете довольно большую лужу, в которой плавали какие-то белесые плёнки.
— Теперь он больше не станет нам докучать? — руки Ларисы легли на плечи Миктиана.
— Он там, откуда уже не возвращаются, — без всякого энтузиазма кивнул Баст, отстраняясь от поцелуя.
— Он хотел убить меня, он шантажировал тебя. Имею я право защищаться? — с лёгким возмущением сказала Лара.
— Справедливо, — вновь мрачно кивнул Миктиан.
— Ты злишься из-за Либермана? — девушка говорил так, словно просила прощения и возмущалась одновременно. — Этот жирный боров почти уничтожил мою сестру. Сделал из неё свою персональную игрушку…
— Но он не убивал её, — без интонаций отозвался Баст.
— Я знаю, — лукаво улыбнулась Лара. — Ты будешь мной гордиться! Смотри! — она щёлкнула пальцами.
Воздух задрожал, и на полу у столика — прямо в луже того, что осталось от Карро — появился Михаил. Неестественная поза его тела наводила на мысли о том, что архангела неожиданно разбил паралич.
— Кровь девственницы? — устало поинтересовался Миктиан.
— Менструальная кровь девственницы, — с гордостью уточнила Лара, любуясь на поверженного небожителя.
— Она у тебя гуманистка, — с трудом выговаривая слова, кисло скривил губы Михаил. — Она нарушает соглашение, — продолжал он уже серьёзно. — В своё время я простил нарушение тебе…
— Нарушение? Мне? — Баст нехорошо засмеялся. — Когда?
— Ты нечестиво привлёк на свою сторону моего наблюдателя. Ты совратил чистую душу.
— О чём он говорит? — Лара настороженно покосилась на Миктиана.
— А, — махнул рукой Баст. — Божий… то есть, теперь уже — чёртов одуванчик в розовом берете, — он вновь обратился к Михаилу. — Ты же понимаешь, что это — мелочи.
— Я второй раз в крови девственницы! — возмутился Михаил. — Это мелочи?!
— Он убил мою сестру! — неожиданно жёстко отчеканила Лариса. — Он хотел убить меня! Он убьёт тебя при первой же возможности, ему нужен только формальный повод! Покончи с ним первым! Будь уже дьяволом, наконец! — последнюю фразу она почти прокричала.
Миктиана вдруг посмотрел на Лару так, словно видел её в первый раз. Он выглядел удивлённым.
— Я наблюдал за вашей порочной связью, — чуть испуганно проговорил Михаил. — Я даже помогал тебе спасти её, вместо того, чтобы покончить с ней А ты… Сейчас ты нарушаешь соглашение. Она уже его нарушила. Поэтому… или ты отсылаешь её в небытие, или — …война.
— Похоже, вы оба решили, что можете указывать мне?! — прорычал Баст, и на его плече с треском вспыхнул язычок зелёного пламени. — Вы оба не смеете!
Зелёный огонь охватил всю его фигуру. Он протянул к Ларе руку, и та превратившись в тонкий и длинный пылающий зеленью хлыст, несколько раз обвилась вокруг девушки. Лариса закричала, когда пылающий нездешним пламенем Баст притянул её к себе. — А насчёт войны… — он криво усмехнулся — Это, дорогой братец, решать не тебе. Если твой Бог, вылезши из пелёнок и памперсов, решит, что будет война — она начнётся. Но её развяжу не я. А мы отправляемся в ад, Лара!
— В ад? Но я… — испуганно пролепетала девушка.
— И там ты не ступишь ни шагу без моего слова! — оглушительно прогремел Миктиан.
— Это ошибка, Мик, — осуждающе покачал головой Михаил.
Но его голос потонул в рёве зелёного огня.
* * *
Когда огонь погас, Михаил всё так же лежал на полу. Но в комнате он оказался не один.
— О, да! Это была просто бомба, — насмешливо проговорила расположившаяся в мягком кресле у окна Астарта, указывая на распростёртого Михаила. — Только по-моему, взорвалась она как-то не так, а?
Розье, никак не отреагировав на выпад в свою сторону, изящным жестом взял с подноса последний наполненный кубок и отпил с таким видом, словно собирался определить виноградник и год разлива.
— Ты опять показал свою несостоятельность, — Астарта прищурилась. — Если тебе под силу, может, хоть снимешь с него своё собственное заклятие?
Нарочито неторопливо поставив на место кубок, Розье небрежно махнул рукой в сторону Михаила, и тот не без труда сел в кровавой луже. Весь перемазанный кровью и слизью, он смотрелся в высшей степени не аппетитно.
— План, и впрямь, был хорош, — примирительно сказал архангел, безуспешно пытаясь отчистить кровь со своего неразлучного плаща. — Я… — он вздохнул — Кто мог знать, что он переступит даже через братские узы? Наверное, глупо мне было думать, что…
— Брось переживать, — ободряюще кивнул ему Розье. — Он же тебя не убил.
— Ты не понимаешь… Мы впервые стали с ним так близки… за столько тысяч лет, и…
— Лучше поговорим о войне, — смерив Михаила презрительным взглядом, Астарта поднялась с кресла. — Она и в самом деле будет?
— Время покажет, — пожал плечами архангел.