– Я довезу вас до вокзала на своем автомобиле и посажу на поезд, если вы, конечно, не против, – сжалился хозяин трактира. – По дороге мы вместе с вами покумекаем и договоримся, как поступить. У вас есть то, что мне нужно, и мы заключим сделку.

Иван Феклистович поблагодарил собеседника за щедрость души и терпение и попросил стакан воды, боясь потерять сознание от волнения.

Глава 21
Жестокая правда

Анна тяжело дышала и металась по кровати, умоляя привести к ней доктора. Конечно, это была запланированная игра, «актриса» рассчитывала на встречу с Козырем, потому что чувствовала себя обязанной предупредить его об опасности.

– Мне срочно нужен врач… что-то не так… мой живот…

Наталья Петровна всерьез разволновалась, зная по себе, как хрупка зарождающаяся жизнь внутри женского организма, она сама с десяток раз вместе с внезапным кровотечением, теряла надежду на вынашивание плода.

Марья поспешила сквозь пургу за доктором, а Наталья Петровна принялась за усердные молитвы за здоровье будущей матери ее ребенка. Примерно через час прибыл Семен Потапович, но один, без сопровождения Осипа. Увидев, что девушка обездвижена, он недоверчиво посмотрел на Наталью Петровну, которая тут же начала оправдываться:

– Она – не жертва, это вынужденная мера.

– Я узница здесь! Мне даже в туалет не дают сходить по человечески. А о том, чтобы принять ванну или побывать на свежем воздухе, я уже и не мечтаю.

– Что вас беспокоит?

– Боль!

– Какая она, опишите?

– Сдавливает, а потом режет, будто внутри меня ножи.

– Странно, – произнес пожилой мужчина, прощупав пациентку, и придя к выводу, что никаких видимых симптомов, которые могли бы стать серьезным поводом к беспокойству, нет. Опытный врач разгадал, что приступ фальшивый, Анна хотела привлечь его внимание и возможно ей требовалась его помощь, которую он всегда готов был предоставить. Его строгий взгляд направился в сторону «надзирательницы», он недовольно произнес:

– Однако поясните, что это за ремни и какая в них необходимость?!

– Она потребовала найти человека, который уберет плод из чрева, – созналась Наталья Петровна. – Никакие уговоры не действуют! В ней живет злость и обида на человека, которого она любила, но теперь хочет разорвать их связь, выцарапав из себя зерно их любви, которое давно проросло. Ведь если его убрать, то обратно не вернуть! Возможно, она пока не понимает, как это чудесно – лелеять внутри себя жизнь… Это ведь грех! Убийство! На твоих руках будет кровь этого малютки. У нас с мужем детей нет, и мы пошли на это маленькое преступление, чтобы пополнить нашу семью и подарить любовь тому, кто в ней будет нуждаться.

Наталья Петровна зарыдала, ей было стыдно и тошно, будто ее уличили в чем-то мерзком и отвратительном. Старик Потапыч повернулся к Анне и спокойным голосом выдал свое заключение:

– Эти два человека хотят стать родителями тому младенцу, которого вы родите!

– Я понимаю, но тело – мое, и я сама решу, как быть с тем, что находится внутри меня! – протестовала Анна.

– Что ж, Анна, хочу вам напомнить, что когда-то за аборты назначалась смертная казнь. Сейчас, конечно, не времена инквизиции, однако, добровольное прерывание беременности находится под запретом. Вам сделает его какой-нибудь мясник в грязной комнате необработанным ножом, и на полноценное существование после этой операции, если можно так выразиться, можете не рассчитывать.

– Анна любит деньги и мы готовы заплатить! – подхватила Наталья Петровна. Однако вместо поддержки она получила порицание от старика:

– Стыдитесь! Вы не на рынке, ребенок – не товар!

Анну же Семен Потапович обвинил в отсутствии материнского инстинкта.

– Чтобы сейчас не кричали с трибун современные пигалицы, пройдет время, и они поймут: революция – форма истерии, догмы, которые пытаются сделать жизненными ценностями, – фальшивы. Главное предназначение женщины было, есть и будет в продолжении рода и хранении семейного очага! Мы сохраним этого маленького человека, который родится в трудное время у сбитой с толку женщины и спустя много лет он или она станет уважаемым и приятным человеком.

– Надеюсь, он или она родится уродом! Горбатым и беззубым! – упрямо выкрикнула Анна, чем позабавила усталого лекаря. – Пусть его кожа будет темной, как у эфиопа! Вот будет развлечение для жителей уездного городка!

Анна начала тужиться, как при родах, при этом крича изо всех сил. Семен Потапович понимал, что данные потуги вполне могут причинить вред зародышу.

– Ну, же, дитя, к чему это все?

Старик-доктор попросил хозяйку дома принести стакан воды, и когда та покинула комнату, Анна резко стала спокойной и шепотом произнесла:

– Пожалуйста, умоляю вас, передайте Осипу, что из Петрограда надвигается грозная туча.

– Туча? Поменяется погода? – удивленно воскликнул Семен Потапович.

– Просто передайте ему эти слова.

– Хорошо, я передам, вы только не волнуйтесь, пожалуйста! И не испытывайте наше терпение!

Анна устало закрыла глаза, надеясь, что доктор сдержит обещание и предупредит Козыря.

Снова и снова Иван Феклистович прокручивал в голове рассказы о Цыпе. Он не понимал, как можно быть настолько циничной, чтобы втираться в доверие и перешагивать через людей ради наживы и собственной выгоды, забеременеть от одного человека и а затем шантажировать еще не родившимся существом другого и, в конце концов, убить собственную мать из-за серебряной рамки. «Только бы она ничего не сделала с моей женой, Господи, я прошу тебя!» – бесконечно произносил одну и ту же фразу Иван Феклистович. Сани быстро мчали его с вокзала к супруге, еще издали он заметил на пороге дома высокого молодого мужчину, который спустя мгновение вошел вовнутрь.

– Скорее, – подгонял он ямщика, – моя жена в опасности.

Влетев в дом, Иван Феклистович чуть не сбил с ног Наталью Петровну, его ошеломленный вид и одышка ее позабавили.

– Ты как будто черта повстречал! – хихикнула она.

– Нет, черта мы впустили в свой дом!

Хозяин усадьбы стремительно влетел вверх по лестнице и уже через несколько секунд был в комнате, где они держали беременную притворщицу Цыпу. Осип высвободил Анну от ремней и помог ей подняться.

– Стойте! – воскликнул Иван Феклистович, недоверчиво глядя в лицо мужчины, который был немного похож на человека со снимка. – Стойте… Вы ведь Осип Александрович?

Козырь неуверенно кивнул, заводя дрожащую Анну за свою спину, будто пытаясь защитить ее от диких зверей. Вошла Наталья Петровна и растеряно поинтересовалась, что происходит.

– За что вы так с нами, Анна? Чем мы вам не угодили?! – разоблачал обманщицу хозяин усадьбы. – Хотя… не отвечайте, знаю, всему виной та темная дыра, что находится у вас вместо сердца!