После его ухода я выпуталась из своего пледа-кокона, осторожно сделала несколько шагов. Уши уловили ребячий гомон, доносившийся сквозь открытое окно со двора. Кожа почувствовала жгучее прикосновение солнечного луча, нос осязал горьковатый запах увядающих пионов. Пожалуй, еще никто из мужчин так не ухаживал за мной, не закутывал заботливо в плед, не гладил по голове.
Что-то сдвинулось в моих мозгах, и мне безумно захотелось, чтобы Вадим все время был рядом, я представила себе его теплые руки, от которых невидимыми лучами исходит целительная сила, его карие глаза, теплый голос. Даже наигранный энтузиазм уже не казался таким противным. Поплавав в ласковом потоке фантазии, который принимал уже опасное направление, я больно ущипнула себя за руку: «Вернись на землю, Тая! О чем ты думаешь? Тебя пожалели, погладили по голове, а ты и растаяла! Ты сейчас похожа на собачку Каштанку, которая ищет ласкового хозяина. Опомнись!»
Вечером доктор уютно устроился в кресле и потребовал рассказать все еще раз по порядку. Он занудливо выяснял каждую деталь, просил повторить то или иное высказывание и без конца переспрашивал. Когда я обреченно сообщила о своем прозрении, Вадим Ефимович наклонился вперед и довольно злым голосом спросил:
– И долго ты собираешься играть в эту игру, Таисия? Не обманывай себя. Ты гонялась за амебой по имени Максим – тебе нужна была иллюзия – все подруги замужем, у всех есть друзья, любовники, дети, а что ты можешь ответить на сочувствующие вопросы подруг? Вот и выдумала себе отговорку: «Люблю одного Максима, а он женат. У меня все нормально, просто временные трудности». Ты напялила маску несчастной, всеми брошенной и не собираешься расстаться с ней!
Я во все глаза смотрела на непривычно сердитого доктора и задыхалась от злости. Запустить бы в него чем-нибудь тяжелым, чтобы он закрыл свой рот! Я ненавидела его в этот момент с космической силой!
– Какая чудовищная ложь! – завизжала я. – Вы не имеете права! Замолчите!
Надо же, какой-то докторишка имеет наглость глумиться над всем, что мне дорого, разрушить все то немногое, чем я жила, что меня вообще держало на поверхности в этом мерзком болоте, именуемом жизнью!
– Неужели лучше было бы выйти замуж за какого-нибудь алкаша, бабника, тряпку или садиста, сидеть на грошах с кучей сопливых ребятишек? И проклинать свое замужество? Мол, пусть хоть плохонький, но свой! – заорала я.
– А чем твоя жизнь лучше? – вкрадчиво спросил Вадим. Он сел рядом со мной и опять, как маленькую девочку, погладил по голове: – Что было не так с тобой, Тая? Расскажи!
– Нет, – я помотала головой, – нет, не хочу!
Вадим встряхнул меня за плечи:
– Ты должна сказать себе правду. Оглянись, ты разрушаешь сама себя, освободи свой мозг! Ты будешь счастлива, обещаю тебе!
– Откуда вы знаете? – угрюмо спросила я, вспоминая свои сегодняшние фантазии.
– Знаю. – Он улыбнулся, и в его глазах на секунду проскользнуло жесткое выражение. – Тая, когда ты в первый раз влюбилась?
– Не помню.
– Нет, милая, говори начистоту, мы же договорились. Давай прокатимся по городу. Все-таки движение, смена состояния лучше статики, тебе будет легче. Собирайся!
Как непохожа была сегодняшняя Москва на ту, по которой мы ехали три дня назад! Сейчас это был угольно-черный город, расчерченный яркими гирляндами фонарей и узорами иллюминации. Доктор оказался прав – поездка развлекла меня, я старалась не думать, сколько бензина тратит мой ненавистный врачеватель, проводя такую «психотерапию на колесах». А ведь я еще не заплатила за утренний сеанс!
Какая-то деталь привлекла мое внимание, зацепила, и вот я уже неожиданно для себя с увлечением вспоминаю свое археологическое прошлое. Вадим слушал затаив дыхание. Лучше, чем Сенкевич, я рассказывала о том, как колесила в юности с родителями по Средней Азии, Украине, Молдове, Сибири. Как в университете занималась проблемой возникновения добычи и разработки металлов в первобытных племенах. Как пропадала в Грузии, где находится древний Самтаврский могильник. Там нашли первое железо, появившееся в конце второго тысячелетия до нашей эры. Я почти что пересказала свою несостоявшуюся диссертацию о культуре железного века, принадлежавшей скифским племенам Северного Причерноморья…
Вероятно, психотерапевт везде и всегда остается психотерапевтом. Вадим работал – хитро ставил вопросы, отвлекал мое внимание и, наконец, вплотную подошел к событиям, о которых я ни за что не хотела вспоминать – было больно.
– Представь, что у тебя болит зуб. Сейчас мы выдернем гнилой корень, а потом станем лечить все остальное, – весьма доходчиво пояснил ход дальнейшей терапии мой доктор.
Память возвращает меня на десять лет назад.
Украина. Каменское городище близ Никополя. Скифские поселения. Экспедиция небольшая – практика, четвертый курс. Наш руководитель – археолог с мировым именем, умен, ироничен, красив и мужественен как ковбой из рекламы сигарет «Мальборо».
Это был мой первый роман, а разница в возрасте – двадцать пять лет – меня не смущала. Я, воспитанная в романтическом духе двумя бабушками, слегка задержалась с вступлением в настоящую «женскую жизнь». По моему мнению, ковбой подходил для роли первого мужчины идеально. И в душную украинскую ночь я, можно сказать, соблазнила его. Результаты меня озадачили. Последующие встречи разочаровали. Эта акробатика и есть то, о чем с придыханием говорили все мои подруги?
А в Москве, когда мы со всеми удобствами и подобием эротической атмосферы – у кровати в вазе три гвоздики, шампанское, коробка конфет – опять занялись, так сказать, любовью, я увидела его лысину, обрамленную жалким венчиком волос. Так вот почему он все время скрывал свою голову под ковбойской шляпой!
Я скривила губы, стараясь не рассмеяться. Но смех так и вырывался из меня. Он воспринял это как звуки страсти. Но я так хохотала, что не могла остановиться. Короче, это была наша последняя встреча…
Вскоре мне встретился другой. Совсем другой. Нежный, заботливый, он все время заглядывал в глаза и спрашивал: «Тебе хорошо?» У него были сильные руки и нежные пальцы. Его объятия обжигали, поцелуи кружили голову. Но когда дело дошло до кульминации, он… ничего не смог. Я лежала и мучалась, придумывая, как сказать ему поделикатнее, что это ничего, в следующий раз все у него получится… Но, видимо, он и понятия не имел о том, что произошло. С детской непосредственностью он вытащил из кармана брюк десятку с профилем Ильича и важно сообщил: «Специально для тебя держал. Видишь? Если буквы серии совпадают с инициалами, эта купюра счастливая. Держи. Вот».
Душа моя наполнилась отвращением. Я возненавидела всех мужчин. Я возненавидела себя. «Неужели это все, что посылает мне судьба?» – спрашивала я.
Голос мой сорвался. Вадим сжал мое запястье:
– Отдохни, Таисия.
Но на меня напал азарт:
– Вы же гнилой зуб хотите удалить. Так удаляйте!
– Хорошо, только спокойно, Тая, спокойно, – проговорил доктор, видя, что меня уже не остановить.