Я осмотрелась — никаких Существ на расстоянии контакта со мной. Правда, на другом конце стола я разглядела спящий Пенал, а в стопке Тетрадей слева — пару Учебников. Докричаться до них не было физической возможности. Я решила, что перед сном стоит подумать о чём-нибудь позитивном.
Меня подарили, но вселенской радости от этого не чувствовалось. Я не понимала также, насколько я нужна тому, кому меня подарили: Леночка же меня не покупала! Если Тамаре показалось, что я нужна Леночке, то я тем более ничего не понимаю, ведь Тамара меня даже не читала! В чём тогда моя Судьба?
Если бы меня подарил Николай или Серж, я бы примирилась. Они — Читатели. А теперь… что со мной будет дальше? Неизвестность и разлука с Апологетикой отдавались болью во всех моих страничках…
А на утро Леночка разбудила меня, взяв в свои тёплые руки. Она листала меня, а я тёрла глаза и пыталась понять, сон это или уже нет. Потому что снилась мне полная ерунда наподобие фантастических галлюцинаций из воображаемого мира грёз. Будто я — вовсе не я, а какая-то другая Книга, которая пытается открыть собственные страницы, а ничего хорошего из этого не получается. Книга разваливается на части, переплёт превращается в труху, и меня поглощает чёрная пустота, из которой очень сложно проснуться.
Полистав мои странички, Леночка вернула меня на стол, а сама начала складывать какие-то Учебники в свой рюкзачок.
Я всхлипнула, а Леночка ушла. И мне пришлось вспомнить навыки жизни в одиночестве. Как я предполагала, они мне теперь очень даже пригодятся.
Мир грёз всегда ждал меня с распростёртыми иллюзиями. Купание в нём было лучше, нежели ворошение воспоминаний или душевная тоска, и я с радостью погрузилась туда. Это позволяло бодрствовать и одновременно пребывать совершенно не здесь, на пыльном столе, в депрессии. Временами я переставала путешествовать по волнам нереальных образов, открывала глаза и разглядывала новую комнату. Иногда пыталась представить себя в мире полученных при чтении Сержем видений — не впервые, конечно, пыталась. Представляла, перемещалась, видела новые картинки, но прекрасно осознавала, что они не имеют ко мне никакого отношения. Мир грёз — превосходное спасительное пространство для того, чтобы плавать в нём, ни о чём не думать и воображать себя Идиот знает чем…
А вечером Леночка начала меня читать.
Когда, спустя много месяцев, я расскажу о своём пути одной Книге, она скажет что-то вроде: «Ты — самая везучая Книга на свете!». А я ей не поверю.
Прежде чем начать читать, Леночка долго разговаривала с кем-то по телефону. Я слышала лишь обрывки фраз — канал связи с Леночкой чувствовался очень слабым. В конце концов, она сказала:
— Я лучше книгу почитаю!
И бросила трубку. Затем легла на свою кровать, включила настольную лампу и взяла меня в руки.
Первое впечатление было сумбурно-противоречивым… Появилось ощущение нужности! Меня снова читают! Я долгие недели ждала этого! Но это что-то другое — ни с Сержем, ни с Николаем таких ощущений не было… Особенно с Сержем — с ним совсем иначе… и больше не повторится… ведь Леночка даже не просила меня себе подарить…
На этом мысли закончились, потому как я погрузилась в водоворот новых ощущений. Мне не было раздражающе-щекотно, как с Николаем, но не было и страстного пламени, как с Сержем. Я чувствовала себя странно, а все прежние умозаключения насчёт Богов, Читателей, Текста казались сомнительными. Мне страшно захотелось пообщаться с Читателем — во время чтения это иногда получалось. Будучи не в силах раскрыть глаза, не слыша собственного голоса, я, тем не менее, чувствовала речь и её смысл.
— Леночка, Леночка! Ты слышишь меня? Это я, твоя Книга!
— Слышу, — откликнулся мужской голос.
— Что со мной происходит? Почему я снова не могу этого понять?
— Тебя читают. Читают то, что в тебе написано.
— Леночка, это ты со мной говоришь?
— Да, — откликнулся тот же голос.
— Я тебе нравлюсь?
— Не понимаю тебя.
— Тебе нравится мой Текст?
— Не понимаю твоего Текста.
— Леночка, почему ты отвечаешь мужским голосом?
— Тебе так кажется, — ответил голос женский.
Я замолчала и прекратила расспросы. И тут же услышала:
«В каждом из нас теплится крошечная искорка света, озаряющая мрак нашего бессознательного. Это именно та божественная искра понимания, благодаря которой сохраняется живая связь Человека с Богом. Та же искра в нашей собственной духовной традиции соединяет нас с божественным учителем и с божественностью внутри наших братьев и сестёр».
Это был незнакомый мне голос — и в тоже время я ЗНАЛА, что уже слышала его. Не удержавшись, спросила:
— Ты кто?
«Деление на различные религии — пережиток этого мира. В Сознании Христа, где все люди объединены одной целью, таких границ нет».
— Ты Иисус Христос? — переспросила я.
«Христианам нужно понять, что учение Иисуса о любви и прощении было извращено и выродилось в учение о страхе и чувстве вины».
Я притихла — такое впечатление, что голос меня не слушал. Правда, никаких образов и видений у меня не возникало.
— Леночка! — позвала я.
В ответ раздалось два голоса — незнакомый знакомый продолжал бубнить:
«Последователь Иисуса не может быть сторонником никакого разделения…»
А голос Леночки — на этот раз женский — произнёс:
— Про любовь хочу.
Пришлось приложить серьёзное усилие, но я открыла глаза. И увидела глаза Леночки — но не нашла в них ни огня, ни презрения.
Мы смотрели друг на друга в полной тишине, наверное, целую вечность, и за этот вневременной промежуток Леночка, возможно, прочитала несколько моих страниц. Я вернулась в себя, отключила зрение и… нет, не услышала — прочитала:
«Любовь — единственный ответ, способный упразднить страх. Если не веришь, попробуй сам. Прояви любовь к человеку или явлению, которые вызывают у тебя страх, и страх исчезнет. Это объясняется не столько тем, что любовь — лекарство от страха, сколько тем, что страх — это, собственно, и есть отсутствие любви. Следовательно, он не может существовать там, где присутствует любовь».
И ту меня осенило — я снова распахнула глаза и чуть ли не закричала, глядя в лицо Леночки:
— Это же мой Текст!
Сразу вспомнилось, что пару раз Серж произносил мой Текст так, что я его слышала. Но теперь я читала себя не голосом Леночки, но, безусловно, при её участии. Ведь если я могу прочитать себя, то значит, я смогу и понять себя? Я смогу стать Текстом, лишившись… лишившись чего? Неужели своих любимых, привычных страничек?
Да, Леночка, мой третий Читатель, доказывает мою правоту! Во мне существует Текст — Литературное Произведение! Получается, мои странички, переплёт, обложка — то, что я ощущаю как Книгу — не вся я…