Шмирнов вытянул шею вперед, качнул головой сперва в одну, потом в другую сторону, рассматривая оба меча.

– Хитро придумано, – наконец произнес он. – Конечно, ваш род всегда не имел себе равных в искусстве предательства. Должен признаться, что не могу отличить один меч от другого. Вы уверены, что подделка именно тот, который у двери?

Дракон был так занят разглядыванием мечей, что не заметил испуганного взгляда, которым обменялись двое друзей.

– Поверь мне, – непринужденно ответил Стиллер, делая знак Ибблу снова спрятать второй меч в мешок. – Итак, с таким дополнительным уточнением наш договор заключен?

– Ну, – сказал дракон, – ты умеешь убеждать, и мне очень хочется научиться играть в покер, но я все же не буду чувствовать себя в полной безопасности, если этот меч будет лежать в моей пещере. Даже спрятанный в джутовый мешок, это все же Молебой. Я ощущаю иронию возможности быть убитым мечом, который тот, кто им овладеет, будет считать второсортным.

Стиллер и Иббл обменялись взглядами, полными разочарования. Потом гном оживился.

– Наше посещение Анкена напомнило мне, что не только эльфы владеют мастерством накладывать чары. – Он таинственно понизил голос. – Гномы умеют работать с камнем!

– Это очень мило, Иббл, – сказал Стиллер, – но какое это имеет отношение к тому, чтобы найти хранителя для Молебоя?

Иббл радостно запыхтел.

– Мы заключим оба меча в камень. Молебой будет заключен в каменную плиту – я могу его предварительно завернуть, чтобы он не крошился, – а фальшивый Молебой частично вставим в броский пьедестал.

Стиллер подхватил мысль своего товарища.

– Тогда ты сделаешь из фальшивого Молебоя что-то вроде украшения и приманки. Настоящий же Молебой будет спрятан, еще один камень в каменной пещере! Это прекрасно, Иббл!

– Спасибо, – скромно ответил гном. Голос дракона задрожал от волнения.

– Что тебе нужно, чтобы изготовить твой волшебный камень?

– О, всего лишь немного песка, гравия, извести и глины, – сказал гном. – Ингредиенты вполне обычные. Настоящее волшебство заключается в их сочетании. Мне понадобится несколько дощечек, чтобы изготовить форму, в которой я отолью эту плиту.

– А ты можешь сделать ее любой формы? – спросил Шмирнов.

– Почти любой! – гордо ответил Иббл, поспешив прибавить:

– Но делать причудливую форму будет гораздо дольше.

– Я и не хотел ничего причудливого. Я просто подумал, что каменная плита примерно такой высоты, – он показал своей когтистой лапой, какой именно, – послужит идеальным карточным столом.

– Это я могу сделать, – пообещал Иббл.

– А теперь, – спросил Стиллер, скрывая свое нетерпение, – с этим добавочным усовершенствованием, мы договорились?

– Теперь договорились, – ответил Шмирнов. – Теперь мы можем начинать наши уроки игры в покер.

– Отлично! – потирая руки, воскликнул воин. – Я решил, что мы начнем с раздачи пяти карт.

– Я бы предпочел, если бы ты начал с той разновидности, где карты выкладывают на стол, а не держат в руке.

– Прошу прощения? – Стиллер изумленно заморгал.

– Мне кажется, мне будет легче научиться этой игре, потому что карты для меня слишком малы и так мне будет легче ими играть, чем держать несколько карт в одной лапе. Раздача пяти или семи мне подойдет.

Воин подозрительно прищурился.

– Мне показалось, ты сказал, будто не умеешь играть в покер.

– То, что я не умею играть, не означает, что я никогда не слышал об этой игре, – объяснил Шмирнов.

– Гм, – задумчиво хмыкнул Стиллер.

– Поверь мне. – Дракон улыбнулся.

* * *

– Только благодаря необычайно странному стечению обстоятельств он оказался у меня, – говорил Анкен. – Но я не хочу утомлять тебя рассказом о них. Важно только, чтобы он попал к настоящему воину, который обратит его силу во благо, сохранив в тайне его местонахождение.

Его покупатель продолжал рассматривать сияющее лезвие со смесью благоговения и скепсиса.

– Так это действительно легендарный Молебой? – произнес он. – Он выглядит довольно обычным, правда? Ты уверен, что не ошибаешься?

– Поверь мне. – Анкен улыбнулся. Эльф ждал первого предложения цены от воина, прикидывая, до какого предела можно поторговаться. У него оставалось еще три копии, которые можно продать другим, но это не должно влиять на цену данного меча.

ПРИЛЮДИЯ ЧЕТВЕРТАЯ (Роджер Желязны)

Мы можем закончить примерки, когда эти леди вернутся из… – Портниха сделала паузу – Как вы сказали, где они?

– Джэнси отправилась в пустыню Томидор, а Домино – в самые дальние области Озерного Края, – ответила принцесса Рисса, вертясь из стороны в сторону, чтобы рассмотреть себя в подвенечном платье.

На корсаже сверкали жемчужины, глубокий вырез и подол юбки были отделаны кружевом. На отстегивающемся шлейфе кружев было еще больше, и его украшал герб Королевского Дома Регодия, единственной уцелевшей представительницей которого она являлась.

– Как продвигается работа над вуалью? – с беспокойством спросила она.

– Успешно, ваше высочество, – с улыбкой успокоила ее портниха. – Как только принц сообщил размер короны, к которой она будет прикреплена, работа пошла без остановок.

– Ты видела корону? – с любопытством спросила Рисса.

– Нет. – Худое лицо портнихи залил румянец. – Принц объяснил, что готовит для вас сюрприз и что никто, кроме златокузнецов и ювелиров, работающих над ней, не должен видеть ее до дня свадьбы. Он сказал, что это будет его подарок вам.

– А ты уже думала о том, что подаришь ему, птичка моя? – спросила Дейзи. – И о подарках участникам свадебной церемонии?

Принцесса Рисса нахмурилась.

– Думала, но зашла в тупик. Они все такие разные. Найти один подарок, который всем бы им подошел, будет очень сложно – если это не оружие, конечно, что кажется неподходящим к данному случаю.

– Совсем неподходящим, птичка моя, – сурово подтвердила Дейзи.

– Очень мило будет выглядеть подарок с новой королевской эмблемой, – предложила портниха, – может быть, хрустальное блюдо или рама для картины.

Рисса покачала головой.

– Насчет эмблемы идея хорошая, но мы еще не закончили ее разработку. И в любом случае я даже не могу себе представить, что станут делать Домино, Джэнси, Стиллер или Гар с хрустальным блюдом.

Она на мгновение вообразила себе Домино, которая поит коня из гипотетического хрустального сосуда, или Гиpa, который использует его, чтобы изобрести новый, но поэтический способ убийства.

– Одежда, разумеется, исключается, – поспешно сказала портниха. – А как насчет редких вин?