А невеста говорит: «У нас семейная традиция: собираемся вместе и пьем! Только мы любим, чтоб он был горячий!»

У матери тарелка упала. Я говорю: «На счастье!» Отец говорит: «Оно уже здесь!» Мать говорит: «И большая у вас семья?»

Невеста говорит: «Еще бабушка и сестра, а отец от нас ушел – он пил много!»

Мой отец говорит: «А вы, значит, не много?!» Невеста говорит: «Ну, чашки две выпиваю».

Он говорит: «Это ж полбутылки!» Невеста говорит: «Ну и что, главное, вечером ничего не есть!»

Мать говорит: «Так вы и без закуски еще?!» Невеста говорит: «Ну почему, у нас варенье».

Отец говорит: «Его хорошо с лимоном». Невеста говорит: «С лимоном у нас бабушка пьет. Восемьдесят лет, а пока не выпьет, спать не ложится!»

Тут отец встал и говорит: «Приятно было познакомиться». Невеста говорит: «И мне тоже. Спасибо за чай!»

«Какой чай?!» – вскричал отец. И тут только все понял.

Посмотрел на меня волком, а я говорю: «А что он стоит и стоит полгода, я и выпил, чтоб он не прокис!»

Но думаю, что произнес я это неубедительно, потому что подзатыльник я все-таки получил!

Звезда

Петька все… «Давай мы из тебя звезду сделаем?» Я говорю: «Так я ж ничего же умею». Он говорит: «А ты думаешь, они умеют? Я, – говорит, – за кулисами певца отвлеку, а когда фонограмма пойдет, ты выскочишь на сцену и будешь рот открывать».

Ну, так и сделали: я выскочил, рот открыл, а фонограмма – женская: «Я люблю тебя, мой милый, потому что ты красивый!»

В кулисах какая-то женщина кричит, а мне что делать? Я рот разеваю, а фонограмма поет: «Не смогла я устоять, буду я теперь рожать!»

В зале телевидение, а Петька рукой машет, дескать, – не дрейфь! Ну, я эту песню как бы допел, а на фонограмме вторая еще круче: «Возьми меня, я вся в огне, ты же забудешь обо мне!»

Руки у меня дрожат, морда от стыда красная, а фонограмма, будь она неладна, поет: «Мои губы, будто вишни, – поцелуй будет не лишний! Обними меня за грудь и еще за что-нибудь!»

Ну, доразевал я рот до конца песни, убежал, а в зале – овация! Кричат: «Браво!» Меня опять на сцену выталкивают. Я кланяюсь… А тут какие-то мужики с цветами полезли. Я спрашиваю: «Кому?» Они говорят: «Это тебе, милый! Мы без ума!» Я говорю: «Я тоже без мозгов! Это все Петька!..» Они говорят: «Не надо Петьки, ты самый лучший!»

Я вырвался от них и за кулисы, а там журналисты! Налетели, как мухи! Спрашивают: «Какая у вас машина?» Я говорю: «“Зингер”, от бабушки осталась». «Ваш любимый цвет?» Я говорю: «Любой», они говорят: «Понятно – голубой». «Ваше любимое блюдо?» Я говорю: «Водка… то есть – шашлык».

Еле отбился от них, а тут продюсер – хвать меня за руку, говорит: «Пять тысяч долларов за концерт вас устроит?» Я кричу: «Какие еще пять?!» Он шепотом: «Ну хорошо – десять, но выступать в стрингах!» Я кричу: «Вы можете представить меня в стрингах?!» Он говорит: «Конечно. А на корпоративах можно и без них! Вы ноги бреете?» Я кричу: «Я и усы-то не всегда брею!» Он говорит: «Ладно, если не хотите брить, тогда можно надеть колготки!»

А журналисты вьются вокруг, фотографируют, я подставляю лицо, а они норовят – наоборот!

Вывалились мы всей толпой на улицу – у подъезда лимузин длинный, как километр, затолкали меня туда. А там старичок, на руке перстень больше его башки, говорит: «Я ваш поклонник!» И хвать меня за коленку! А она у меня болит – я ей накануне ударился… шел по улице, смотрю, два столба, хотел между ними пройти, а это у меня в глазах двоилось! А он меня – за коленку! Я как заору: «Ой!» Он говорит: «Какой ты страстный!» И опять за нее! Ну, я непроизвольно ему и вмазал, а уж кто мне, я и не помню!

Очнулся – дождь идет… встал на карачки, посмотрел в лужу на свое отражение, ну точно – звезда! Точнее – Луна, потому что морда вся синяя и опухшая!

Вот так! А если бы не больная коленка, был бы сейчас звездой и катался бы в лимузине, как сыр в дерь… то есть как сыр в масле!

Ревность

Мужик… он летом на даче, жена – в Москве… Ну, он решил съездить, посмотреть… Ну, а на дороге один голосует… он его взял, тот говорит: «Спасибо, а то вот к одной еду, пока муж на даче!»

Мужика как ошпарили! Он спрашивает: «А она… какая?»

Попутчик говорит: «Ну, такая вся…»

Мужик думает: «Точно моя!» И говорит: «А муж-то кто?»

Попутчик говорит: «Дурак какой-то!»

Мужик думает: «Точно я!» И спрашивает: «А как это у вас началось?»

Попутчик говорит: «Муж ее был в командировке и загулял, ну она и решила отомстить».

Мужик говорит: «А ты значит – мститель! А если ее муж порядочный человек?!»

Попутчик говорит: «А если порядочный, зачем загулял?»

Мужик говорит: «Мужчина имеет право иногда расслабиться!»

Попутчик говорит: «Ну, вот он расслабился – теперь я расслабляюсь!»

Мужик думает: «Убью!» И спрашивает: «А как она узнала про командировку?»

Попутчик говорит: «Ей его друг рассказал».

Мужик думает: «Петька – гад! Убью!»

А попутчик говорит: «Раньше-то у них все хорошо было, а потом он начал пить…»

Мужик кричит: «А кто сейчас не пьет?!»

Попутчик говорит: «Я. И поэтому его сын похож на меня!»

Машина чуть в столб не врезалась! Мужик кричит: «Что ты сказал?!»

Попутчик говорит: «Мальчик, говорю, красивый получился, а сейчас, наверное, будет девочка!»

Мужик остановил машину, кричит: «Вылазь!»

Попутчик говорит: «Так мы ж до конца не доехали!»

Мужик говорит: «Ты доехал!» И берет гаечный ключ.

Тут попутчик все понял и говорит: «Так это вы?!»

Мужик кричит: «Я!»

Попутчик говорит: «Так это вы – Прохоров!»

Мужик кричит: «Какой на хрен Прохоров, я Скворцов!»

В общем, поехали они дальше в Москву, и мужик всю дорогу думал: «Как хорошо, что это не я!»

А попутчик думал: «Как хорошо, что я догадался сказать: Прохоров, а не Скворцов!»

Дурак

В Библии написано: «Убоится жена мужа своего», а моя? Вчера говорю: «Я – оптимист!», она говорит: «Жалко, что дурак!» Ничего в политике не понимает! Вчера включил свет – он не включился. Я говорю: «Надо менять правительство!» Она говорит: «Дурак, поменяй лампочку!»