– Пропал Цинк, – с грустью сказал он.
– Негодяй, – сказал Буран, рассматривая красную лужу, – ты зачем то так мелко зверюшку покрошил, – он усмехнулся.
Прошли долгие десять секунд.
– Ладно, пойдем отсюда, – сказал Буран, – говорить надо.
Он развернулся и пошел прочь от деревни.
Мы сидели вокруг костра. Ночь. Дино и Буран что-то обсуждали, а я наслаждался комфортом. Потом они вопросительно посмотрели на меня, и я понял, что речь только что шла про меня.
– Да, Коготь, объясни нам, что произошло за этот день, начиная с нашей встречи, – сказал Дино.
– Эти три чертовых случая, из-за которых погиб наш товарищ, – Буран был на взводе и именно поэтому я старался не рыпаться, – хорошо тогда я объясню, – он стал загибать свои кривые пальцы, – ты нашел артефакт настолько редкий, что его в Зоне не видели несколько лет даже у центра – это раз, на нас напали два десятка слепых псов, собаки за всю историю Зоны никогда не ходили такой крупной стаей, думаешь совпадение? уверен НЕТ! Это два! – он повысил голос, – и наконец, третье. Ты вырвался из лап матерного контролера и взял его на нож? По-моему это звучит более чем глупо, но это так. Ну, и что ты скажешь в свое оправдание?
Мне нечего было сказать, поэтому я просто молчал. Но оно длился недолгим.
– Уходи отсюда, мутант, – сказал Дино с угрозой, – если ты не скроешься через две минуты, то мы откроем огонь на поражение.
Я рывком поднял свой рюкзак и нырнул во мрак. Они действительно могли открыть огонь, поэтому я побежал, что есть сил и уже через сто ударов пульса, я уходил от двух сталкеров в спасительную темноту.
Через несколько дней вся Зона знала обо мне и о том, что со мной случилось. Некоторые меня избегали, некоторые и вовсе пытались убить, и я стал по настоящему вольным сталкером….
Мы находились на ровной местности, которая резко переходила в густой лес. День клонился к вечеру, и солнце медленно поползло в свое логово – зализывать раны и собирать новые силы для похода в этот мир…
В лесу проходила упругая тропинка, по сторонам которой рос густой кустарник и именно оттуда скоро должны будут появиться они…
Мы сидели за баррикадой из мешков с песком и бетонных блоков. Витя Торец изучал свой «Калаш», зевал и вообще вел себя беспечно, явно не понимая всей серьезности будущей ситуации… Бугай – широкополочный, двухметровый детина – следил за ситуацией по сторонам. Я был собран и решителен, я стремился защищать свою родину, тем самым мне казалось, что я делаю, что то нужное и правильное. Ведь репутация военных в современном мире не особо пользуется популярностью и уважением.
Я хотел было переместиться в те самые кусты, но как раз в этот момент оттуда появился наш капитан. Он выглядел измождённым и усталым… Глотнув воды их своей серебряной фляги, он сказал:
– Они уже близко, – он замолчал, – вы понимаете, что мы не должны подпускать их к границе, – он снова замолчал, – даже ценной своей жизни-он поднял на меня тяжёлый взгляд.
Торец выронил из рук автомат и мелко задрожал…
– Я….Я….Хочу жить… в-в-ы понимаете, – сказало это чучело заплетающимся языком.
Капитан повернулся к нему.
– А как же родина, сынок?
– Плевать на родину я жить хочу!!!
– Не скули, гаденыш, уши вянут, – сказал я сурово, а капитан одобрительно кивнул.
Торец сел возле бетонного блока на его глазах навернулись слезы.
– ЧТО МЫ ВООБЩЕ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕМ? – спросил он истеричным голосом, – ведь мы должны отсиживаться в окопах!!!
– Так уж карта легла, – сказал капитан Марченко.
– Плевал я на нее!!!
Мы с капитаном помрачнели… Я угрожающе подошел к нему и угостил Торца под ребра, он коротко взвыл и заткнулся.
Я хотел было ударить его еще раз, но капитан придержал меня за плечо.
– Не стоит…
Он достал сигарету, поощряемый его примером я достал свою. Закурили. Начало смеркаться. Мы с капитаном пытались выработать план действий, но так ничего не придумав, просто решили отбиться с минимальными потерями. Торец сидел нахохлившись. Я понимал, что все мы тут поляжем, но как сказал мой друг «Живи свободно, умри достойно» я всю свою жизнь следовал этому правилу и сегодня умру достойно…
– Идут, – тихо сказал Бугай и присел. Из леса поочередно показались Иракцы. Всего их оказалось 10. Перспектива была что надо…
В темноте нас не было видно, и мы рассчитывали прикончить их двумя гранатами, воспользовавшись элементом внезапности. Торец уже буквально рыдал, человек был явно в шоке, и осуждать его я не имел права…
Когда враги подошли ближе он рванулся с места и побежал назад к кордону, но его свалила короткая очередь. Он нас раскрыл и враг, завидев его, открыл огонь. Иракцы собрались в кучу, и это оказалось нам на руку. Бугай показал нам гранату и она, расставшись с чекой, упала им под ноги. Враги закричали и бросились в рассыпную. Выявить точное количество погибших мне не удалось, но я видел четыре трупа, а пятый корчился в немой боли и он расстался с жизнью в пользу моей пули.
Мы с кэпом и Бугаем долбили из автоматов… меняя магазин, я переместился к лежащему Торцу. К моему удивлению он заворочался и принял сидячие положение. Оказывается, очередь пролетела мимо, даже не задев его, а наш «герой» просто притворился мертвым. Я прицелился в него, и хотел уже было разнести диверсанту башку, но как раз в это время автоматная очередь прошила капитана. Я подбежал к нему… Пуля попала в горло, его нельзя было спасти. Я схватил автомат и первой же пулей убил ближнего врага. С яростью и стыдом за Торца я поливал огнем потенциальных врагов. Вскоре Бугая постигла тоже участь, что и капитана, а у меня кончались патроны… Короткая очередь раздробила мои ноги, и я упал на живот. Через некоторое время из кустов вышел Ираковец с шарфом вокруг головы и густой бородой, и сказал:
– Ну, че уроды, доигрались?
Я перевернулся на спину.
– Сдохни!!! – крикнул я и показал ему гранату без чеки. На его лице застыл ужас и в следующий момент прогремел взрыв…
Утром прилетел вертолет и забрал единственного выжившего – Торца. Через несколько дней ему вручили медаль «Героя Российской Федерации» и больше некого….
Правда, всегда одна, вот только не все ее знают…
Я ехал по прямой, грунтовой дороге. По сторонам рос густой лес, из которого проглядывался алеющий закат. Моросил дождь и вообще погода стояла мерзкая и неприятная. Стрелка показывала 180 км/ч, но мне было не страшно. Изрядная доза спиртного ударила в мозг, и я решил по геройствовать и прибавил обороты ревущему двигателю. В открытое окно подул свежий порыв ветра, и я поежился, мурашки побежали по спине, складывая в голове довольно мрачные мысли. Я успокоился, устроился поудобнее на сиденье и кинул взгляд на GPS-навигатор. Через пару километров располагался небольшой городок с отелем, я решил остановиться там и в тишине и покое протрезветь.