Кажется, можно. Я открыла шкафчик Марины и быстро переложила все его содержимое в большую спортивную сумку, купленную только что на ближайшем рыночке. Завернувшись в полотенце, прошлепала к лестнице и задвинула сумку под нее, в тесное и темное пространство между полом и первым лестничным пролетом. Теперь — бежать, пока не застукали. Еще несколько минут я простояла перед дверью, ведущей в бассейн. Казалось, стоит мне войти, взгляды всех тут же обратятся на меня. А вид у меня был явно напуганный. Пришлось успокаиваться. Я же, в конце концов, не мелкий воришка. И вещи не пропадут. Просто их хозяйке придется немного понервничать. Сделав глубокий вздох, я постаралась принять равнодушный вид и проскользнула в дверь. Кажется, до меня не было никому никакого дела. Как хорошо, что я не обладаю внешностью спасательниц Малибу!
Я немного побродила вдоль кромки бассейна, постояла у лесенки, ведущей в воду, тихонечко спустилась вниз. Теперь надо укротить свое любопытство и немного задержаться в воде, пока посетители не начнут выходить в душ. Прозвучал сигнал к окончанию времени, народ неохотно стал выбираться из воды. Вот за дверью скрылась Марина. Можно идти и мне, а то все пропущу. Уже спускаясь по лестнице к раздевалкам, я услышала неясный гомон. Все, началось. Стоп. Сердце екнуло в груди. Почему пол мокрый? Явно только что помытая лестница глянцево блестела в неярком свете скудного освещения. Я немного спустилась и бросила взгляд под лестницу. Пол там тоже был влажный. Я быстро нагнулась и попыталась рукой нащупать сумку, но сверху послышались торопливые шаги, я быстро отдернула руку и прошмыгнула в раздевалку. Кажется, сумку уже нашли. И все мои старания полетели к чертям собачьим. И дернуло же уборщицу именно в эти двадцать минут заняться уборкой!
В раздевалке атмосфера была накалена до предела. У открытого шкафчика стояла в одном купальнике Марина. На лице ее алели красные пятна, в глазах плескались слезы. Рядом, подбоченившись, стояла тетка в синем служебном халате.
— Ты точно в этот шкафчик клала? Может, в другой? Покажь бирку-то, а то сами все напутают, а на людей орут.
Марина протянула ей ключ с биркой.
— Ну, не знаю. Сама разбирайся. Мы за сохранность не отвечаем.
— А что же мне делать-то? Вы обязаны помочь!
— Это я тебе обязана? Ишь, развоевалась! Никто тебе тут ничем не обязан. Сама прозевала свои шмотки, сама и ищи. И нечего на людей кидаться! Нахалка какая.
Тетка развернулась и спокойно пошла прочь. Именно на обычную «отзывчивость» обслуживающего персонала я и рассчитывала. И не ошиблась! Значит, сумка так и стоит под лестницей, уборщица ее не заметила. События тем временем развивались по моему плану. Марина растерянно молчала у шкафчика, другие женщины сочувствующе посматривали в ее сторону, но помочь желания никто не проявлял.
— В администрацию идите, — наконец подсказала одна, — пусть директор ищет.
— Не будут они искать, — вступила в разговор другая, — у меня кошелек месяц назад украли, директор даже разговаривать со мной не стал. Вон, объявление повесил, читайте.
На стене действительно висел стандартный листок с отпечатанным на компьютере предупреждением: «Администрация бассейна не несет ответственности за сохранность ваших вещей».
— Так одно — кошелек, а другое — весь гардероб. Позвони домой, пусть тебе одежду хоть какую принесут.
— Так телефон тоже украли, — всхлипнула Марина.
— Иди на вахту, там позвонишь.
— В купальнике? Через весь спортивный комплекс? Женщины, дайте кто-нибудь телефон, — попросила Марина.
Ей никто не ответил. Раздевалка почти опустела, остались только я, Марина и две припозднившиеся дамы. Одна из них бросила сочувствующий взгляд на бедолагу и стала рыться в сумочке. А вот это не входило в мои планы. Сейчас появится предприимчивый Вадим, разовьет бурную деятельность, все быстренько уладит, а я поеду домой несолоно хлебавши. Ну уж нет.
— Какой телефон, — начала я свою партию, — вы чего, женщины? Воровство, как я понимаю, не первое, оставили раздетого человека одного в центре города и не несут ответственности? Как вас зовут? Марина? Меня — Полина. Сейчас мы им устроим. Ждите тут, не плачьте. Я сейчас вернусь.
Я намеренно не стала скрывать свое имя. Во-первых, оно значилось в абонементе, во-вторых, неизвестно, до какой глубины могла зайти планируемая мной дружба. Может, чай по-соседски придется друг у друга пить! Я благородно одолжила Марине предусмотрительно взятое с собой огромное махровое полотенце — у нее, к счастью, оказалось совсем маленькое, оделась и вышла. Вместе со мной вышли последние посетительницы, Марина осталась одна. Раздетая, беспомощная, без связи, в чужом полотенце. Я была ее единственной надеждой. Мне предстояла хорошая заварушка с администрацией бассейна. Чем больше шума — тем лучше. Как там делает Алина, когда хочет, чтобы мир вращался вокруг нее? Я благополучно добралась до двери с табличкой «Директор», прочистила горло и, не постучав, ворвалась в кабинет.
— Редакция газеты «Горовск сегодня», — помахала я в воздухе уже выручавшими меня корочками Ярцева, — отдел скандальной и уголовной хроники. Рассказывайте.
Дяденька за столом подавился бутербродом с колбасой и горчицей. Я деловито похлопала его по спине, достала диктофон, поставила на запись, уселась на стул.
— Вы кто? — весьма предсказуемо поинтересовался он. — Как сюда попали?
— Корреспондент, попала случайно, знаете, есть такое понятие «журналистский фарт», так вот сегодня — мой день. Не каждый день у спецкора на глазах в публичном месте раздевают и грабят супругу прокурора. Повезло! Так вот, я жду: скажите, это запланированная акция? Часто в стенах вашего заведения происходят подобные демарши? Обслуживающий персонал ведет себя по-хамски и снимает с себя всю ответственность с вашего попустительства или потому, что абсолютно неуправляем? Были ли случаи, чтобы украденные на подконтрольной вам территории ценности возвращались владельцу?
Я намеренно заваливала не совсем корректными и совсем бестолковыми вопросами директора спортивного комплекса. Вдруг он человек умный и опытный? И быстро возьмет ситуацию под контроль? С другой стороны, умный и опытный администратор никогда не будет связываться с журналистами. Обиженный рыцарь пера и диктофона может такого нагородить, что даже официальное короткое извинение в той же газете отмыться не поможет!
— Господи, да что произошло-то? — взмолился он, положив недоеденный бутерброд на какой-то документ с печатью.
Вот теперь можно не торопиться, а обстоятельно изложить ему суть дела. Кажется, зацепило.
— Примерно двадцать минут назад в женской раздевалке супруга главного прокурора города была ограблена. У женщины украли все, даже одежду. Бедняга стоит совершенно раздетая и просит помочь всех, кто проходит мимо. Ваши сотрудники откровенно издеваются над ней, обзывают нахалкой и говорят, что вы не собираетесь наводить порядок в подконтрольном вам заведении, хотя согласно закону о защите прав потребителей идет явное нарушение. Они даже не соглашаются вызвать милицию, хотя если привести все отделение со служебными собаками, никого не выпускать, обыскать всех посетителей, то, я думаю, вора можно найти. Ей даже не дают телефон, чтобы она могла сообщить об инциденте главному прокурору! Создается впечатление, что вся эта акция была заранее спланирована. У меня — все.