Сентябрь почувствовала, как что-то тяжелое и пушистое примостилось к ней на колени. Колодец наполнился низким громким урчанием.
– Ох. – У Сентябрь перехватило горло. – Не может быть. Мне это снится. Этого просто не может быть!
Сентябрь погладила привалившуюся к ней большую голову. Даже в темноте она знала, что голова пятнистая. Она чувствовала, как вибриссы колют ей руки.
– Не желаешь ли выбраться отсюда со мной, Сентябрь? – раздался знакомый голос. Запах всего зеленого заполнил колодец: мяты, трав, розмарина, свежей воды, лягушек, листьев, свежего сена. Сентябрь вскинула руки в темноте, зная, что они опустятся на широкие плечи. Ее слезы залили щеку Зеленого Ветра, и он, смеясь, обнял ее.
– Ох, мой орешек, где же это ты блуждала?
– Зеленый! Зелененький! Ты пришел! Все шло так хорошо, а потом Маркиза сказала, что сделает из Аэла клей, и я похитила ее марида, и мы ехали на велосипедах, и я так старалась быть храброй, своенравной и несдержанной, но они пропали, все до одного, и мне пришлось построить плот, и я отрезала волосы, и моя тень исчезла, и, кажется, я сломала ногу, и мне так страшно! И у меня есть гаечный ключ! Но я не знаю, что с ним делать, в сказках никто не ломает ноги, и это все почему-то из-за туфель, а значит, Маркиза все это время знала, что я приду сюда, а я-то хочу домой!
– Правда? Всего-то? Я могу отнести тебя домой прямо сейчас, – промурлыкал Зеленый Ветер. – Если это все, что тебе нужно. Не успеешь глазом моргнуть, а мы уже в Омахе, целые и невредимые, и все хорошо, что хорошо кончается. Ну-ну, не надо плакать.
Нога Сентябрь горела, а руки словно налились свинцом.
– Но… но мои друзья, они где-то далеко, в темнице, и я им нужна…
– Ну, это все сон, не стоит беспокоиться. Все разрешится само собой, я уверен. В снах обычно так и происходит.
– Это сон?
– Я не знаю, а ты как думаешь? Очень похоже на сон. Вот, например, говорящие леопарды. Подумать только!
Сентябрь сжала кулаки в темноте.
– Нет, – прошептала она, – это не сон. А даже если и сон, мне все равно! Я им нужна.
– Вот и умница, – усмехнулся Зеленый Ветер. – Когда дети говорят, что хотят домой, это, как правило, означает нечто совсем другое. А именно – что они устали от одной игры и хотят начать другую.
– Да, да! Я хочу начать другую.
– Такой магией я не владею, дружок. Это твоя сказка. Ты должна сама выбраться из нее – если только из нее вообще можно выбраться.
– Но как она заканчивается, эта сказка?
Зеленый Ветер пожал плечами.
– Я не знаю. До сих пор звучало очень знакомо. Ребенка похищают, уносят в чужие края, и тамошний злой правитель посылает его за мечом…
– Я что, должна спасти Волшебную Страну? Ты для этого меня выбрал? Я избранная, как те сказочные герои, которые никогда не ломают ног?
Зеленый Ветер погладил ее по голове. Она не видела его лица, но знала, что оно задумчиво.
– Нет, конечно. Никаких избранных не бывает. По крайней мере в реальном мире. Это был твой собственный выбор – вылезти из окна и полететь на Леопарде. Отправиться за ведьминой Ложкой и подружиться с виверном – тоже твой выбор. Ты сама променяла свою тень на жизнь ребенка. Ты сама разломала клетку, не позволив Маркизе мучить твоего друга. Ты сама отважилась взглянуть в лицо собственной Смерти и пересечь море – без колебаний и без корабля. И ты сама уже во второй раз отвергла возможность вернуться домой, потому что не пожелала бросить друзей. Ты не избранная, Сентябрь. Волшебная Страна тебя не выбирала – ты сама совершила выбор. Ты могла бы чудненько провести время в Волшебной Стране, так и не повстречавшись с Маркизой и не забивая себе голову местной политикой, повеселилась бы с компанией домовых и вернулась домой с такой горой впечатлений, которой хватило бы, чтобы до конца жизни сочинять романы. Но ты не стала этого делать. Ты совершила выбор. Ты выбрала все, что произошло и происходит с тобой. Точно так же, как ты выбрала дорогу на распутье: потерять сердце – путь не для нытиков и не для кисейных барышень.
– Но если я скажу, что мой выбор – выбраться из этого колодца, это же мне не поможет?
Зеленый Ветер рассмеялся.
– Нет, не поможет. Но Сентябрь, голубка моя, воробушек мой… мне до сих пор запрещено появляться в Волшебной Стране.
– Но ты же здесь!
– С технической точки зрения я – под Волшебной Страной. Есть в правилах такие милые лазейки, благодаря которым нарушать их – чистое наслаждение. Я к чему клоню: я могу тебя вытолкнуть – любому Ветру это ничего не стоит. Но я не могу пойти с тобой. Я больше не смогу тебе помогать. Пока не распахнутся большие врата, я не смогу войти.
Зеленый Ветер наклонил голову и нежно подул на сломанную ногу Сентябрь. Сентябрь скривилась от боли – довольно неприятное ощущение, когда тебя излечивают в один миг, соединяя все кости и восстанавливая мышцы. Она застонала, когда Леопарда Легких Бризов принялась зализывать ей раны на руках, пока те не затянулись полностью.
Сентябрь крепче прижалась к Зеленому Ветру, своему спасителю и защитнику.
– Мне пришлось убить рыбу, – прошептала она наконец, будто признаваясь в великом грехе.
– Я тебя прощаю, – прошелестел Зеленый Ветер и растворился в ее объятиях под прощальное урчание Леопарды. На месте, где он только что был, закрутился вихрь, подхватил Сентябрь, поднял в воздух и вынес из колодца.
Стояла ночь, и звезды в небе занимались своим обычным делом – горели и мерцали. Цукумогами спали на своем теплом поле. Последний порыв Зеленого Ветра растаял в шорохе сухой травы.
– Прощай, – тихо сказала Сентябрь. – Как жаль, что ты уходишь.
Сентябрь тихо-тихо кралась по полю. Завидев наконец Ложку – мачту своего кораблика, – она чуть не вскрикнула от радости, но вовремя спохватилась: над плотом выжидательно курсировал оранжевый фонарь с зеленой кисточкой.
– Пожалуйста, не поднимай шума, – зашептала Сентябрь. – Я знаю, что ты не считаешь меня плохой, ты ведь принес мне еду! Не выдавай меня, умоляю!
Оранжевый фонарь тепло засветился, высказывая согласие, и на нем проступила очередная золотая надпись:
Возьми меня с собой.
– Тебя? Но почему? Ты не хочешь оставаться здесь? Мне же всего двенадцать, что я для тебя?
А мне всего сто двенадцать.
Я хочу повидать мир.
Я храбрая. Я сильная.
Меня разворачивали только по праздникам, чтобы я рассеивала ночной мрак.
Если ты заблудишься в темноте, я освещу тебе путь.
Заблудиться очень просто, согласись, и, как правило, это происходит в темноте.
– Пойми, я не гожусь на роль экскурсовода. Я иду спасать друзей из Одинокой Темницы, и там будет происходить нечто ужасное.