– Что же он говорит, этот комок?
– О-о-о, много чего, Сентябрь, если правильно на него посмотреть. Хочешь научиться? Хочешь знать, как разгадать суть вот этого бугорка цвета толченой картошки или вот той студенистой прожилки? Хочешь стать ведьмой?
– Жизнь ведьмы полна чудес, – сказала Привет, – все звезды в небе вращаются по твоему желанию, все дни будущего выстроены перед тобой, словно игрушечные солдатики в бронзовых латах.
– Ну и шляпа, конечно, просто отпад! – добавил Мерсибоку.
– Я слышала, у Маркизы тоже красивая шляпа. – Сентябрь помотала головой, отгоняя внезапный аромат духов Пока.
Все слегка помрачнели.
– Боюсь, к осени все мы вырядимся в твидовые штаны, – саркастически отрезала Пока. Она тоже помотала головой, закрыв глаза. Когда она их открыла, глаза опять превратились в фиолетовые озера, сияющие надеждами. – Но мы обсуждали твои перспективы, дорогая. Как бы сильно я ни желала немедленно приобщить тебя к моему шабашу, кое-что не позволяет мне заполучить такую очаровательную, вежливую и сообразительную подопечную. Ибо ведьма без Ложки – не ведьма, а мою Ложку давным-давно стащила Маркиза, потому что она – капризный, эгоистичный, испорченный ребенок.
Привет и Мерсибоку отпрянули от нее, будто в любой момент могла появиться Маркиза и примерно наказать распоясавшуюся ведьму.
– Но если бы, – торопливо продолжила Пока, – один замечательно храбрый, бесстрашный, милый ребенок отправился в Город и вернул бы эту Ложку – о, как благодарна была бы ведьма! Ты ее сразу узнаешь: это большая деревянная ложка, вся в потеках от кабачков, вина, сахара, йогурта, и вчерашнего дня, и печали, и страсти, и ревности, и завтрашнего дня. Маркиза даже не хватится этой Ложки – у нее столько изящных вещиц! А когда ты вернешься, мы смастерим тебе маленький черный турнюр и черную шляпу и научим тебя вызывать лунных птиц и танцевать с Гигантскими улитками, которые охраняют Кладовые Времени.
У девочки внезапно заболел живот. Даже говорить казалось ужасно трудно.
– Я… я же только что попала сюда, мисс Пока. Я пока не хочу быть никем, кроме как собой. Это как если бы там, дома, мне надо было бы немедленно решить, хочу я стать геологом или нет. Вдруг, когда я вырасту, мне совсем разонравятся камни? Быть ведьмой – это прекрасно, но мне лучше самой позаботиться о моих… перспективах.
– Но как же будущее?! Ты только представь себе: увидела что-то такое, что тебе не по нраву, – стоп! Добавишь в котел чуток лука и лакрицы – и все переменилось. Что может быть лучше?
– Это и правда так просто? Вы честно умеете изменять будущее?
Мерсибоку небрежно пожал плечами.
– Ну, пару-тройку раз получалось.
Сентябрь с трудом оторвала взгляд от чарующей красоты ведьмы. Голова слегка остыла и прочистилась.
– Мисс, – сказала она, – вы просто хотите вернуть свою Ложку.
Пока резко поднялась и отряхнула подол черного платья. Аромат духов исчез, а сама она немного сморщилась, хотя все еще выглядела привлекательной. Только сияние потускнело и все цвета стали обычными.
– Да, – сказала она отрывисто. – Я не могу ее забрать, потому что у Маркизы львы.
– Ну и вот, не нужно ко мне подлизываться, и турнюр ваш мне не нужен. Я… я и так могу добыть вашу Ложку. Может быть. Ну, попробовать точно могу. Зачем же я приехала в Волшебную Страну, в конце концов? Бродить по пляжу, как мой дедушка, и искать оброненные обручальные кольца? – Сентябрь засмеялась в первый раз с тех пор, как покинула Омаху, представив себе дедушку в залатанном пиджаке и с металлоискателем на пляже, полном волшебного золота. «Приключения!» – подумала она. Радость поднималась как на дрожжах. «Настоящие приключения, как у настоящего рыцаря, и она даже не замечает, что я совсем маленькая и меча у меня нет».
– О, как это любезно с твоей стороны, малютка, – сказала Привет. – Сестра не хотела тебя обидеть, когда подлизывалась… просто Маркиза такая лютая и свирепая. Когда-то давно она охотилась на ведьм. Выезжала верхом на пантере и без промаха орудовала своим луком из медвежьего уха, нам на погибель. Сломала Ложку нашей матери об ее же спину и убила наших братьев – Прощай и Доскорого. Прекрасные ведьмаки, в расцвете своего таланта – всех пронзили стрелы Маркизы, все полегли в снегу. И все это потому, что она не смогла добиться от нас, чего хотела.
– А чего она хотела?
– Всего один день она хотела, – неприятным хриплым голосом ответила Пока. – Велела сварганить ей один-единственный день, день ее смерти, чтобы она могла укрыться от нее. А мы отказались ей прислуживать.
Сентябрь осторожно выдохнула. Она смотрела на булькающее в котле черно-фиолетовое варево и мучительно думала. Сентябрь понятия не имела, в какую историю она угодила, вот в чем беда. В веселую или серьезную? Как ей следует действовать? Если история веселая, то можно сразу пускаться в путь за Ложкой – впереди прекрасное приключение, с шутками-прибаутками, с песнями и плясками, а в конце будет большой праздник с красными китайскими фонариками. Если же это серьезная история, то, возможно, придется делать что-то важное, связанное со снегом, стрелами и врагами. Мы бы, конечно, были рады ей подсказать. Но как знать, какой вираж сделает история, когда ты – ее герой? Сказать по чести, мы и сами толком не знаем, что за зверь у нас выходит. Эти истории так переменчивы! К тому же непослушны, никакой дисциплины, хулиганят и швыряются ластиками. Вот почему мы их запираем в толстые, солидные тома, чтобы они не могли выбраться наружу и натворить дел.
Конечно, когда Зеленый Ветер появился под окном ее кухни, Сентябрь вполне могла предвидеть характер этой истории. Некоторые ее признаки ни с чем не спутаешь. Но теперь, когда наша бедная девочка совсем одна и вокруг что-то не видно толпы милых эльфов, когда вместо того, чтобы отплясывать с ними в грибных кругах, ей приходится иметь дело с самыми настоящими ведьмами и их убиенными братьями, остается только ее пожалеть. Мне-то совсем нетрудно поведать вам, что с ней произошло: выберу подходящее существительное и парочку глаголов – и героиня отправится в путь. Но Сентябрь! Ей-то предстоит все делать самой: и выбирать, и в путь отправляться, а вы наверняка помните по опыту собственных приключений, до чего это все трудно.
Однако дочери механиков не так просты, они проницательны и практичны. Разве не может так быть, что в одной и той же истории уживаются, с одной стороны, снег и враги, а с другой – песни, пляски и красные фонарики? И хотя бы один грибной круг? Если бы так все сложилось, было бы лучше всего.
«Должна пролиться кровь, – думала девочка. – Непременно должна. Зеленый Ветер так сказал – значит, так тому и быть. Будет трудно и больно, но чудеса тоже будут, иначе зачем было меня сюда тащить? Я же за чудесами явилась, даже если ради них придется истечь кровью».
Наконец Сентябрь шагнула вперед и, не совсем понимая, что делает, опустилась на одно колено перед ведьмой Пока. Она склонила голову, чтобы скрыть страх, и промолвила: