– Выпускай «щебенку», – распорядилась она, удовлетворенная тем, что́ ей показала компьютерная модель.
«Ностальгия по бесконечности» выпустила около тысячи крошечных зондов, и этот рой, постепенно расширяясь, понесся перед носом сбрасывающего скорость корабля. Вольева снова приказала браслету, и перед ней тут же открылось окно, в котором появилась картина, запечатленная камерой на корпусе. Большинство зондов уже сильно уменьшились в размерах, увлекаемые невидимой силой. Облако все дальше и дальше уходило от корабля, пока не превратилось в размытый нимб. «Щебенка», летя на околосветовой скорости, должна была достичь системы Ресургема за несколько месяцев до того, как туда доберется корабль. При этом облако «щебенки» будет уже шире, чем орбита, по которой Ресургем обращается вокруг своего солнца. Каждый крошечный зонд будет «смотреть» на планету, хватая фотоны по всему электромагнитному спектру. Собранные им сведения будут передаваться на корабль с помощью точно сфокусированного лазерного луча. Пусть у отдельного зонда улов окажется скромным, но сведения, собранные роем, позволят создать очень четкую и подробную карту Ресургема. Эта карта не скажет Садзаки, где находится Силвест, но зато обрисует ситуацию в главных центрах власти, а главное, что особенно важно, – даст понять, какое противодействие эти центры способны оказать кораблю.
На этот счет Садзаки и Вольева имели схожее мнение: если они найдут Силвеста, то вряд ли тот согласится добровольно взойти на борт.
– Вы знаете, что случилось с Паскаль? – спросил Силвест.
– Она в безопасности, – ответил глазной хирург, который вел Силвеста по кривым, ребристыми, облицованными камнем тоннелям, проложенным под Мантелем. – Во всяком случае, я так слышал, – добавил он, несколько приглушая радость Силвеста. – Могу и ошибаться, но не думаю, что Слука способна убить ее без веской причины. Зато заморозить – это вполне в ее власти.
– Заморозить?
– Ну, пока та не понадобится. Вы уже должны были понять, что Слука заглядывает очень далеко вперед.
Непрерывно накатывавшие волны тошноты грозили одержать верх над Силвестом. Глаза болели, но он постоянно напоминал себе: лучше так, чем вообще без зрения. Слепой, он бессилен, не сможет оказать никакого сопротивления. Для зря чего, впрочем, бегство тоже неосуществимо, но хотя бы не приходится тащиться ощупью. То зрение, которым он сейчас обладает, насмешило бы самых низших беспозвоночных. В пространственном восприятии зияют громадные дыры, цвет присутствует лишь в виде оттенков серого и зеленого.
То, что он знал, – то, что помнил, – сводилось вот к чему.
Он не видел Мантель с ночи переворота – первого переворота, двадцатилетней давности, поправил он себя. Жирардо свергнут, и Силвест должен теперь думать о собственном свержении сугубо в исторических рамках. Режим Жирардо не разделался сразу с этим поселением, хотя его нацеленность на изучение амарантийского наследия противоречила программе увлажнистов. В течение пяти-шести лет после переворота лучшие ученики Силвеста постепенно перебирались отсюда в Кювье, а их заменяли здесь экологи, ботаники и специалисты по геоэнергетике. Наконец Мантель опустился до уровня очень плохо финансируемой испытательной станции с минимумом персонала, чьи проекты считались безнадежно устарелыми или тупиковыми. Ходили слухи, что лидерами «Истинного пути» в Кювье (или в Ресургем-Сити, как его еще называли) руководил кто-то извне, какая-то клика бывших сторонников Жирардо, которые разошлись с ним после первых же мероприятий новой власти. Предполагалось, что эти отчаянные частично изменили свою физиологию и это позволило им жить вне куполов, в условиях запыленной и бедной кислородом атмосферы, используя биотехнологию, закупленную у капитана Ремиллиода.
Появление подобных легенд – дело вполне естественное. Но после спорадических атак на некоторые аванпосты легенды стали очень похожими на правду. Затем, насколько было известно Силвесту, Мантель забросили вовсе, а это означало, что его нынешние обитатели могли здесь появиться задолго до успешного покушения на жизнь Жирардо. За месяцы, а может, и за годы.
И уж точно вели они себя так, будто были тут хозяевами. Когда Силвеста ввели в комнату, он понял, что именно здесь разговаривал с Гиллиан Слукой сразу по прибытии из Города. Как давно это было, он даже не догадывался. Впрочем, комнату тоже не узнал, хотя в былые времена, когда жил в Мантеле, возможно, бывал в ней часто. Сейчас он не видел кругом никаких знакомых предметов. Вероятно, отделка комнаты и меблировка теперь совершенно иные.
Слука стояла к нему спиной, рядом со столиком, руки в перчатках чопорно сцеплены на бедре. Волосы заплетены в косу, свисающую до лопаток. Одета в длинный – до колен – приталенный жакет с кожаными наплечниками. Ее цвет Силвестово зрение воспринимало как грязно-оливковый. Энтоптиков Слука не проецировала.
У одной из стен вертелось несколько глобусов, стоящих на тонких и изогнутых, как лебединые шеи, кронштейнах. Что-то похожее на дневной свет лилось с потолка, но фильтрующие глаза Силвеста лишили его всякого тепла.
– Когда мы беседовали сразу после твоей поимки, – хрипло сказала Слука, – мне показалось, что ты меня не узнал.
– Я всегда считал, что ты погибла.
– Люди Жирардо хотели, чтобы ты так считал. История с гибелью нашего вездехода под оползнем – чистая ложь. На нас напали… Они, разумеется, думали, что ты на борту.
– Но почему они не убили меня позже, когда нашли на раскопках?
– Пришли к выводу, что живой ты для них полезнее, чем труп. Жирардо же не идиот, он всегда использовал тебя с прибылью.
– Если бы ты и твои приятели остались на раскопках, ничего бы не случилось. Но как вам вообще удалось уцелеть?
– Кое-кто вылез из вездехода еще до нападения подручных Жирардо. Мы захватили разное оборудование и перетащили его в каньоны Птичья Лапа. Там же поставили и надувные палатки. Это все, что я видела в течение целого года. При нападении меня тяжело ранило.
Силвест провел пальцем по пестрой поверхности одного из глобусов. Теперь ему было понятно, что они изображают – топографию планеты на разных этапах терраформирования Ресургема.
– А почему ты не примкнула к Жирардо в Кювье?
– Он считал, что со мной слишком много хлопот, и не рвался принять в свои объятия. Жирардо был готов сохранить нам жизнь, но только потому, что убийство такого количества людей могло бы привлечь внимание. – Она помолчала. – Все линии связи мятежники перерезали. К счастью, мы захватили с собой кое-какие игрушки Ремиллиода. Самыми полезными среди них оказались энзимы-мусорщики. А пыль нам не слишком вредила.
Силвест снова обратился к глобусам. Слабое зрение позволяло лишь догадываться о расцветке, но он предположил, что с течением времени все больше места завоевывает зелено-голубая гамма. Высокие плато должны превратиться в материки, омываемые океанами. Степям предстояло смениться лесами.
Он перевел взгляд на последние глобусы, изображавшие возможную картину Ресургема через несколько столетий. На ночной стороне планеты сверкали цепочки городов, промышленные комплексы, будто собранные из деталей детского конструктора, опоясали планету. Паутинки космических мостов протянулись от экватора к орбитам.