– Ай, умница.
За долю секунды Семен узнал столько важного, сколько за многие часы изучения здешней обстановки не узнал бы. А о многом не сумел бы догадаться. Чтобы переварить услышанное… или все же увиденное? Или почувствованное? Нет, нужно будет однажды сесть всем вместе и придумать для всего специальные названия! Так вот, чтобы осознать то, что узнал, Семену пришлось глубоко задуматься, и думал он, наверное, очень интенсивно, потому что засосало пол ложечкой и смертельно захотелось сладкого. Впрочем, с такими мудрыми пчелками, как у него, без сладкого не останешься. Сами отъелись, вовремя прилетели, чтобы гиен прогнать, меду притащили. Сами слепили из воска бадейку и сами себя в нее подоили. Осталось отлепить от плеча порцию меда раз в пять больше вчерашней и сунуть в рот.
Нет, точно, эти умные пчелки не только ему многое рассказывали, но и его хорошо изучили. Наверняка собирали самое полезное именно для Семена, потому что в голове вновь стало чисто и легко, мысли понеслись вскачь. И уже через пару минут он сам себя убедил, что на верном пути и что план должен сработать.
Вот эту свою мысль он помнил очень четко. А большущее число событий, последовавших за этим мгно вением, остались в памяти отдельными фрагментами. Которые не всегда получалось понять и связать друг с другом.
Семен взлетел под самый купол в поисках притаившегося дирижабля. Свод, издали и снизу выглядевший почти ровным, оказался изрыт таким количеством трещин и рытвин, что напоминал… Сообразить, с чем можно сравнить купол, он не успел.
– Сзади заходят. Двое. Нет, трое!!!
Прыгнув в сторону сразу метров на пятьдесят, Семка посмотрел глазами затаившегося в стороне клона-наблюдателя. Три дирижабля, камнем свалившиеся из расщелин и ринувшиеся на него с трех сторон, уже можно не принимать в расчет. Двое из них столкнулись на пустом месте без особого вреда для себя. Зато третий, пытаясь уйти от столкновения, порвал оболочку о кинжальной остроты камень. Кто-то из клонов мгновенно выстрелил небольшой молнией – смесь водорода с воздухом взбухла огненным шаром, горящие обломки посыпались на тех двоих, что столкнулись, сцепились щупальцами и не сумели ретироваться с необходимой скоростью. Двойной огненный шар набухал в этот раз долго и красиво.
Семен проводил глазами летящие вниз факелы и удовлетворенно хмыкнул. Не по их поводу, а по причине того, что сумел-таки найти гнездо. Одна из расщелин была не просто углублением, пусть и одним из самых глубоких в монолите свода. По обе ее стороны камень был испещрен пещерками. Одинаково кругленькими, без острых выступов. Да и вообще в этом месте все было сглажено-разглажено, чтобы хрупкие оболочки не порвать. Проще всего было лупануть в расщелину огненный вихрь… Только вдруг от взрыва свод обрушится? Он-то уйдет, а остальных может накрыть. Пришлось возиться чуть дольше и даже слепить набегу – точнее, налету – незапланированного клона. Слепить с самого себя, при том, что один такой изначальный клон уже существовал. Последствия гибели любого из них не хотелось даже представлять. Но не самому же лезть в это пекло! Любого другого клона снимать с его хорошо насиженного места при том раскладе, что сложился сейчас, невозможно, изготовить клона с уже существующего изначального – так поди сообрази, где он в данный момент.
Ничего этого Семен в тот миг не думал, просто поступил так, как показалось самым правильным. Они вдвоем подготовили атаку, и клон рванулся вперед, зашвыривая в каждую из нор по сгустку перегретого пара. Большинство обитателей удалось выкурить таким способом, те повыскакивали, ринулись убегать, подставляя бока под выстрелы Семена. Тот превзошел самого себя – пулял безостановочно небольшими ледяными копьями. По сути, острыми сосульками. Зато непрерывно, очередями. Да и прочности он им добавил в сравнении с обычными ледяными наростами на крышах. Шары дирижабликов лопались и лопались, водород из их оболочек развеивал тугой поток воздуха. А Семен неспешно продвигался вдоль расщелины, находясь все время снизу ее краев и в полной готовности сигануть куда-нибудь подальше.
Самую крупную особь пробить таким способом не удалось, оболочка у него застыла давно и сделалась прочной, как парусина или даже брезент. Это самое крупное из виденных здесь летучих созданий прикрыло собой несколько дюжин помельче и послабее, давая им мгновение, чтобы кинуться врассыпную или удрать с поля боя как-то иначе. А может, готовило атаку всеми оставшимися силами. Вот только Семен Кольцов был готов к любому повороту. Оттого и не стал усиливать свои снаряды, а наоборот, прекратил обстрел. Подождал, пока как можно больше летунов спрячутся за спиной большого. Чтобы мгновение спустя пропустить над собой сжатый – до самой крайней степени сжатый, насколько сил хватило, – заблаговременно заготовленный воздушный пузырь, в котором уместилось воздуха ненамного меньше, чем со всего объема пещеры. По этой причине внизу сейчас разыгрался небольшой ураган, что опять же было на руку его отряду.
Пузырь, или если бы захотелось назвать это чуть более красиво – баллон из силовых полей, пролетая мимо большого дирижабля, чуть толкнул его, но на него никто и внимания не обратил. А зря. Семен юркнул в сторону и вжался в свод за каким-то выступом. В баллоне образовались несколько отверстий, и сжатый воздух вырвался из них с нестерпимым для ушей свистом. Образовавшиеся вихревые потоки разметали большую часть медуз, а вблизи самого баллона температура скачком упала на десятки градусов. Стены расщелины и часть купола вблизи нее покрылись инеем. Вниз посыпались снег и скукожившиеся, потерявшие летучесть дирижаблики. Большинство до пола так и не долетели, их посбивали два клона.
Семен вздохнул с облегчением. Вот теперь повоюем! Получив господство в воздухе, можно начать разбираться с теми, кто наседал на них на земле. А то эта зловредная авиация всю баталию им портила. Зря они сразу все силы против него не бросили, не устоял бы. А так со скрипом душевным и телесным, где наглостью, а где напором, изредка хитростью, разделил действующие в воздухе силы противника на отдельные малочисленные подразделения и уничтожил их по очереди. Так что стало ясно: к врагу постоянно подходит подкрепление, и не составило труда сообразить, что подходит оно всегда с одного направления. Осталось лишь вычислить расположение гнезда, норы или аэродрома. Тут уж кто как хочет, так пусть и называет. Главное, дело сделано.
Ну что там внизу? Выслушав доклады своих двойников, Семка приказал большинству из них заниматься теми задачами, которые перед ними стояли изначально. То есть добивать отдельных уцелевших летунов, охранять личный состав и вести наблюдение. Эх, получить бы подсказку от Барсука, как дальше бой вести! Связь между ними своеобразная. Рядом с лейтенантом Пеховым и другими бойцами находятся несколько клонов, которые все слышат. Не все подряд Семену передают, дабы не отвлекать от боя. Но когда Барсук решает что-то Семке сказать, то его слова транслируются. А вот как вопрос Барсуку задать, Семен не придумал.
– Сообщение для Семена, – услышал он…
Все-таки Виктор Иванович умница. Верно оценивает обстановку, зря не вылезает и точно чувствует, когда необходимо заговорить. Для поддержки духа или чаще чтобы подсказать, как правильно бой продолжать, на что особое внимание обратить. Семка даже крикнул вслух, пусть не было в том ни малейшего смысла: