– Я пришёл вооружённым, потому что никому не верил и, как выяснилось, правильно делал. Ты выпустила Ардоло! Ты натравила его на отца и жриц! Ты! – Но обращался юноша не к тяжело дышащей воеводе, а ко всем дружинникам. – Послушайте, чего хочет Ружена, братья! Справедливости! Честного суда! Круг жриц признал Ярину подозреваемой и просит лишь одного: согласиться на «Поцелуй русалки». Ярина отказалась! И после этого вы всё ещё готовы воевать за неё и умирать за неё?! Не затевайте междоусобицу! У нас есть возможность всё исправить!
– Он тянет время! – В арсенале воевода пополнила запас магической энергии, а потому без труда отключила связь с КП.
– Измайловцы уже во дворе, – тихо сказал кто-то из дружинников, отнимая от уха телефон. – Уже здесь.
– Сдемир – подлый убийца! На его руках кровь наших друзей!
Ярина говорила горячо, искренне, но сама чувстовала, что словам не хватает уверенности, убеждённости в правоте. Их не было, а сыграть не удалось, и «соколы», признавая в Сдемире врага, к его словам прислушались. Во всяком случае – задумались.
И в тишине, что наступила после её короткой речи, Ярина услышала свой приговор.
– Если я правильно понимаю основы современной медицины, устроить Её величеству трагическую и легко объяснимую смерть при родах мы уже не успеваем, – ровно произнесла Всеведа. – Так?
– Сделать это будет необычайно трудно, – вздохнула фата Ванда, вице-воевода приказа «В». – Покои королевы тщательно охраняются преданными ей Дочерьми Журавля. Помимо королевы, внутри находятся лишь повитухи и Ямания. Даже Параше и Снежане туда хода нет.
– Почему?
– Потому что пыль на их платьях может оказаться ядовитой, – улыбнулась Ванда. – Такое уже случалось.
– Припоминаю, – после паузы, согласилась жрица. И нервно хохотнула: – Я не ожидала от Всеславы такой предусмотрительности… Я вообще не ожидала, что она соберётся разродиться сегодня.
– Королева тщательно скрывала ориентировочную дату родов и, будучи сильным магом, сумела обмануть Тайный Город.
– Спасибо, Ванда, – не сдержала сарказм Всеведа.
– К вашим услугам, Берегиня, – склонила голову фата.
И так скрыла неуместную улыбку: Ванда уважала жрицу, но испытывала неподдельный восторг от происходящего, едва ли не впервые наблюдая растерянность Всеведы.
– Ожега вернулась во дворец?
– Не спешит.
– Как появится – передай приказ явиться ко мне.
– Да, Берегиня. – Последовал ещё один поклон. – Будет исполнено.
Всеведа посмотрела на белокурую макушку помощницы и тяжело вздохнула.
В целом ей нравилось, как развиваются события, импровизация – а неожиданное подключение Ардоло было именно ею, идеально вписавшейся в разработанный план по дискредитации Ярины, – импровизация ускорила операцию, да ещё придала ей неожиданную глубину и достоверность, появилась возможность сразу же атаковать королеву, но неожиданные роды спутали карты. Всеславу нужно было обязательно обвинить до них, до того, как повелительница Зелёного дома вернёт силы и получит надёжный щит от врагов, в лице доверчиво спящего на руках младенца. Образ одинокой матери с ребёнком легко завладеет сердцами людов, и обвинения против Всеславы будут рассматриваться в критическом ключе. Возможно, не дойдёт даже до «Поцелуя русалки».
Оставлять же Всеславу на троне – форменное самоубийство.
– Нужно устроить ей послеродовую горячку, или вместородовую, или гнойнородовую, да что угодно! – Всеведа хрустнула пальцами. – Делай что хочешь, но Всеслава должна умереть.
– Что хочу? – подняла брови Ванда.
Вице-воевода прекрасно понимала, на что толкает её жрица, но потребовала уточнений. Вопрос перед заговорщицами стоял необычайно серьёзный, и обойтись одними только намёками не выйдет.
– У нас есть ещё две преданные фаты, так?
– Так.
– Призови их.
– Они рядом.
То есть всё готово, осталось приказать.
– В этих контейнерах – «псевдопауки». – Всеведа извлекла из складок платья два крупных зелёных камня и вложила их в руку помощницы. – Запусти их первыми, чтобы стало похоже на очередную диверсию. Затем войди, и если у «пауков» не получится – закончи дело сама.
Королева должна умереть.
– Что делать, если в покоях окажется жрица? Или жрицы?
– Я отвлеку внимание Снежаны и Параши, – пообещала Всеведа. – Вот-вот вернется Ружена, и нам придётся серьёзно говорить в своём Кругу.
Ванда медленно кивнула, показывая, что всё поняла, и уточнила:
– Мои перспективы?
– Ты станешь жрицей. – Всеведа помолчала и закончила: – Клянусь.
И тут он закричал.
Громко. Резко. Жалобно. Удивлённо.
Ребёнок.
Закричал, потому что не мог говорить, не мог выразить свои чувства иначе. Закричал, и сердце Ямании сжалось. И даже радость: «Хвала Спящему, наконец-то!» – не сумела затмить охватившие фату предчувствия.
– Что с королевой?
– Роды прошли очень тяжело, – ответила выглянувшая из-за двери повитуха. – Её величество всё ещё в беспамятстве.
А значит, не способна защитить ни себя, ни младенца. И внешний магический контур, надёжно закрывающий королевские покои от остального дворца, исчез. Работает лишь внутренний, не очень сильный, способный продержаться минуту, может, две. И часть охраны ушла: кто-то под благовидным предлогом, кто-то просто растворившись в пустых коридорах дворца… Дворца, которому суждено стать местом казни.
Он много видел, что для него ещё чуть больше крови?
– Запечатайте дверь изнутри и не открывайте никому, кроме меня, – жестко приказала Ямания.
– То есть? – растерялась женщина. Всю жизнь она принимала роды, достигла в этом искусстве совершенства, привела в мир едва ли не половину подданных Зелёного Дома, но ни разу не построила боевой аркан. Повода не нашлось.
– Запритесь! – рявкнула Ямания и повернулась к дверям.
За которыми слышались… не шаги – шуршание. Едва уловимый звук, производимый осторожно ступающими по стенам или потолку лапками.
– Пауки, – тихо сказала одна из дружинниц.
А их всего трое, и ясно, что помощи не будет. И ещё ясно, что сдаваться поздно – не выпустят. И мимолетная глупая мысль о том, что сегодня утром она зря накричала на Микулу. А может, и неглупая: о ком ещё сейчас думать, если не о сыне?
«Прости меня…»
– Любое государство живо до тех пор, пока хоть для кого-то из его защитников существует понятие долг, – громко говорит Ямания. В её правой руке зарождается «Эльфийская стрела», а в левой появляется многозадачный жезл. Ямания – слабая ведьма, сил хватит только на один выстрел, и дальше она будет драться артефактом. – Так получилось, что наш долг: умереть здесь и сейчас. За наш Великий Дом.