— Да, — ответила Ведьма Ветра, тенью выползая из холодильника. — Счастливый конец твоей истории.
— Я бы ни за что не вышла замуж за первого, кто пригласит меня на свидание, — заметила Корделия. — Как такое могло произойти?
— Ну, ты не сразу вышла за него замуж, глупышка. Ты встречалась с ним после того, как стала президентом класса. У тебя были блестящая успеваемость.
— Ты купила мне «Ред Бул»? — спросил Тим у Старой Корделии.
— Тебя принимают в престижный колледж, — продолжала объяснять Ведьма Ветра, — а Тим никуда не поступает. Он тянет тебя на дно. Тебе кажется, что ты его любишь, ты многим жертвуешь ради него, и твоя карьера сходит на нет. Теперь единственным шансом для тебя становятся вечерние курсы на юридическом факультете.
— Эй, Корделия, — вдруг радостно забормотал Тим, — отличная неделька намечается. В пятницу национальная лотерея. А в субботу мы едем на гонки NASCAR.
— Это не мое будущее. — Корделия не верила своим глазам. — Не может быть.
— Оно не обязательно будет таким, — заметила Ведьма Ветра. — Не желаешь взглянуть на другой исход событий?
Ведьма Ветра открыла дверцу холодильника. За ней виднелись зеленые поля, свистящие над землей стрелы и прекрасные рыцари верхом на лошадях.
— Что это? — спросила Корделия, но вместо ответа Ведьма Ветра взяла ее за руку — Корделия ощутила отчаяние в ее прикосновении — и потащила через холодильник прямиком на поле битвы.
Под ярким солнцем вели сражение два войска. Одни воины были одеты во все черное, другие — во все голубое. Люди вокруг отдавали приказы, стреляли горящими стрелами, рубили мечами, наступали и меняли строй. Происходящее здесь напоминало битву у замка Ведьмы Ветра, в которой Корделия принимала участие во время своего прошлого приключения, но все происходило с большей пышностью. Войска выступали под флагами, звучали барабаны и трубы.
— Это одна из твоих самых блистательных побед, — пояснила Ведьма Ветра. Они обе стояли посреди поля битвы. Однако воины не задевали их оружием. — Твое войско под голубыми флагами. Ты сражаешься за свое королевство — одно из многих. В мирах, которые мы создадим вместе, выше тебя только я.
— Я полководец?
— Бери больше… Жанна д’Арк, — ответила Ведьма Ветра.
Корделия Воительница появилась на поле и ринулась в гущу сражения.
Она больше не выглядела потерянной, как та женщина, которая доставала из духовки рыбные палочки. Она сидела верхом на королевском жеребце, грива которого была окрашена в цвет стягов ее войска. С нее можно было писать картину! Волосы развевались. Воительница галопом мчалась с холма, высоко поднимая стяг и подбадривая войско. Настоящая Корделия с благоговением смотрела на себя со стороны, хоть при этом ей было немного страшно.
Корделия Воительница — или Корделия д’Арк — отбросила флаг в сторону и вытащила меч. Она сокрушила им рыцаря из вражеского войска, и он тут же упал на землю. Это была первая жертва меча Корделии Воительницы за день, но далеко не последняя.
— Я… Я ужасный человек, — пробормотала Корделия.
— Как? — изумилась Ведьма Ветра. — Разве ты не желаешь обрести такую силу?
— Я не хочу сражаться, — пояснила Корделия. — Не хочу убивать людей. Я хочу им помогать!
— Но в этом мире ты настоящий Чингисхан! Люди веками будут говорить о тебе! И в реальном мире тебя тоже будут знать! Я могу прославить тебя в любом мире!
— Это неправильно, — покачала головой Корделия. — Это зло.
— Это твоя судьба, — настаивала Ведьма Ветра.
— Нет.
— Тогда какая же из них твоя? — спросила Ведьма Ветра. — Унылая и монотонная жизнь? Лотереи и гонки?
— Нет, — ответила Корделия, — вечерние курсы. Я выучусь на юриста, а потом изменю свою жизнь, как захочу.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь! Корделия, стой! Не уходи!
Но Корделия приняла решение. И дверь, в которую уже вошли Брендан и Элеонора, настоящая Дверь Измерений — появилась перед ней. Она открыла ее и зашла внутрь. Как только дверь за ней закрылась, Ведьма Ветра издала пронзительный вопль и упала на колени. Все Уолкеры покинули ее. Вокруг нее продолжалась яростная схватка. Но Ведьма Ветра ничего не замечала. Впервые за многие годы на ее глазах выступили слезы. На этот раз она действительно потерпела поражение. Она потеряла всю свою семью.
Уолкеры никогда не просыпались одновременно. Одним из их любимых занятий было проснуться пораньше и будить друг друга подушками с воплем «Вставай, соня!». Но на этот раз, когда за окном в утреннем тумане утопал Сан-Франциско, они проснулись в своих постелях в Доме Кристоффов в одно и то же время, словно пробудились от кошмара.
И тут же выбежали из своих спален.
Корделия столкнулась с Элеонорой. Брендан так спешил спуститься с чердака, что чуть не сломал ногу. Брат и сестры в изумлении смотрели друг на друга и заговорили одновременно.
— А ты не…
— Я видел…
— Что она вам показала?
Они были вне себя от радости. Как никогда раньше, ребята ощущали удивительное спокойствие. Приключения были настолько изматывающими, такими эмоционально насыщенными, особенно ближе к концу, что они уже чувствовали, что готовы просто лечь и сдаться. Но они не сдались. Они смеялись, обнимали друг друга и прыгали вокруг так, что внизу затряслась люстра.
— Ну что, Делия, — спросила малышка Элеонора, — по кому ты будешь скучать больше: по Феликсу или по Уиллу?
— Я не стану отвечать на этот вопрос.
— Вопрос на самом деле в том, — заметил Брендан, — кто лучше целуется?
— Рановато для таких вопросов, Брен!
Миссис Уолкер поднялась по лестнице.
— Что у вас тут происходит? Отчего такие счастливые лица?
Уолкеры чуть не задушили ее в своих объятьях.
— Мы… — начал Брендан. — Мы просто счастливы видеть тебя, мама!
— Мы любим тебя! — воскликнула Корделия.
— Ну что ж, это хорошо, — пробормотала удивленная миссис Уолкер, — но не желаете ли спуститься вниз? Мне нужна ваша помощь в сборах.
— Что за сборы? — переспросила Элеонора.
Дети переглянулись и только тогда увидели, что их мама не улыбается. Она не радовалась вместе с ними. В чем же было дело? Они спустились за ней вниз по лестнице и увидели поразительную картину.
Все вещи на кухне были упакованы в коробки.
— Мы переезжаем? — удивился Брендан.
— Ну, конечно, — ответила миссис Уолкер. Казалось, она не спала несколько суток. — Вы же знали об этом.
— Зачем? — спросила Корделия.
— Зачем? Что ты имеешь в виду под «зачем»? У тебя проблемы с памятью?