– Младшие курсы! – послышался призыв Лины Кимовны. – Заканчиваем обед и все идем в вестибюль. Собираемся в вестибюле Носферона!
Уговаривать никого не пришлось. Побросав на столе недоеденные котлеты и недопитую жуть-колу, студенты ринулись на выход.
В вестибюле страдал охранный домовой Буян Бухтоярович, у которого день сегодня не задался. Обычно он очень любил громко поругаться со статуей Якова Брюса, чтобы вокруг собралась толпа любопытных и слушала, как он выступает, вскочив на каменный бортик гардероба. А вот сегодня на него никто не обращал внимания, хотя домовой наезжал на каждого, кто проходил мимо.
– Стой, троеклятие стобесовское!!! – вопил Буян Бухтоярович со стульчика, отшвыривая газету и взметнув над головой маленькие кулачки. – Гдесь дозволение на выход, ась?! Светлючие злыдни только того и жаждють, дабы изничтожить!
– Здрасте, Буян Бухтоярович, – вежливо здоровались студенты с охранным домовым, и тот только бурчал что-то в ответ, засунув кулачки под мышки и посверкивая злыми глазками.
– Все слушаем меня! – командовала Лина Кимовна. – Внимание, валькирии и валькеры! Пойдете ногами, а если попробуете взлететь посреди Москвы – получите взыскание из деканата и лишение стипендии. То же самое относится к вурдалаку Горяеву. Горяев, попробуешь закопаться в землю на глазах у людей – можешь обратно уже не выкапываться, – грозно пообещала она, зыркнув в сторону Феди, который мрачно напяливал на голову поеденную молью ушанку. – Остальные: вампиры, тролли, упыри и прочие – при попытке продемонстрировать свое отличие от людей будет строгое взыскание. Разумеется, дневное право никто не отменял, но мы обязаны вести себя в рамках Конвенции, которая запрещает нам демонстрацию нашего отличия от людей в дневное время. Темные очки днем надевать запрещено, надо привыкать к дневному свету. Одеваемся как люди зимой – куртки, шарфы, перчатки, шапки. Особенно это относится к вампирам. Ясно всем?
– Можно было сказать одной фразой, – откликнулся Гильс. – Нечисть, мимикрируйте под людей, иначе останетесь без стипухи и получите по балде от декана.
– Хороший перевод, Муранов, – одобрила Лина, решительно кивнув высокой прической. – И помните все – хоть вы и спите на лекциях нашей уважаемой Сони Морфеевны – Основы безопасности нечисти и также закон Конвенции о физическом нападении на человека со стороны нечистой силы никто не отменял. Огнева, вы хоть и человек, но вас это тоже касается, раз вы учитесь в Носфероне! – Лина Кимовна почти серьезно погрозила Владе, и та лишь фыркнула в ответ. Разумеется, она знала. Самое обидное, что когда она еще училась не в Носфероне, а в обычной школе, то залепить Анжеле Царевой по физиономии, как она часто мечтала, Влада имела полное право. Теперь же, когда она стала студенткой Носферона, выяснение отношений с Анжелой грозило ей крупными неприятностями…
«Знала бы раньше, что формально буду считаться нечистью, подралась бы с Царевой впрок…» – подумала Влада с веселой досадой.
Процокав через вестибюль на высоких каблуках, Лина Кимовна подошла к дверям из темного стекла, облепленным полусодранными рекламными наклейками Клоповых, и нажала на кнопку выхода.
Зеленый огонек над широкими стеклянными дверями замигал, как в метрополитене. Дождавшись, когда двери распахнутся, преподша ринулась в темноту.
– Выходим, выходим за мной! – воззвала она.
Влада до сих пор только входила в зловоротню, а вот выходить ей еще не доводилось. Она ожидала чего-то неприятного, вроде пинка или режущего света, и даже зажмурилась. Но когда открыла глаза, то вокруг нее спешил поток людей, которые поднимались по ступеням подземного перехода вверх на улицу и не обращали ни малейшего внимания на группу нечисти. Вестибюль «Сухаревской» станции метро кипел обыкновенной будничной жизнью, и никто из пассажиров, которые торопились по своим делам, даже не догадывался, откуда вывалилась группа веселых студентов во главе с высокой и крикливой женщиной с раскосыми глазами.
Москва встретила студентов МУНа засыпанной снегом улицей, зимним солнышком и холодным февральским ветром. Юная нечисть жмурилась, спотыкалась, но темные очки никто не надевал, а вампиры с трудом, но терпели шарфы на своих шеях. Со Сретенки завернули на Большую Лубянку, где пришлось идти гуськом, потому что часть тротуара была перекопана, и Йорг тут же наступил Бертилову на пятку.
Будто какие-то вампирские боги услышали Владу, потому что Гильс вдруг догнал ее и зашагал рядом, пока Бертилов был занят увлекательной перепалкой с гоблином, а Ганц пытался усмирить обоих.
– Надень шапку, Огнева, – вполголоса приказал вампир. – Не вампирша.
И Гильс напялил ей на голову капюшон куртки, схватив под руку, чтобы она не шлепнулась на ледяных горбылях. Влада бы в любой другой день возмутилась такому приказному тону, но сегодня ей вредничать не хотелось.
Они шли в людской толпе, разглядывая московские витрины и прохожих, и никто им не удивлялся. Все носфероновцы сейчас выглядели как обычные старшеклассники, даже вурдалак Горяев, который плелся по тротуару вслед за всеми, походил на городского подростка с бледной, истерзанной Интернетом физиономией.
– Сейчас мы с вами можем посмотреть на «Новокузнецкую» станцию метро, – рассказывала голосом экскурсовода Лина Кимовна. – Как вы видите, она построена в форме круга, если сказать точнее – в форме ротонды. Эта ротонда – древнее военное сооружение, которое в период войны должно парализовывать нас с вами, стоит нам только пройти внутрь. Она построена для того, чтобы маги могли укрываться в ней от нечисти. Теперь она уже никого не парализует, просто отшвыривает. Новокузнецкая ротонда называется Москво-Питерской, потому что из нее мы попадаем в самый центр Петербурга, на перекресток переулков Пирогова и Прачечного.
– Так мы что – вот зайдем сейчас в двери этого кругляка и окажемся в Питере?! – ахнул Индо Ковальский, который обычно отмалчивался. – Серьезно?
– Нет, сейчас мы на него просто посмотрим. Если вы самостоятельно решите это сделать, то советую заранее узнать, как попасть обратно в Москву, и посмотреть карту, чтобы не пришлось вызывать вам подмогу. – Лина Кимовна повернулась навстречу ветру, щуря по-волчьи желтые глаза. – А вот там, за Пятницкой улицей, мы можем видеть начало Садово-Магического Кольца. Это и есть место, где находится Магиструм. В него ведет Черниговский переулок, но так близко мы подходить не будем.
– Ка-ак, разве мы в магов камешки не побросаем? – разочарованно поинтересовался Бертилов. – В Кольцо не пойдем пофоткаться с магами?
Лина Кимовна язвительно засмеялась.
– Я не думаю, что вам доведется там побывать. По крайней мере надеюсь, что вы проживете свою жизнь не пересекая его границ.
– Это почему? – недоуменно спросил тролль. – Окаменею или чего?
– Пересечение порога Кольца физически невозможно для нас, – ровным голосом ответила Лина Кимовна. – Люди, разумеется, здесь ходят, а у нас уже у Пятницкой улицы ноги начинают спотыкаться и кружится голова.
– А если я случайно туда того… зайду? – перепугался Марик Уткин. – У меня зрение плохое, вдруг я заблужусь и попаду туда?