— Иудей?… Я запомню…
Он запомнил.
24 июня 3066 г. до Р.Х. Империя Шумер, окрестности Вавилона, недостроенный храм Этеменанки.
Креол ожесточенно вонзил лопату в землю, выковыривая очередной клочок почвы. Он получился таким крохотным и жалким, что Шамшуддин невольно хохотнул. Креол злобно зашипел и отшвырнул лопату прочь.
— Я маг, а не землекоп!!! — взревел он. — Я не умею орудовать этой проклятой штуковиной!!! Шамшуддин, одолжи каплю крови, я вселю в эту деревяшку какого-нибудь духа, пусть работает сама! Вот, скажем, вон того раба… эй ты, а ну подойди!
— Брат, ты забыл приказ Шуруккаха? — строго посмотрел на него Шамшуддин. — Никакой магии на строительстве! Ты хочешь, чтобы храм был осквернен еще до постройки?
— Чрево Тиамат, за что мне это?! — сплюнул ученик мага. — Неужели десяти тысяч рабов им показалось так мало, что они отправили еще и нас?!
— Приказ императора… — вздохнул Шамшуддин.
Война с куклусами успешно закончилась почти два года назад. Несколько уцелевших тварей до сих пор ютились в катакомбах под Вавилоном, но их окончательное уничтожение было лишь делом времени. А некоторые маги склонялись к мысли, что этих созданий вообще не нужно добивать — там, где сейчас, они никому не мешают.
Но Креол с Шамшуддином не слишком радовались окончанию войны. Вавилонскую Башню, великий зиккурат для Мардука и Энки, его отца, возводили уже три с половиной столетия — сам Энмеркар положил первый камень в первый день своего правления. Все удивлялись, почему этот храм — огромный, но все же не бесконечный — строится так долго и по-прежнему далек от завершения. На самом же деле все объяснялось очень просто — в день восшествия нынешнего императора на трон Шамаш поклялся, что именно он, Энмеркар, положит последний камень в этот храм, как положил первый. Хитрющий Энмеркар моментально сообразил, как можно использовать неосторожную обмолвку бога, и искусственно затягивал окончание строительства вот уже на века. С каждым годом Шамаш (а также Мардук и Энки) все больше ярился, но поделать ничего не мог — боги не в силах нарушить данную клятву.
Все эти века в империи действовал закон о всеобщей строительной повинности — каждый подданный Шумера, достигший двадцати двух лет, обязан три месяца отработать на этой стройке. Исключений не делалось ни для кого — ни для молодых аристократов, ни для учеников магов. Так что Креол и Шамшуддин, как раз недавно отметившие нужный возраст, тоже отправились на «практические занятия» — правда, их поставили на самые легкие работы. Поскольку зиккурат уже близился к завершению, его постепенно начали обсаживать деревьями и кустарниками — как боковые террасы, спускающиеся уступами, так и просто вокруг здания. Светлые боги любят всякую растительность.
Именно это магам-ученикам и поручили — копать ямы под деревья. Причем магией пользоваться запрещалось — все работы на постройке зиккурата должны быть свершены исключительно человеческими руками, иначе он получится ущербным. Каждый кирпич должен быть положен вручную.
Креола это очень злило.
— Брат, ты же учился некромантии, разве нет? — напомнил Шамшуддин.
— И что? — подозрительно посмотрел на него Креол. — Не улавливаю связи.
— Ну, мне помнится, наши учителя-некроманты всегда начинают первый урок со слов «лопату надо держать вот так»…
— Этот урок я прогулял, — буркнул Креол. — Для этой части ритуала существуют рабы.
— А если раба под рукой не окажется?
— Тогда проведу ритуал на расстоянии, и пусть объект откапывается сам.
— Брат, а тебе не кажется, что это будет посложнее, чем немного поработать заступом? — покачал головой Шамшуддин.
Под насмешливым взглядом чернокожего здоровяка молодой шумер все же поднял лопату и снова начал яростно вкалывать ее в землю. Именно вкалывать — Креол, никогда в жизни не копавший землю, орудовал лопатой, как шпиговальной иглой. Смотрелся он при этом так смешно, что Шамшуддин не выдержал и залился хохотом.
Креол снова отшвырнул лопату.
— Я не буду так работать!!! — взревел он. — Пусть этот старый асакку сам ковыряется в земле, а я не хочу! Клянусь Пятьюдесятью Именами, однажды я прикончу проклятого Халая! Пусть только он закончит мое обучение, уж я ему отплачу!
— Он магистр Гильдии, ему сто десять лет, — покачал головой Шамшуддин. — А кто ты? Ученик, и только-то.
— Помяни мое слово, Шамшуддин, однажды я стану самым великим магом Шумера… всего мира… всех миров! — мечтательно поднял глаза Креол. — Вот увидишь…
— Ну-ну, — весело хмыкнули сзади. — А пока ты им еще не стал, бери лопату и продолжай копать.
— А, это ты, Хе-Кель… — равнодушно обернулся Креол.
Хе-Келя тоже отправили на работы вместе с прочими. Но он приходился сыном одному из влиятельных зодчих, и, в отличие от прочих учеников, вполне прилично разбирался в строительстве. Поэтому его поставили на место десятника и дали в подчинение партию рабов… а также двух товарищей по несчастью — Креола и Шамшуддина.
— Поскольку меня назначили над вами главным, я приказываю… — важно надулся Хе-Кель, — …приказываю… приказываю…
— Не испытывай судьбу, брат, — с намеком поднял лопату Шамшуддин.
— …приказываю сделать перерыв и выпить вина, — усмехнулся Хе-Кель.
— Давно бы так! — оживился Креол, плюя в яму, которую копал с самого утра.
Плевок заполнил ее целиком.
Три ученика уселись в тени палатки, прячась от палящего солнца. Хе-Кель прищелкнул пальцами, подзывая рабыню. Подбежала маленькая темнокожая девочка — пока рабы-кушиты трудились, перетаскивая камни, их дети обслуживали свободнорожденных.
— Как тебя зовут, дитя? — ласково улыбнулся ей Хе-Кель.
— Мей’Кнони, если господину будет угодно, — пролепетала кроха, не смея поднять глаза на устрашающих магов, о которых среди рабов ходили самые разные слухи.
— Красивое имя, — похвалил ученик. — Принеси-ка нам с Креолом вина, а…
— Мне пива, — попросил Шамшуддин.
— А ему пива. И оборачивайся побыстрее.
— Да, господин, — пискнула маленькая рабыня, убегая к кухонным баракам.
— Клянусь всеми богами, из этой кушитки вырастет настоящая красавица, — присвистнул Креол. — Надо будет запомнить ее имя…
— Как будто у тебя мало рабов, — ухмыльнулся Шамшуддин. — Твой род — один из богатейших в Шумере, брат!
— Ничего, рабов много не бывает, — спокойно ответил Креол.
— Смотри, она из Куша, — предостерегающе покачал головой друг. — Я сам наполовину кушит, Креол, ты помнишь?
— А я на четверть. Ну и что?
— А то, что у нас женщины не такие смирные, как в этих землях — даже престолом обычно владеют именно они.
— Варварская страна, — сердито проворчал Креол. — Варварские обычаи. Неудивительно, что у нас полно рабов-кушитов, а вот у вас ни одного раба-шумера!