Хейз подался вперед:
— Этот человек лжет. Я его первый раз вижу. Два месяца назад я еще не проповедовал эту церковь, и называется она не Святая Церковь Христа Без Христа!
Оратор проигнорировал его слова, слушатели тоже. Собралось человек десять-двенадцать.
— Друзья, — сказал Онни Джей Холи, — я рад, что мы встретились с вами сейчас, а не два месяца назад, потому что тогда я не смог бы поддержать эту церковь и ее Пророка. Будь у меня гитара, я бы сказал все это лучше, но я стараюсь, как могу, и без ее помощи.
Он обворожительно улыбнулся; по его виду было ясно, что он не считает себя лучше других, даже если так оно и есть.
— А сейчас я хочу объяснить вам, друзья, почему вы можете доверять этой церкви, — продолжал он. — Во-первых, можете быть уверены, что в этой церкви нет ничего иностранного. Вам не придется верить в то, что вы не сможете понять или одобрить. Если вы что-то не понимаете, друзья, значит, это ложь, вот и все. Никаких джокеров в колоде, друзья.
— Богохульство — путь к правде, — выкрикнул Хейз, склонившись с машины, — и нет другого пути, понимаете вы это или нет.
— А сейчас, друзья, — сказал Онни Джей Холи, — я приведу вам другой довод, почему вы можете всецело доверять этому учению: оно основано на Библии. Да! Эта церковь основана на вашем собственном понимании Библии, друзья. Вы можете сесть дома и толковать Библию так, как подсказывает ваше сердце. Да, друзья. Так, как делал это Иисус. Жаль только, нет у меня с собой гитары, — посетовал он.
— Этот человек лжет, — сказал Хейз. — Я никогда раньше его не видел. Я никогда…
— Собственно, этих доводов вполне достаточно, друзья,— сказал Онни Джей Холи, — но я приведу еще один, просто, чтобы показать, что они есть. Эта церковь — современная. Ее прихожане могут быть уверены, что ничто и никто не опережает их, никто не знает того, чего не знают они, все карты на столе, друзья, и это истинная правда!
Лицо Хейза под белой шляпой исказилось от ярости, но как только он попытался снова раскрыть рот, Онни Джей Холи с изумлением указал на ребенка в голубом чепчике, сучившего ножками на плече у матери.
— Вот малыш, — сказал он, — комочек беспомощной доброты. Я знаю, друзья, вы не позволите малышу загнать свою доброту внутрь, когда он вырастет, — ведь она может остаться у всех на виду, чтобы с ним дружили и любили его. Именно поэтому я хочу, чтобы вы все присоединились к Святой Церкви Христа Без Христа. Для этого потребуется доллар, но что такое доллар? Горстка медяков! Небольшая плата за то, чтобы маленькая роза доброты, спрятанная в каждом из вас, распустилась.
— Послушайте! — вскричал Хейз. — Правда ни гроша не стоит! Вы не узнаете ее за деньги!
— Вы слышали, что говорит Пророк, друзья, — сказал Онни Джей Холи, — доллар — это совсем немного. Правда дороже всяких денег! Сейчас я попрошу всех, кто хочет присоединиться к нашей церкви, расписаться вот в этом блокноте, заплатить доллар и позволить мне пожать вам руки.
Хейз спрыгнул с автомобиля, сел в него и нажал на стартер.
— Эй! Подожди! — крикнул Онни Джей Холи. — Я еще не узнал, как зовут наших друзей!
С наступлением сумерек «эссекс» имел обыкновение барахлить. Он дергался на шесть дюймов вперед, потом на четыре назад; теперь такое повторилось несколько раз, иначе Хейз давно бы уехал. Он вцепился в руль обеими руками, чтобы не врезаться лбом в ветровое стекло или не свалиться назад. Внезапно машина тронулась, проехала футов двадцать и снова затряслась на одном месте.
Лицо Онни Джея Холи перекосилось, он схватился рукой за щеку, словно пытаясь удержать сползающую улыбку.
— Мне нужно идти, друзья, — проговорил он торопливо, — завтра вечером я буду на этом же месте, а сейчас мне нужно догнать Пророка. — Он бросился вдогонку за «эссексом», который вновь тронулся с места. Он не догнал бы его, если бы автомобиль не остановился снова через десять футов. Он вскочил на подножку, открыл дверцу и, задыхаясь, плюхнулся рядом с Хейзом.
— Друг, — сказал он, — мы потеряли десять долларов. Куда ты так рванул? — На его лице отразилась искренняя боль, хотя он продолжал смотреть на Хейза с улыбкой, обнажившей все верхние зубы и верхушки нижних.
Хейз обернулся и смотрел на улыбку до тех пор, пока она не влипла в ветровое стекло. После этого «эссекс» наконец поехал нормально. Онни Джей вынул надушенный носовой платок и некоторое время прижимал его ко рту, когда он убрал руку, улыбка снова была на месте.
— Друг, — сказал Онни Джей, — нам нужно объединиться. Когда я тебя услышал, я сразу решил: вот великий человек с великими идеями.
Хейз не реагировал.
Онни Джей глубоко вздохнул.
— Знаешь, кого ты мне напомнил, когда я тебя впервые увидел? — Он сделал паузу и продолжал ласково: — Иисуса Христа и Авраама Линкольна, друг.
От такого оскорбления Хейз окаменел.
— Неправда, — произнес он едва слышно.
— Друг, как ты можешь так говорить? — изумился Онни Джей. — Я ведь не зря три года вел по радио семейную религиозную программу. Может, ты слышал, она называлась «Спасение души — четверть часа Чувств, Мелодий и Раздумий»? Я настоящий проповедник.
Хейз остановил машину.
— Вылазь, — сказал он.
— Почему, друг? — воскликнул Онни Джей. — Как ты можешь так говорить? Я действительно проповедник и радиозвезда.
— Вылазь. — Хейз перегнулся и распахнул дверцу.
— Не думал я, что ты можешь так обращаться с другом, — сказал Онни Джей. — Я всего лишь хотел спросить про этого нового иисуса.
— Пошел вон!
Хейз стал спихивать его с сиденья. Когда Онни Джей очутился на самом краю, Хейз сильным пинком вышиб его из машины на дорогу.
— Я никогда не думал, что друг может так со мной обращаться, — сказал Онни Джей. Хейз скинул его ногу с подножки и захлопнул дверцу. Он нажал на стартер, но в ответ послышался невнятный шум, словно кто-то полоскал горло без воды. Онни Джей поднялся с тротуара и склонился к окну: — Может, объяснишь мне, где этот новый иисус, про которого ты говорил?
Хейз несколько раз нажимал ногой на стартер, но совершенно безрезультатно.
— Прикрой заслонку, — посоветовал Онни Джей, забираясь на подножку.
— Нет у меня никакой заслонки! — рявкнул Хейз.
— Может, бензина перекачал, — сказал Онни Джей. — Пока есть время, мы с тобой можем поговорить о Святой Церкви Христа Без Христа.
— Моя церковь — Церковь Без Христа,— ответил Хейз,— и говорить мне с тобой не о чем.
— Какая разница, сколько Христов в названии, смысл от этого не меняется, — продолжал Онни Джей проникновенно. — Тебе надо бы меня послушать, я в этом деле специалист. Я — артист в своем роде. Если хочешь заниматься религией, это надо подавать по-доброму. У тебя хорошие идеи, тебе просто нужен напарник-артист.