– Не думаю, а знаю, – ответил Хуан.
– Так, – сказал мистер Причард, – и говорите, что не знаете, можно ли проехать по старой дороге?
– Именно, – сказал Хуан.
– Значит, у нас два рискованных пути и один верный. И верный никуда нас не приводит. Х-мммм, – сказал мистер Причард.
– Как ты считаешь, милый? – сказала миссис Причард. – Надо что-то решать. Я три дня как следует не мылась. Милый, нам надо что-то решать.
Милдред сказала:
– Попробуем по старой дороге. Это может быть интересно. – Она взглянула на Хуана – как он отнесется к этому предложению, но он уже перевел взгляд с нее на Камиллу.
Что-то, оставшееся от недавней встречи с Милдред, заставило Камиллу сказать:
– Я за старую дорогу. Я уже так устала и такая грязная, что мне почти все безразлично.
Хуан отвел взгляд, посмотрел на Норму и прищурился. Это была совсем не та Норма. И она поняла, что он это заметил.
– Я тоже за старую, – сказала она, едва дыша.
Эрнест Хортон нашел себе стул – на нем обычно отдыхала миссис Брид во второй половине дня, когда у нее распухали ноги. Он наблюдал за подсчетом голосов.
– Мне, в общем, все равно, – сказал он. – Конечно, я хотел бы попасть в Лос-Анджелес, но это не так важно. Как скажут другие, так и я.
Ван Брант со стуком опустил банку на прилавок.
– Будет дождь, – сказал он. – Эта окольная дорога может сделаться ужасно скользкой. Неизвестно, удастся ли вам въехать на тот восточный холм. Он крутой и глинистый. Если увязнете там, я не знаю, как вы выберетесь.
– Но вы же сами это предложили, – сказала Милдред.
– Я просто перечисляю все доводы против, – сказал Ван Брант. – Перечисляю по порядку.
– За что вы голосуете? – спросил Хуан.
– А я не голосую. Ничего глупее в жизни не слышал. Я считаю, что решение должен принимать шофер, как капитан корабля.
Прыщ отошел к кондитерскому прилавку. Он выложил десять центов и взял две конфеты. Одну сунул в карман, чтобы дать Камилле, когда сможет остаться с ней наедине, а другую медленно развернул. Шальная, волнующая мысль вдруг стукнула ему в голову. Что, если они поедут по мосту, и прямо посередине он провалится и автобус упадет в реку? Прыща выбросит наружу, а блондинка будет заперта в автобусе. Прыщ нырял и нырял и, уже полумертвый, разбил наконец окно, вытащил бесчувственную Камиллу, поплыл с ней к берегу, положил ее на зеленую траву и стал тереть ей ноги, чтобы восстановить кровообращение. Или лучше – повернул ее на спину, положил руки ей на грудь и сделал искусственное дыхание.
А если они поедут по старой дороге и автобус застрянет? Тогда они останутся на всю ночь и, может быть, у костра будут вместе, сядут вместе к костру, и он будет освещать их лица, и, может быть, укроются одним одеялом. Прыщ сказал:
– По-моему, лучше попробовать по старой дороге.
Хуан посмотрел на него и ухмыльнулся.
– В тебе кровь настоящего Кита Карсона, а, Кит?
Прыщ понял, что это шутка, но шутка не издевательская.
– Так, кажется, все, кроме одного, за, а один не голосует. Почему? Чтобы можно было подать на меня в суд?
Ван Брант обернулся к остальным.
– Вы с ума посходили, – сказал он. – Вы понимаете, что он делает? Он хочет выкрутиться. Если что-нибудь случится, он будет ни при чем, скажет, что сделал так, как вы ему велели. Нет, мне он голову не заморочит.
Мистер Причард протер очки белым льняным платком.
– Интересная мысль, – сказал он. – В таком разрезе я об этом не подумал. Мы в самом деле отказываемся от своих прав.
В глазах у Хуана зажглась злость. Рот сжался в ниточку.
– Садитесь в автобус, – сказал он. – Я везу вас обратно в Сан-Исидро и высаживаю. Я хотел вас доставить на место, а вы ведете себя так, как будто я вас хочу убить. А ну, садитесь в автобус. Я сыт по горло. Со вчерашнего дня я верчусь, как мартышка, чтобы вас ублажить, и я сыт этим по горло. Так что занимайте места. Едем обратно.
Мистер Причард подошел к нему.
– Нет, вы меня не так поняли, – сказал он. – Я благодарен вам за ваши труды. Мы все благодарны. Я просто хотел рассмотреть вопрос всесторонне. В делах я всегда так поступаю. Семь раз отмерь, один раз отрежь.
– Я сыт по горло, – повторил Хуан. – Я уступил вам свою постель. Я хочу от вас избавиться.
Ван Брант сказал:
– Между прочим, сломался-то ваш автобус. Вина не наша.
Хуан ответил ровным голосом:
– А больше всего, кажется, я хочу избавиться от вас.
– Не забывайтесь, – ответил Ван Брант. – Учтите, что вы водитель общественного транспорта и вам выданы права. После этого происшествия не так трудно будет их отобрать.
У Хуана вдруг пропала злость. Он захохотал.
– Вот обрадовали так обрадовали. Навсегда избавлюсь от таких, как вы, и уж тогда я найду, куда засунуть эти права, свернувши в трубочку и обвязавши колючей проволокой.
Камилла громко рассмеялась, а Эрнест Хортон радостно хихикнул.
– Это надо запомнить, – сказал он, – ей-богу. Послушайте, мистер Чикой. Эти двое желают разговаривать. Остальные хотят ехать. Мы рискнем. Проведите-ка вы черту, и кто перейдет за нее – едет, прочие остаются здесь. Так будет вернее.
Милдред сказала:
– Мистер Чикой, я хочу ехать.
– Ладно, – сказал Хуан. – Вот большая щель в полу. Кто не хочет, чтобы я ехал по старой дороге, перейдите на ту сторону, к овощам.
Никто не двинулся. Хуан внимательно взглянул каждому в лицо.
– Это незаконно, – сказал Ван Брант. – Суд этого не примет.
– Чего не примет?
– Того, что вы делаете.
– До суда пока не дошло.
– Может дойти, – сказал Ван Брант.
– А вас если и захотите не возьму, – сказал Хуан.
– Только попробуйте не взять. У меня билет, у меня право ехать на автобусе. Только попробуйте не взять, я на вас подам, вы оглянуться не успеете.
Хуан сгорбился.
– Это точно, – сказал он. – Ладно, поехали. – Он обернулся к Бриду. – Можете одолжить мне инструменты? Верну на обратной дороге.
– Какие инструменты?
– Да кирку и лопату.
– А-а, конечно. На случай, если застрянете?
– Ага, а талей у вас нет?
– Не очень хорошие. Блоки-то ничего, а трос старый, двенадцать миллиметров. Не знаю, сколько он выдержит. Автобус-то у вас тяжеловатый.
– Ну хоть такие, лучше, чем ничего, – ответил Хуан. – А новый трос у вас нельзя купить?