Но тут Плам посмотрела на племянницу в грубых башмаках, шерстяных чулках, школьной форме, которая была ей слишком велика, и ужасных круглых очках, скрывавших ее большие серые глаза.
Почему при виде подопечных ей приходит на ум коробка с поломанным печеньем? Да они и были сборищем уродцев. Поломанное печенье продавалось на вес и бросалось в пакет как попало, но на вкус было ничем не хуже целого, особенно если его рассортировать: «Абернети», «Найс», «Бурбон», «Кастард Крим» и «Гарибальди».
Но это не печенье, а дети, уставшие, растерянные, несчастные. Даже Мадлен выглядела осунувшейся и измученной.
Не то что первые эвакуированные, взволнованные переменами в своей жизни. Нет, эти знали, что такое беда. У каждого была своя история. Каждый носил клеймо малолетнего преступника. Беглеца. Стоило пролистать их дела, и везде можно было найти список мелких пакостей и черных меток.
Это их последний шанс образумиться и обрести дом. Всего эвакуированных было шестеро плюс племянница.
Но, пересчитав детей, она, к своему ужасу, убедилась, что за спиной Грегори прячутся двое лишних детей.
– Кто это? – спросила она с заколотившимся от страшных предположений сердцем.
– Не знаю, мисс. Девчонка привела их с собой. Вместе ехали в поезде. Не могли же мы их оставить.
– Мадлен, кто эти дети? – строго спросила Плам, пытаясь не выказать паники.
– Мать посадила их в поезд и велела присмотреть за ними. Я так и не смогла найти их учителя. Никто за ними не пришел, вот мы и привели их к тебе.
Остальные захихикали, услышав ее правильный выговор.
– Уж больно чудно она говорит, – вставила Энид.
– Именно, – отрезала девочка. – Я что-то сделала не так, тетя Плам?
Снова смешки: очевидно, все в восторге от ее прозвища.
– Тихо! Ты знаешь, как их зовут?
– Леди называла их Глори и Сидни, но сама девочка называет себя Глория Конли, и они не ходят в школу. Они сели в поезд в шести остановках перед Лидсом… думаю, это был Манчестер. Прости, но я не знала, что делать, – прошептала племянница. – Да, леди сказала, что у Глори в кармане письмо и что она не умеет читать.
– Молодец, дорогая. Так на твоем месте поступил бы каждый из нас. Проверь ее карманы, но постарайся не разбудить.
– Может, дернуть за тормоз и остановить поезд.
– Нет, – отрезала Плам, снова поддавшись панике. Что, если кто-то обыскивает всю станцию в поисках детей? Что, если встревоженные родственники вызвали полицию? О, почему мисс Блант не поехала с ней?
– Вот, мисс, у нее в кармане…
Грег перегнулся и сунул в руку Плам листок бумаги. Записка была написана карандашом, на обратной стороне бумаги – половинке разорванного конверта.
* * *
«Всем, кого это касается.
Я отсылаю их навсегда. Моего парня убили, и я больше этого не вынесу. У меня нет приличного дома для них, и я уезжаю, так что можете меня не искать. Без меня им будет лучше. Можете называть их как угодно. Они откликаются на Глорию Берил и Сидни Леонарда. Ей десять, но выглядит моложе, а ему пять. Я не могу взять их с собой. Но они навсегда останутся в моем сердце. Передайте, что они заслуживают лучшей, чем я, матери».
Плам похолодела. Бедная, отчаявшаяся мать просто швырнула их в поезд, на попечение чужих людей. Как, должно быть, она скорбела, как мучилась, если решилась на такое гнусное дело? Ее необходимо разыскать и заставить платить за последствия. Но сначала следует отвезти детей в Сауэртуайт хотя бы на ночь, уведомить полицию и власти и найти дом для бедняг.
Но как объяснить все это мисс Блант и как будет Плезанс обращаться с внучкой? По крайней мере, девочка проявила инициативу, а Грегори тайком протащил их в вагон. Он действительно природный лидер, значит, за ним нужен глаз да глаз.
Иногда случаются непредвиденные обстоятельства, и приходится как-то с ними справляться. Ей хотелось трудных испытаний, и Господь послал ей таковые.
Мадди видела, как расстроилась тетя Плам, читая и перечитывая письмо. Это все ее вина, но леди велела ей присмотреть за детьми, и на этот раз она послушалась. И из-за этого попала в беду. Но Глория липла к ней, как комок жвачки. Другие девочки с интересом уставились на нее, потому что, по их мнению, она сделала что-то нехорошее.
– Украла детей! – прошептала самая старшая. – Теперь тебе будет!
– Заткнись, – прошипел Грегори, защищая Мадди. – Она сделала то, что должна была сделать. Ее дом разбомбили.
– Как это было? Ты видела мертвяков? – спросил какой-то мальчик.
– Это было жутко, и мой пес сбежал, – ответила Мадди.
– А нам пришлось прикончить своих. Дядя сказал, что мы не сможем их прокормить, и кота тоже. Сунул их в мешок и утопил.
– Я знаю парня, который пропустил своих котят через каток для белья, – похвастался толстый мальчишка с повязкой.
– Довольно, – велела тетя Плам так резко, что все вскинули головы. – Мы должны быть добры к Глории и Сиду. До нашей станции недалеко. Собирайте свои пакеты и чемоданы и идите за мной. Теперь в Йоркшир Дейлс. Сейчас зима, и если сбежите с корабля, потеряетесь на пустошах, а там полно болот. Топь затянет вас, и тела никогда не найдут. Всем все ясно? – спросила она с улыбкой в голосе.
– Да, миссис Плам, – пропищал одинокий голосок, и все рассмеялись.
– Мне это нравится, Пегги, так что можешь называть меня «мисс Плам», если это поможет запомнить то, что я говорю.
* * *
Грег смотрел в темноту, гадая, во что вляпался. Почему он не слинял, пока был шанс? Теперь застрял здесь с остальными, в этой дыре, вдали от цивилизации. Совсем как прежде.
Все вышли из вагона и сгруппировались на затемненной станции. Воздух был сырым и холодным, но казался свежим, и Грег жадно вдыхал запахи дыма и дерева. Прохладный ветерок приятно освежал лица, когда они шли по крутому спуску моста к воротам и ожидавшему их черному автомобилю с опущенными дополнительными сиденьями и местом для багажа сзади.
– Мадам велела накрыть сиденья, на случай, если эти вакки привезли с собой какую-то заразу, – объявил водитель в кожаных сапогах и форменном кепи.
Грег оглядел машину и вздохнул. Пожалуй, неплохо проехаться в «Даймлере»!
Все набились в салон, а Сид проснулся и начал плакать, так что этой фифе Плам пришлось усадить его на колени. Мужчина в черной безрукавке медленно вел машину по высокому крутому холму почти в полной темноте, и Грег не видел ничего, потому что задница Энид едва не уперлась в его физиономию. Куда они едут? В такую даль, в такую глушь…
Грегу становилось страшновато. Он даже плечами повел.
По обе стороны тянулись мили каменных оград. Все равно что ехать через каменный лабиринт. День был такой странный, и он почти забыл, почему оказался здесь. Ни стрельбы, ни самолетов над головой. Как может это место, укрытое в укромном углу Англии, быть таким мирным и спокойным, и где дымовые трубы и заводы Йоркшира?