Хорошо, что подруги вернулись…
Они ушли на рождественское представление, а Мадди побаловала себя походом на симфонический концерт. Музыка успокоила ее растревоженный дух, но в заключение была сыграна пятая симфония Бетховена, снова пробудившая мысли о Дитере и вернувшая утихшие было чувства.
Тельма и Бет приглашали ее на субботние собрания секты:
– Ты встретишь там хороших людей, придешь в себя.
Услышав, какое грустное Рождество было у Мадди, Рут сочувственно заметила:
– Верь в господа нашего, и он тебе поможет.
Мадди решила, что Рут права. Она сидела в приемной доктора, изнемогая от дурных предчувствий. Что, если она серьезно больна? В Новый год она решила, что обретет прежнюю форму. Если у нее анемия, всегда найдутся таблетки, которые помогут прийти в себя. Она не могла припомнить другого момента, когда чувствовала себя так плохо… если не считать нескольких дней после операции на глазу. Иногда ей казалось, что глаз снова начал косить. Он действительно косил, когда она уставала, а теперь она уставала постоянно.
– Мисс Белфилд!
Ее пригласили в маленькую комнату в глубине большого фамильного дома. Там, за письменным столом, сидел мужчина с белой бородой. Он указал на кожаный стул напротив.
– Чем могу помочь?
Он подался вперед, и с его носа сползли очки.
Мадди объяснила, что она сильно устает, очень слаба и все время хочет есть.
– Когда у вас последний раз были месячные? – спросил он.
– Не припомню. По-моему, перед Рождеством… они у меня бывают очень нерегулярно. Я никогда… – бормотала она. Какое отношение ко всему этому имеют месячные?
– Понятно, – коротко обронил он. Оттянул ее веки, проверил горло, уши, измерил пульс и кровяное давление.
– Вы теряете вес?
– Нет, скорее поправилась. Я всегда была тощей, – ответила Мадди, озадаченная таким допросом.
– У вас нет месячных, вы поправились, вас тошнит?
– Нет. Но я очень устаю.
– Когда это началось?
– В сентябре. Когда я приехала в Лидс, – неуверенно ответила она.
– Мне придется вас осмотреть.
Доктор показал на ширму:
– Снимите чулки, подвязки и трусы.
Мадди быстро повиновалась, теперь уже по-настоящему встревоженная. Случилось что-то ужасное.
Она легла на диван, и доктор ощупал ее живот.
– Больно?
– Нет.
– Понятно… скажите, вас никогда не осматривали… там, внутри?
– Нет.
– Но я должен это сделать. Если предпочитаете, чтобы я позвал жену… – деловито осведомился он.
– Нет, все в порядке.
Она раздвинула ноги и ощутила неприятное жжение там, где были его пальцы.
– Вижу, вы все еще девственница… странно.
Доктор участливо уставился на нее и сильно нажал на живот.
– Какая неприятность! – вздохнул он, снимая очки.
Теперь Мадди просто трясло от страха.
– У меня опухоль? – промямлила она, боясь худшего и в ужасе глядя на зеленую ширму унылого оттенка.
– Да. Но это не то, что вы думаете. Но каким образом она зародилась? У вас с кем-то были сексуальные отношения? – спросил он, искоса поглядывая на нее.
– Нет! – запротестовала она. – У меня был парень. Но это было давно.
– А когда именно?
– На летних каникулах. Это продолжалось всего несколько недель, а потом он уехал в Германию.
– Он военный?
– Нет, студент по обмену… но какое отношение это имеет к моей усталости?
– Мне жаль говорить это, мисс Белфилд, но у вас будет ребенок.
Мадди похолодела.
– Но этого быть не может. Мы никогда…
Она осеклась. Слишком велико было потрясение.
– Верно. Никакого проникновения, но, очевидно, сперма просочилась через… Вы, молодые люди, занимались тяжелым петтингом, кажется, именно так это называется?
Мадди вспыхнула.
– Да. Мы почти… но мы… мы думали, что это безопасно. Он был так осторожен…
– Видимо, недостаточно осторожен. Боюсь, вам очень не повезло, но такое бывает, хоть и очень редко.
Мадди трясло.
– Но мы не… мы знали, что до свадьбы ничего такого быть не должно.
Она опустила юбку, безуспешно пытаясь сохранить достоинство.
– Вы наделали много глупостей. Капля спермы может проникнуть очень глубоко, и даже в девственной плеве есть крошечные отверстия. Возможно, вы ездите верхом или занимаетесь балетом?
– И то, и другое. Но это не может быть правдой.
– Вы сами сказали, что не можете припомнить, когда в последний раз у вас были месячные. Скорее всего, в июле прошлого года. Судя по размеру матки, вы на пятом месяце беременности. Неужели вы не замечали никаких изменений в своем организме?
– Только то, что я поправилась. Я была так счастлива, что у меня появилась нормальная фигура… но я не могу быть беременна! Что мне делать?
– Есть ли какой-то шанс, что ваш молодой человек женится на вас?
Мадди затрясла головой:
– Он живет под Дрезденом. После его отъезда я получила всего одно письмо, которое просматривал цензор, он вымарал некоторые строчки. Думаю, он попал в капкан, из которого не выбраться.
– Жаль, очень жаль. В таком случае у меня нет иного выхода, кроме как поместить вас в приют для падших женщин. Там вы будете жить до родов, а потом мы сможем позаботиться об усыновлении вашего ребенка. У вас есть семья, готова она оказать вам поддержку?
– Родители погибли во время войны. У меня в деревне есть тетка и бабушка, но я не хочу их волновать.
– Об этом следовало подумать до того, как вы повели себя так непристойно. Вы очень глупы и к тому же неудачница. Очень немногие женщины попадаются таким образом. Я дам вам таблетки железа, чтобы поддержать силы. Вы измотаны. Это ребенок вытягивает из вас энергию. Конечно, вам должны выдавать молочные продукты и соки, но придется заплатить за анализы. К сожалению, государственная служба здравоохранения еще не начала работу, так что за визиты к доктору приходится платить.
Мадди встала, но ноги подкосились, и ей пришлось снова сесть.
– У вас шок, молодая леди. Вы такого не ожидали, – сочувственно вздохнул доктор.
Мадди покачала головой, пытаясь сдержать слезы.
– Я думала, что просто устала. У меня и без того жизнь нелегкая. Дядя и тетя разъехались. Бабушка в бешенстве. Я не могу обременять их своими проблемами.