Круто развернувшись, Елизавета, не выключая фонарь, двинулась обратно – следуя той же тропинкой. Киллер Сидоренко, сидя на снегу, смотрел ей вслед открытым правым глазом, чудом уцелевшим на развороченном лице. Если бы кто-то мог наблюдать его дважды – в момент смерти и сейчас – то сразу заметил бы отсутствие одной детали. В замерзшей руке Сидоренко, протянутой на манер нищего в переходе, не было мобильного телефона…
В маленькой комнатке, примерно десять квадратных метров, коротали время два близких родственника. Оба ерзали на неудобных пластмассовых стульях, скользя локтями по столу, сделанному из оргстекла. На стеклянной поверхности беспорядочно были навалены странные предметы – эмалированные белые сосуды, шприцы, оснащенные тончайшими иглами, похожая на снег вата и стальные инструменты с крючками на конце, которые непосвященный человек принял бы за орудия пыток. В середине комнаты было закреплено раскладное кресло, над которым, зловеще изогнувшись, футуристическим журавлем нависла бормашина.
– Кха-кха, – закашлялся преемник, прочищая горло. – Рад видеть тебя, дорогой племянничек. Весь последний год, как ты победил на «Заводе кумиров», только по телеку, можно сказать, и виделись. Спасибочки, Тимотэ, что приехал со мной повидаться – не забываешь родного дядю.
Собеседником преемника был бритый наголо парень с гигантским количеством разнообразных татуировок, пирсингом в ушах, носу и губе, подкачанными мускулами и загаром, полученным в солярии. Он был одет в майку, на шее висел огромный золотой знак евро, а пузырчатые штаны 56-го размера не спадали только потому, что были прихвачены широким ремнем.
– Йоу, – сказал он, делая загребающие движения руками. – Пис, браза, пис. Превед. Когда мы в тереме, the телки пляшут… Кам он, эврибади, кам он…
– Йоу, – с ужасной тоской произнес преемник. – Ты меня извини, но кажется, нам трудно будет разговаривать. Я лично ни хера не понял из твоих слов.
– Жжошь! – вскинулся Тимотэ, но, увидев, что лицо дяди перекосилось, как после глотка уксуса, перешел на другой стиль общения. – Хорошо, дядь. Никаких траблов. Такой базар для поклонников нужен, они же, суки, меня другого не примут. А сам-то я – добряк, умница, люблю стихи. Хочешь, что-нибудь из последнего прочитаю, типа «Чух-чух, чака бум, это сээээкс»?
– Нет, спасибо, – замотал головой преемник. – Я и без стихов верю в твои творческие возможности и таланты. Знаешь, носить на себе килограмма три всяких украшений в ушах и цепей на шее – это далеко не всякий сможет.
– Ох, дядя… – вздохнул Тимотэ. – Тяжело, просто кошмар. Шея-то не бычья – хожу с этими цепями и пирсингом, позвонки хрустят. Кожа от татуировок чешется, поэтому постоянно руками машу, как вентилятор: но это модно, к счастью никто не понимает, что локти зудят. Кстати, хотел тебя поздравить. Когда я в клубе сказал: у меня дядя царем будет, все так ошарашенно в ответ: «йоу», а один мужик из Госдумы налил текилы бесплатно. Знаешь, мне по идее надо в отставку уйти, не все поймут, что у дико популярного рэппера родственник – малоизвестный император. Однако не дождутся – баста, теперича я принц крови, бля. А дашь горностаевую мантию одеть? Я выйду на концерте, скажу: браза, пис – офигеют все.
– Не дам, – категорически заявил преемник. – Я даже не знаю, государь презентует мне мантию или нет – она у него в стирке сейчас. Император вчера днем официально возглавил к выборам партию «Царь-батюшка»: вышел к людям и объявил об этом. Ты бы видел! Народ на Красной площади повалился на колени прямо в снег – кто в турецкой джинсе, а кто и в Версаче. Рыдают: ах смилуйся, отец наш, властвуй нами! Будь наш отец, наш царь! Государь же ничего, бросил в толпу горсть конфет «Мишка» – девки какие-то рядом визжат, как на концерте «битлов». Знаешь, у него прям магическое влияние: едва раскроет рот, как все в оргазме бьются. Вот я тоже такое хочу… специально тебя пригласил. Ты же звезда, знаешь, как стать популярным. А я уж отблагодарю… пожалую в камер-юнкеры и орден святой Анны повешу… для почину четвертой степени. Но зато начнешь потом на концертных афишах писать: «Шоу камеръ-юнкера двора его императорскаго величества – featuring Тимотэ». Разве не круто?
– Круто, – согласился Тимотэ. – Да я бы и даром помог. Как не пособить дяде? Все ж родная кровь. Ну, первым делом тебе, дядя, надо задружиться с попсой, чтобы они за тебя на концертах агитировали. Конечно, за бабло они и за Ивушкина сагитируют, им не привыкать – но все-таки такая фишка лучше, ежели она от души идет. Для этого требуется бунтовщика Емельку Пугачева царским указом реабилитировать. А то прикинь: певица, статс-дама Стелла Пугачева, достояние, бля, империи: расфуфыренная, вся из себя. И до сих пор ей приходится в анкетах на вопрос «Были у вас в роду мятежники против государя или красные командиры?» ставить галочку. Раньше ее с такой родословной за границу не выпускали. А ты возьми да и скажи: реабилитирую вора Емельку за давностью лет, и сразу тебе с попсовой стороны полнейший респект и уважуха. У мадам Пугачевой знаешь, какие связи? Один раз она на спор кролика на эстраде раскрутила.
– В этом, племяш, есть тонкости, – задумался преемник. – Если Пугачева помиловать, тогда придется и Стеньку Разина реабилитировать, волжского разбойничка. А чего? Помнишь Андрея Разина из группы «Ласковый май»?
– Бээээээээ…– скривился Тимотэ. – Отстой пидорский.
– То же самое и про тебя говорят, – ухмыльнулся дядя. – Но вишь ли, Разин запросто придет с челобитной, упадет в ноги и скажет: царь-батюшка, а почему ж фигня такая? Емельку Пугачева ты реабилировал, а Стеньку Разина не хошь? Хотя, может, ход и правда верный – я себе это запишу. Но не знаю, как получится. У нас полста лет обсуждали, стоит ли декабристов реабилитировать – они ж солдат подняли на Сенатской площади супротив государя императора. В конце концов их родственники наняли северо-американских адвокатов, и те в суде доказали – декабристы не хотели царя свергать, а были за конституционную монархию. Поэтому их оправдали и даже выплатили семьям компенсацию за работу на каторжных рудниках – из расчета 500 евро за полгода, сколько персидским гастарбайтерам платят.
– Респект, дядя, – не возражал Тимотэ. – Плюс ТВ надо привлечь. Лохи просто обожают в телеке светиться. Ты в курсе, сколько к нам на «Завод кумиров» народу ломилось? Я даже на бесплатной раздаче водки столько не видел… кстати, вот насчет бесплатной раздачи… ты коронацию-то в Успенском соборе планируешь осуществлять? Народу наливать будут?
– Нешто я коронацию зажму? – искренне удивился преемник. – Сейчас народ такой пошел – не нальешь, так через час свергнут. Все честь по чести, правда удалой роскоши не будет – надо соблюдать разумную экономию. Да, валютных запасов до хрена, но вдруг, скажем, враги в Австралии новую породу пчел выведут и цены на мед упадут? Одним экспортом пеньки уже не выживем. Смету сегодня в министерстве двора составили. Выйду из храма под перезвон одноразовых турецких колоколов, с одной стороны – митрополит московский, с другой – супруга, начну горстями швырять верноподданным монеты по одному евро из мешка. В небе разорвутся китайские фейерверки (оптом уже партию закупили), на площадях установят жареных бройлеров, бочки с водкой и пивом: всем в подарок по прянику и по бесплатной кружке, как при династии Романовых. Ну и VIP-персон пригласим, при другом раскладе спонсоры коронации будут недовольны. Пожалую Дженнифер Лопес в камер-фрейлины императрицы, иначе ведь не прилетит, сучка такая – а миллион ей жалко отдавать. Бреду Питту дадим орден святого Владимира с лентой. Пола Маккартни, как мне сказали, титулом не прельстишь, зажрался, собака. Но он же рок-звезда, а все рок-звезды квасят по-черному. За бесплатную водку случаем не приедет?