Признаться, она разглядывала его с удовольствием. За десять лет он заматерел, приобрел тот лоск, который сразу отличает хозяев жизни, глаза и волосы потускнели и уже были не такими яркими, но приглушенные тона Никите, надо сказать, шли больше. Так он выглядел значительнее. Не было уже того бесшабашного мальчишки, который опаздывал на важные встречи, не пропускал ни одной юбки, если под ней угадывалась упругая попка, и сам жарил по утрам яичницу. Что уж говорить о деньгах, которых у него не было, и авантюрах, в которые Никита пускался, не задумываясь! Тогда, десять лет назад…
Теперь он рассчитывает каждый свой шаг, и Вере с ним было трудно. Она провоцировала его и так, и этак, пока не поняла, что единственное его слабое место – жена. Как только речь зашла о Таше, Никита взбесился.
«И на старуху бывает проруха», – подумала Вера, которая, хоть убей, не могла понять его выбор. Разве что противоположности притягивает друг к другу. Но почему тогда их с Никитой не притянуло? Скорее, напротив, оттолкнуло.
«А ведь он мне угрожал, – с удивлением подумала она. – Мне. И никаких угрызений совести он не испытывает. Ни малейших. Все, что ему надо, – это мое полное исчезновение из его жизни. Я – женщина, которой он когда-то неплохо попользовался. И о которой не желает больше слышать».
Был момент, когда она его почти простила. Когда он признался, что устал и голоден. Он неплохо рулил фирмой, которой когда-то заправляла она, Вера Алмазова. А ведь она была уверена, что Никита ее разорит, эту фирму, как только усядется в кабинете генерального. Нет, он справился. И на отлично. Ее школа! Стоило вместе с ним корпеть над финансовыми документами! Она гордилась им, как мать гордится ребенком, и почти уже простила.
И был момент, когда она его чуть не ударила. Когда он достал из портмоне деньги и швырнул их на стол. Ей захотелось встать и отвесить ему пощечину. Она ему не девочка по вызову! И вообще он вел себя, как хам. Кроме его жены, все остальные женщины для Никиты не существуют.
Веру всегда бесил этот тип мужчин. Вокруг своей половинки они увиваются, умильно виляя хвостом, буквально пылинки сдувают, вежливы и предупредительны. «Да, любимая, чего изволишь, дорогая?» А за спиной своей дамы рявкают, не разбирая пола:
– Куда прешь, сука! Глаза разуй!
Вот и ее бывший муж стал таким же. Центром его вселенной сделалась Таша. Никита вращался вокруг нее, не сводя влюбленных глаз, и был абсолютно неуязвим для всех остальных женщин. Но именно благодаря Таше он и стал очень уязвимым.
И Вера приняла решение. Казнить, нельзя помиловать!
Сев в машину, она позвонила Грише и назначила встречу. На сей раз Вера выбрала дорогой ресторан на Тверской, тем самым подчеркнув значимость события.
– Как себя чувствует господин Намин? – спросил Гриша, с плотоядной улыбкой открывая меню.
– Очень плохо после того, как я с ним поговорила. Наверняка рванул в свой офис отдавать распоряжения начальнику службы безопасности.
– Чем же вы его так напугали?
– Собой… Я не голодна, только что поела за счет бывшего мужа. Я не дотронулась до денег, которые он мне швырнул, но и не возражала, когда их забрал официант. Чаевые были щедрыми, я думаю, он остался доволен.
– А вы? – прищурился Гриша.
– А я решила объявить Никите войну. Аппетит у меня после этого пропал, так что ешь, а я посижу, посмотрю.
– Ну, после господина Намина я – зрелище жалкое, – усмехнулся Гриша. И не удержался: – Вот кто самец! Неужели вы будете ему мстить, Вера Александровна?
– По-твоему, я должна тащить его в постель? – холодно спросила она. – Это у нас уже было, и без всякого для меня удовольствия.
– В жизни не поверю!
– Придется.
Она молча слушала, как Гриша делает заказ. Две встречи, обе – по высшему разряду в смысле сервиса. Но сейчас, в отличие от предыдущей, Вера начала успокаиваться.
– У вас есть план? – с набитым ртом спросил Гриша.
– Я слишком зла, чтобы думать. Но кое-какие мысли есть. Его жена.
Он перестал жевать и вздохнул.
– Что? Не нравится? – усмехнулась Вера. – Будь спокоен: лично ей ничто не угрожает. Но она нужна мне, потому что она – единственное слабое место Никиты. Я уверена, что он – жуткий ревнивец, когда дело касается Таши.
– Да, но ведь она ему не изменяет!
– Значит, надо подумать.
– А если ей все рассказать? Всю правду о ее муже? Она же хорошая! – Гриша снова принялся энергично жевать.
– Думаешь, Наталья Сергеевна тут же побежит разводиться? А вот я не уверена. Поплачет, конечно, недельку-другую помается, понервничает, быть может, поживет у мамы, которая быстренько вправит дочери мозги. А потом: «Но ведь все это в прошлом, любимый? Я знаю: ты изменился».
– Как в мыльном сериале! – рассмеялся Гриша.
– Таша – это и есть мыльный сериал. Постой… У меня появилась мысль. Я должна хорошенько подумать… Как считаешь, какие распоряжения отдаст сейчас Никита?
– Во-первых, захочет узнать, откуда у вас деньги, – принялся загибать пальцы Гриша. – Во-вторых, как вам удалось устроиться консультантом в банк. В-третьих, попытается вам кого-нибудь подсунуть.
– В смысле?
– В койку подложить. Вы же женщина! Один-то раз уже клюнули. На него. Вот он и попытается вас отвлечь от собственной персоны, подсунув какого-нибудь красавчика. А в-четвертых, проинструктирует свою жену, чтобы она была осторожнее.
– Вот об этом мне и надо подумать. Я беру тебя на работу, Григорий. На оклад. Пять тысяч долларов в месяц для начала. На испытательный срок. Будешь хорошо работать – получишь премию. Запомни: я не жадная. Могу и десять тысяч платить, если работа меня устраивает.
– Вы шутите?
– Нет. Но и работа будет грязная. На грани фола. То есть криминала. Ты готов?
– Ну, если из заключения выходят такими богатыми, как вы… – рассмеялся Гриша.
– Я постараюсь, чтобы ты туда не попал. В крайнем случае сяду я, мне не привыкать. По-другому не получится, Григорий, – серьезно сказала она. – Нам нужен труп.
Какое-то время он молча на нее смотрел. Даже жевать перестал.
– Я тебя напугала? – улыбнулась Вера.
– Немного.
– Что ж, приходи в себя. Не буду тебя торопить. Подумай, ты еще можешь отказаться. На днях я обдумаю детали и скажу, в чем заключается твоя задача. Тогда же получишь деньги. Аванс за текущий месяц.
– Вы мне уже достаточно заплатили, – обиделся Гриша. – Такое чувство, что вы меня покупаете.
– А если и так? Привычка, знаешь ли.
– Одно дело мужей покупать, совсем другое – покупать друзей.
– Значит, ты хочешь стать моим другом?
– Вы мне нравитесь. Не как женщина, – поспешно добавил Гриша, – а как… Как человек.